Unknown - Unknown

— Нет, — заверил его я. — Просто интересуюсь. И твое мнение на этот счет, как врача?

— Что ж, если быть честным, такие случаи бывали в нашей практике. И не раз. Однажды был парень, который всю жизнь занимался одним видом спорта, а после операции, например, он открыл в себе новый талант. Насколько я помню, он хорошо пел, а прежде даже не пробовал заниматься этим. Оказалось, его донор был звездой в своих кругах и всю жизнь занимался вокалом. Очень часто менялись вкусы у людей — например, вегетарианец начинал есть мясо и наоборот. Я думаю, это не может быть простым совпадением, но как врач, скажу тебе совершенно другое — сердце - всего лишь насос, мышца, хоть и самая важная мышца, внутри нас. И все же случаи из практики не раз заставляли и меня задумываться о том, о чем задумывался ты. У меня нет точного ответа на этот вопрос. Я думаю, он известен только Богу. Единственное, что я знаю – это то, что тебе выпал уникальный шанс, Миллер. Мы все не святые. Я знаю тебя, знаю, о чем ты думаешь.

— О чем?

— Ты хочешь жить как прежде, судя по тому, что ты вытворяешь в зале. И тебе плевать, сколько тебе осталось. Я прав?

Я становлюсь предсказуемым. На самом деле люди видят во мне это. Видят, что мне нечего терять. Я живу так, как я хочу, потому что я свободен от предрассудков, от чужого мнения и привязанностей к людям. Был свободен. Теперь я привязан к своему новому сердцу и к его желаниям, которые не совсем совпадают с моими.

Наконец, я коротко кивнул Джеку.

— Я не знаю, что будет. Это твоя жизнь, и я не вправе указывать тебе, как жить. Ты можешь умереть после первой сигаретки, а можешь после сотой. Можешь, после тысячной. Можешь остаться живым после боя, а можешь погибнуть, запнувшись на лестнице. Это же сердце, — он поднял в воздух свой кулак и начал сжимать и разжимать его. — Даже здоровый человек не может знать, когда оно остановится. Но помни, что сейчас ты живешь на таблетках.

Что-то внутри меня разрушилось после его слов. Опустилось. Значит, это правда. Вечеринка в моей жизни — окончена. И все что я буду делать дальше, это пытаться чем-то ее заменить.

— Не хочу это слушать, Джек, — прервал его я, потому что и слышать ничего не хотел о таблетках. — А я могу знать, чье сердце мне пересадили?

Хотя я уже догадывался.

— Тебе нужна вся информация? Я знаю, что это был молодой парень. У вас все так хорошо совпадало — большая редкость. Знаешь, даже удивительно…

— Да, я хочу знать о нем…хочу знать его имя.

— Хорошо, это я могу, — на секунду мне показалось, что Джек занервничал. — Ну, что ж, я думаю, скоро Эрик тебя выпишет. И мы еще встретимся в зале. Только помни — никаких тяжелых нагрузок. Тридцати минут в день достаточно.

— Черта с два, — я показал Джеку жест перед тем, как он вышел в коридор.

***

У меня было такое чувство, что теперь мой мозг не отдыхает даже во время сна. Когда я засыпаю, он обрабатывает тонны новой информации, которая ворвалась в мой разум в виде снов — ярких, живых, запоминающихся.

Стоит начать пить снотворное и спать без этой хрени в моей голове, иначе, как только я выйду из больницы, меня упрячут в психушку.

На утро я почти все эти сны забывал — просто умывался холодной водой, сбрасывая с себя приключения пережитой ночи, да и воспоминания не были столь яркими, как в первые дни после операции.

Мне начинало казаться, что я уже почти овладел странной вещью — я начал больше осознавать себя, когда сплю. Все было осознанным. Единственное, чего я не мог сделать — это увидеть девушку, которая мучала меня почти каждую ночь, в деталях. Я вроде знал, как она выглядит, а вроде и нет. Странное, необъяснимое чувство.

Когда во сне видишь человека, знаешь, кто он и как выглядит, и в то же время он не обладает одной определенной внешностью. Зато я прекрасно чувствовал каждую эмоцию, которая возникает во мне, когда я ее вижу.

И почти все они не были мне знакомы в моей нормальной, адекватной жизни, к которой хотелось бы вернуться.

Телефонный звонок вырвал меня из пространства снов, и чуть не уронив телефон, я взял трубку.

Опять одна из фанаток.

— Айк, малыш, — она просюсюкала в трубку многострадальным голосом. — Я так соскучилась по тебе, мы все скучаем. Ну, скажи, скажи, в какой ты больнице, я навещу тебя.

Во-первых, я ненавидел, когда со мной сюсюкались. Во-вторых, меньше всего я хотел, чтобы кто-то видел меня в таком состоянии. В-третьих, у нас с Бэллой не было ничего такого, по чему можно было бы скучать.

Определённо, не было.

— Грр, — я прорычал в трубку вместо ответа, на что Бэлла нелепо захихикала. Она меня раздражала, когда ее рот не был занят чем-нибудь…моим членом, например.

— Ты обиделся, да? Ну, прости, я больше не буду тебя так называть, — ответила она с придыханием, соблазняя меня. — И все же, когда ты вернешься? Дуглас сказал, что у тебя был передоз, но все обошлось. Мы все ждем, когда ты вернешься на арену. Я соскучилась по своему сильному мальчику…

Я едва сдержал рвотный позыв и возвел глаза к небу. Да уж, теперь я вряд ли вернусь на арену, и вы все найдете себе нового кумира.

— Ну, чего ты молчишь? Может, все-таки скажешь адрес?

— Нет, Бэлла. Я не хочу никого видеть. У меня отпуск.

— Ну, Айк, ну, пожалуйста, я могла бы сделать тебе сюрпр… — начала заманивать Бэлла, но я уже бросил трубку, просматривая свои пропущенные вызовы.

Куча неизвестных номеров — уверен, почти все от девушек, с которыми я когда-либо спал. Всегда удивляла женская навязчивость, будто она у этих куриц в природе — ну, неужели так трудно понять, что между нами был только секс, и оставить все в прошлом? Нет, нужно названивать, нужно доставать меня, нужно умолять меня с ними встретиться…очнитесь, детки, срок вашей годности уже давно истек — как только вы раздвинули для меня ноги в первый же день знакомства.

Дуглас, мой Босс, звонил не переставая с тех пор, как я попал в больницу. Он был владельцем «Арены», а я был одним из лучших его способов отмыть побольше денег. Конечно, не очень приятно знать, что ты для кого-то способ заработать, но это и мой доход тоже, поэтому все справедливо. Дуглас еще не знал, что я больше не смогу биться. На самом деле, я еще не решил…ведь я могу просто сделать это. Выйти. И будь, что будет. Даже если я слягу с одного удара, я уже вряд ли когда-то об этом узнаю, потому что мое сердце просто остановится и я ничего не почувствую.

Прямо-таки легче дышать от этой мысли.

— Да, ты звонил? — лениво произнес в трубку.

— Айк, я чего-то не понимаю. Ты решил остаться в больнице навсегда? Почему тебя там так долго держат, если давно откачали? Я теряю кучу денег…бойцы не справляются, люди не знают на кого делать ставки, кроме как на Эванса, и результат выходит слишком предсказуемым!