Народное творчество - Нюргун Боотур Стремительный

Сам собрался, приехал к нам
Сын-исполин
Великой семьи.
Он ни с чем
Добром не уйдет,
Грозное оружье возьмет.
Богатырем его назовем,
С топором сравним,
С боевым мечом;
Он по важному делу к нам
Пожаловал издалека, —
По́пусту такой богатырь
По́ свету не станет скакать.
Наконец, в наш дом он пришел —
Долгожданный,
Достойный гость!
От ожиданья приезда его
Затылки одеревенели у нас,
От ожиданья прихода его
Хребтины окоченели у нас.
В тот день, как он
Родился на свет, —
Необъятный ревущий
Небесный свод
Дрогнул,
Закачался волной…
Средний мир
По средине вздулся дугой,
Как трясина,
Весь всколебался он…
Страшный подземный мир
Расплескивался,
Как вода в турсуке…
И тогда молва
Прокатилась о нем:
«Родился, видать,
Исполин-богатырь,
Невиданный в трех мирах!»

Доставайте из погребов,
Подымайте на белый свет
Грозное оружье боев,
Грозную стальную броню!
С древних лет я оружье ковал,
Для мести ожесточал,
Великими чарами заколдовал,
Так и рвется на битву оно…

Положите горой перед ним
Оружье, что изготовили мы,
Выносите
Сверкающий серебром
Стальной, трехслойный
Щит боевой!
По плечу примеряйте
Кольчугу ему,
Облачите его
В боевую броню! —
Так вот, голосом громовым,
Под землей
Говорил великий кузнец…

Если слово узлом вязать,
Если все доподлинно рассказать —
Вышло много высоких черных людей,
Выше лиственниц,
Черней их теней.
Люди-тени пришли,
Из тьмы принесли
Оружье и доспех боевой;
Хватило бы оружья того
На долгую тревожную жизнь
Трех мощных богатырей.
Пред Нюргун Боотуром они
Положили доспехи горой,
Говоря: – Выбирай!
Все испробуй и осмотри,
Что по нраву, то и бери!
Все примерь,
Наилучший из всех
По плечу избери доспех;
Все кольчуги перетряси,
Ту, что выберешь, и носи! —

Богатырь не мог
В седле усидеть,
Прянул он с коня,
Ухватил рукою один доспех,
Мол, не годен ли для меня?
Только на ноги доспех натянул,
Только ноги в коленях согнул —
Разлетелся доспех на куски,
Рассыпался по земле.
Стал второй доспех примерять,
Руки вдел в кольчужные рукава;
Только голову всунул в шейный прорез,
Только на плечи натянул,
Да плечами повел —
Весь доспех железный
Треснул по швам,
Посыпался к богатырским ногам.

Третий доспех
Лежал, как гора;
Он с надеждой его схватил,
Проворно надел на себя
Просторный грузный доспех.
Будто латы кузнец для него ковал,
Будто швом стальным для него сшивал,
Ладно стан исполину
Доспех облек.
Потянулся Нюргун, сколько мог,
Выгнул спину,
Плечами повел.
Трехслойная кольчуга на нем
Не треснула, не разошлась;
Ни единая бляха с него
Булатная не сорвалась.
Чем круче он спину сгибал,
Тем крепче ратный доспех
Тело ему облегал.
Упругая, при повороте любом
Кольчуга растягивалась на нем
И стягивалась опять.
Не тесня, красовался на богатыре,
Как литой,
Доспех боевой.
Видно, он обрел, наконец,
Непробиваемую броню,
Боевую сбрую свою.

