Нина Малахова - i 6b8d7440d9922b6e

Константин улыбнулся. Он знал о прямолинейном характере Тарасова. Человек привык экономить время. Говоря четко. Без каких-либо прологов.

- Что же, давайте тогда я скажу Вам истинную причину Вашего приглашения… Вы сами напросились ко мне в гости, разве не так? – беря стакан с минеральной водой, спросил Президент.

- Вы правы, Константин Алексеевич. Я постучался в вашу дверь, а вы ее открыли. Я зашел. И вот я здесь, - короткими фразами ответил Тарасов.

- Вы же пришли не просто выпить чай? Не так ли? – вновь задал вопрос Президент. Ему с каждой секундой становилось интереснее, что ответит Тарасов.

- Я помню то время, когда нас свели с твоим отцом. И я помню тебя, приехавшего из-за бугра, просвещенного, с идеями о демократии и свободе. Твоему отцу нужна была поддержка. У Вас была идея о том, как построить государство. Но вот ресурсов не было. И я помог… Ты же хорошо знаешь, какую сумму я вложил в предвыборную кампанию твоего отца, - Вячеслав Викторович тоже взял стакан и отхлебнул глоток, - думаешь, я верил в то, что Вы говорили с трибун. Мне было плевать, демократия будет или полицейское государство. Твой отец пообещал мне преумножение моего капитала, если он победит. И он победил. А я стал самым богатым бизнесменом в России…

- Вы же не любите предисловий, Вячеслав Викторович, - прервал собеседника Президент, - перейдите сразу цели визита.

- А потом пришли они, славянисты, - словно не услышав Президента, продолжал Тарасов, - взорвали всех и вся. Я еще удивлялся, как ты живым остался. И в этой суматохе стали возникать новые государства, там, где была когда-то Россия. Север стал империей, Москва превратилась в Московию, в центре образовалась Новгородская Республика… И все мои активы, заводы, фабрики, организации попали в непонятно чьи руки…

- И Вы хотите, чтобы я все это вернул, - без вопроса, утвердительно сказал Президент.

- Скоро будет подписан новый Конфедеративный Договор, - так же настойчиво продолжал Тарасов, - затем выборы в Учредительное Собрание. Нужны будут средства, средства немалые, чтобы победить. Я помог твоему отцу, могу помочь и тебе, - уже обратившись к Президенту, произнес Тарасов.

- Что мне это будет стоить? – раздраженно спросил Константин.

- В прошлый раз я ошибся, - повертев головой, разочарованно сказал Вячеслав Викторович, - в этот ошибки не будет. Цена такова – возвращение всех активов в мои руки. В этом сомнений быть не может. И я ввожу своего человека в новое правительство. Мне интересен пост Премьер-министра.

У Кирилла, сидевшего позади Константина, и слушавшего молчаливо разговор, сжалось сердце при таком предложении. Президент должен отказать! Кресло Премьер-министра его.

Константин обернулся назад, посмотрел на Кирилла, улыбнувшись ему. Непонятно было, что у него на уме и что он хочет ответить Тарасову.

- Нет! – громко и молниеносно сказал Президент.

***

Вертолет уже приближался к аэродрому, чтобы высадить Вячеслава Викторовича, которого поджидал самолет. Он сидел молча, закрыв глаза. Можно было подумать, что он спал. Но подергивание век говорило о том, что один из успешных предпринимателей Конфедерации сейчас усердно думает. Тарасов достал мобильный телефон из кармана брюк, нажал на экран и поднес аппарат к уху.

- Жанна, это я! Публикуй новость № 2… Да…Нет, не № 1… Эту мы оставим на десерт… Давай так… Как будет предварительный вариант, скинь мне… Я буду повышать ставки. Целую тебя, мой ангелок.

Глава 10

Москва

Они шли огромной толпой, не торопясь. Чувствовался запах ярости, который довольно часто перерождался в крики о ненависти к Солнцеву, Московии, Конфедерации. Вся улица была занята людьми, от края до края. Все шли строгим шагом, иногда кто-то пробегал мимо, зацепляясь плечом, ища кого-то в толпе людей. С каждой минутой их становилось больше и больше: некоторые выглядывали из окон своих домов, крича в ответ, некоторые выбегали из своих квартир, чтобы присоединиться к своим согражданам. Порой кто-то выбегал вперед, брал камни и кидал их в окна, кто-то вырывал мусорные бачки и кидал их в витрины магазинов и офисов. Так люди выплескивали свою ярость.

В толпе была уверенность, что сегодня совершится история. Что сегодня режим Солнцева будет свергнут.

Олеся шла в середине толпы, держа за руку свою сокамерницу. Ее все-таки звали Яна. Олеся часто оглядывалась по сторонам и была в недоумении. Нет внутренних войск, их никто не сдерживает, на улице только толпа.

Она толком не осознавала, что происходит. Череда событий была настолько быстрой, что в реальной жизни такое течение казалось невозможным.

Они сидели молча в камере, смотрели в темноту, как вдруг раздался оглушительный рёв, и один из мужчин набросился на второго и стал избивать. Олеся взвизгула, но ее визг не был слышен. Ее визг утонул в потоке крика и гула, который поднимался в тюрьме. В каждой камере, словно по указанному времени, один заключенный набрасывался на другого и развязывалась драка. Через секунд тридцать тюрьму пронзил звук сирены. В коридорах было слышно, как тяжелые сапоги охраны бегут по бетону. Олеся подошла близко к тюремной решетке и встретилась взглядом с одним из надзирателей. Он остановился, быстро протянул руку в карман своих брюк, достал оттуда маленькую белую карту и прислонил ее к решетке. Миг – раздался щелчок, тюремная решетка открылась. Надзиратель также быстро убрал карточку в карман и побежал дальше, остановившись перед очередной камерой, чтобы прислонить ключ.

Олеся стояла в недоумении. Ничего не сдерживало ее, можно бежать из этого места. Но она стояла, словно залитая в бетон. Стояла и не понимала, что делать. Как вдруг ее ладонь взяла сокамерница и тихо прошептала: «Бежим! Мы сегодня свободны». И потянула ее за собой.

Яна бежала впереди, вытянув правую руку назад, чтобы Олеся не потерялась, позади бежали двое мужчин из их камеры. У одного капала из носа кровь, у другого была рассечена губа. Но боли они не чувствовали. Единственное, что в них сейчас кричало - адреналин и решительное убеждение действовать.Они были не одни – все больше и больше заключенных выбегали из камер и стремились к выходу. Охрана же металась от камеры к камере, но никто из них не делал выстрелов и никто из них не останавливал мятежных заключенных.

- Нас убьют, мы не сможем выжить, - прокричала Олеся впереди бежавшей Яне.

- Нас никто не тронет, охрана сегодня вывезена на учения, как и в других четырех тюрьмах. А кто остался, тот давно сотрудничает с Крымом. Мы знали, когда устраивать мятеж, - также прокричала Яна назад.

- И куда мы теперь, мы уедем из Московии? – с надеждой спросила Олеся.

- Не так все будет, милая. Вначале мы скинем Солнцева и его друзей в пропасть. И бежать никуда не надо будет.