Роберт Грин - 48 законов власти

Снова лис надел очки и поглядел оценивающе на долю кошки.

«Ты права! — сказал он. — Погодите-ка, я это исправлю».

И он откусил кусочек от половинки собаки.

Так лис подравнивал то кошачью, то собачью долю, пока не доел весь сыр прямо у них на глазах.

Натан Озюбель.

«Сокровища еврейского фольклора», 1948

Образ: заросли кустов.

В лесу один куст цепляется к другому, выставляя ши­пы в стороны соседей. Од­нако вдалеке на почтительном расстоянии друг от друга растут высокие, стройные деревья. Только то, что не приближается слишком близко, может возвышать­ся над чащей.

«Считай, что более муже­ственно не дать вовлечь себя в схватку, чем вы­играть сражение, а там, где уже есть один вмешавшийся глупец, по­за­боться, чтобы их не стало двое».

Бальта­зар Грациан

Обе части этого закона могут обернуться против вас, если зайти слишком далеко. Игра, предлагаемая здесь, трудна и деликатна. Если вы играете сразу против многих, то есть риск, что окружающие разгадают ваш маневр и дружно ополчатся на вас. Если вы заставите слишком многих ваших последователей ждать чересчур долго, то вскоре вместо любви будете внушать недоверие. Люди начнут терять интерес. В конце концов может оказаться, что вам стоит примкнуть к одной из сторон, хотя бы только ради видимости, чтобы доказать, что вы способны на привязанность.

Даже тогда, однако, ключом к успеху будет умение сохранять свою внутреннюю независимость — удерживать­ся от эмоционального включения в ситуацию. Не говоря об этом вслух, будьте готовы уйти в любой момент и за­явить о своей свободе, если сторона, которую вы поддерживали, начинает проигрывать.

Формулировка закона

Никому не нравится чувствовать себя глупее другого. Поэтому хитрость в том, чтобы дать вашей жертве почувствовать себя умным, и не просто умным, но более умным, чем вы. Однажды поверив в это, она никогда не заподозрит, что у вас могут быть скрытые мотивы.

Зимой 1872 года американский финансист Эсбери Харпендинг находился в Лондоне, когда получил телеграмму: на американском Западе открыто месторождение алмазов. Источник информации был надеже­н — Вильям Рэлстон, владелец Банка Калифорнии, — тем не менее Харпендинг отнесся к ней как к розыгрышу, возможно навеянному недавним открытием огромных алмазных месторождений в Южной Африке. Однако к первым сообщениям о золоте, найденном на американском Западе, все тоже отнеслись скептически, а это оказалось правдой. Но россыпи алмазов на Западе! Харпендинг показал телеграмму другу и коллеге барону Ротшильду (одному из самых бо­га­тых­ людей в мире) со словами, что это, вероятно, шут­ка. Барон, однако, ответил: «Не будьте в этом так уве­­рены. Америка очень велика. Она уже преподнесла миру много сюрпризов. Может быть, есть и другие в запасе». Харпендинг немедленно первым же пароходом вернулся в Штаты.

Когда он добрался до Сан-Франциско, там царило возбуждение, напоминавшее дни золотой лихорадки конца 1840-х годов. Алмазную жилу обнаружили двое простых старателей, Филипп Арнольд и Джон Слэк. Они не раскрывали ее местоположения в штате Вайоминг, а когда несколькими месяцами раньше возили туда весьма уважаемого эксперта геолога, ехали кружным путем, чтобы он не запомнил дороги. Оказавшись на месте, эксперт увидел, как шахтеры выкапывают алмазы. Возвратившись в Сан-Франциско, эксперт показал камни нескольким ювелирам, один из которых оценил их стоимость в 1,5 миллиона долларов.

Харпендинг и Рэлстон попросили Арнольда и Слэка съездить с ними в Нью-Йорк, чтобы ювелир Чарльз Тиффани подтвердил оценку. Старатели не сразу согласились — они чувствовали ловушку: разве можно было доверять этим городским пройдохам? Что, если Тиффани и финансисты собираются украсть у них жилу прямо из-под носа? Рэлстон постарался рассеять их страхи, уплатив им 100 тысяч долларов и положив в банк еще 300 тысяч на случай, если сделка состоится. Они согласились.

Небольшая группа отправилась в Нью-Йорк, где всем предстояло собраться в особняке Сэмюэля Л. Барлоу. Съеха­лись сливки городской ари­сто­кра­тии — генерал Джордж Бринтон Мак­Клел­лан, командовавший армией северян в Гражданской войне, генерал Бенджамин Батлер, Хорас Гри­ли, редактор газеты «Нью-Йорк трибюн», Харпендинг, Рэлстон и Тиффани. Только Слэк и Арнольд отсутствовали — они отправились осматривать город.

Когда Тиффани объявил, что камни насто­ящие и стоят целое состояние, финансистам с трудом удалось справиться с возбуждением. Они связались с Ротшильдом и другими магнатами, чтобы сообщить им об алмазной жиле и предложить принять участие в инвестициях. Одновременно они сообщили старателям, что хотят провести еще одну проверку: они настаивали, чтобы эксперт-геолог, которого выберут они сами, съездил со Слэком и Арнольдом на место оценить мощность жилы. Те неохотно согласились. Они сказали, что им все равно пора возвращаться в Сан-Франциско. Камни, которые осматривал Тиффани, они оставили Харпендингу на сохранение.

Спустя несколько недель лучший эксперт в стране Луис Жанин встретился со старателями в Сан-Франциско. Жанин, законченный скептик, был решительно настроен доказать, что жила ничего не стоит. С ним поехали Харпендинг и еще несколько заинтересованных финансистов. Как и в случае с предыдущим экспертом, старатели вели команду запутанной дорогой через многочисленные каньоны, не давая сориентироваться. Прибыв на место, финансисты с изумлением наблюдали, как Жанин роется повсюду, разрушая муравейники, переворачивая валуны и находя изумруды, рубины, сапфиры, а чаще всего — алмазы. Исследование продолжалось восемь дней, и в конце концов Жанин сообщил инвесторам, что они стали владельцами самого богатого месторождения драгоценных камней в истории. «Могу поручиться, — сказал он им, — что с сотней работников и соответствующим оборудованием добыча алмазов будет приносить до миллиона долларов в месяц».

Возвратившись в Сан-Франциско через несколько дней, Рэлстон, Харпендинг и другие оперативно создали корпорацию частных вкладчиков на 10 миллионов долларов. Первым делом они, разумеется, избавились от Арнольда и Слэка. Это потребовало от них скрывать свое радостное возбуждение — им вовсе не хотелось, чтобы те узнали об истинной стоимости месторождения. Поэтому они разыграли целый спектакль. Кто знает, прав ли Жанин, говорили они старателям, жила может быть совсем не такой богатой, как ему кажется. Это вызвало лишь раздражение. Финансисты попробовали изменить тактику, предостерегая рассерженных старателей, что если те непременно захотят иметь долю в предприятии, то бессовестные миллионеры и инвесторы, организовавшие корпорацию, в конце концов оберут их. Без­опаснее им получить 700 тысяч — по тем временам невероятная сумма, — забыв об алчности. Этот довод показался старателям убедительным, они согласились взять деньги, в обмен подписав бумаги о передаче всех прав на участок и передав финансистам карты и планы.