Меч он выбрал —
Длинный, прямой,
Наилучший среди мечей.
Было меча лезвие
Чарами напоено
Восьмидесяти восьми грозовых
Мчащихся облаков.
У девяноста и девяти
Клювастых илбисов
Отбив
Железных клювов концы,
Сбили их в одно лезвие
Заклинатели-кузнецы.
Сваривали лезвие меча
На крови из печени льва,
Потом закалили его
Желчью зубастых рыб.
Стал таким блестящим булат меча,
Что за три перехода дневных
Видеть зоркий юноша мог,
Словно в зеркале, в этом мече
Отраженье губ своих и зубов.
Было сорок четыре
Чары в клинке,
Тридцать девять
Коварств колдовских…
Жажда мести
К нему приросла,
Смерть сама
В булате жила.
Илбисы – духи войны
Клубились вокруг него,
Садились на жало его.
Кровь горячая
Пищей мечу была.
Переливался кровавый закал
На широком его лезвие.
Он, как вызов на бой, сверкал —
Грозен и горделив.

Выбрал Нюргун Боотур копье
С разукрашенным дре́вком цветным.
На рогатине длинной его,
На блестящем его острие,
Как огонь, метался,
Бился илбис.
Кровью черной питалось копье;
Глядя на его лезвие,
Брови и ресницы свои
Девушка могла б издали,
Словно в зеркале, увидать.

Красной крови горячей просило копье;
Вкруг рогатины роем илбисы вились,
Вопили, в битву рвались.
Выбрал Нюргун Боотур
Для охот и утех боевых
Исполинский лук костяной,
Непомерно тугой на сгиб.
Этот лук в необъятный простор
Стрелы гремящие,
Стрелы разящие
Без промаха посылал.
Этот лук был велик,
Словно длинный изогнутый мыс,
Опоясывающий широкий алас,
Этот лук был велик,
Как излука большой реки.
Были склеены пластины его
Черной желчью
Зубастых рыб,
Красной кровью
Из печени льва.
Выточена основа его
Из ядра свилевых берез
Дальних туманных стран,
Из ядра железных дерев
Дальних неведомых стран.
Из сухожилий и жил,
Вытянутых из брюха льва,
Скручена была тетива.
Силой свирепого духа войны
Был этот лук наделен.
Внедрился в его рога
Непобедимый илбис.
Обтянут берестой тугой
Заоблачных синих стран,
Грозным оружьем был этот лук.
Были стрелы для лука припасены
Огромные, бьющие наповал,
Острые, словно рыбья кость;
Были стрелы оперены
Маховыми перьями
Из крыла
Хотоя Айыы орла,
Чей отец – Хомпорун Сюнг Хаан,
Орла, разящего клювом кривым.
Оглашающего простор
Клекотом громовым.
Наконечники стрел пылали огнем;
Было так много стрел,
Что в колчане рядами торчали они,
Как могучий кедровый лес.
С пронзительным воем любая стрела,
Пущенная с тетивы,
Долететь мгновенно могла
До верхних бурных небес.
Колотушки-палица там была
Из цельного дерева
С толстым комлем
В девяносто девять пудов.
Этой палицей
Было сподручно разить
По макушкам свирепых абаасы,
Адьараев толстые черепа,
Железные скулы их
Вдребезги разбивать.
Выбрал Нюргун Боотур
Эту палицу,
Этот лук.
Любуясь, поднял Нюргун
Боевой закаленный меч,
Воющий при взмахе, как вихрь,
Пылающий синим огнем,
Самый грозный из всех мечей.
По руке ему пришлась рукоять,
Сам просился огромный меч
Доспехи тяжелые рассекать,
Бить врага,
Как прорубь рубить,
Ратоборцев грозных разить,
В обе стороны
Пришлых косить.

Поглядим – каков был собою он,
Кто для подвигов был рожден
На верху высоких небес,
Прославленный в трех мирах
С высоким именем исполин,
О ком далеко молва разнеслась, —
Славнейший среди людей
Светлого рода айыы —
Добрых сердцем,
С поводьями на хребте,
Самый отважный среди людей
Солнечных племен
С жалостливой душой,
С поводьями за спиной.
Если снизу вверх поглядеть
На этого богатыря —
Огромен он, как утес,
Грозен лик у него,
Выпуклый лоб его
Крут и упрям;
Толстые жилы его
Выступают по телу всему;
Бьются, вздуваются жилы его —
Это кровь по жилам бежит.
Впалые у него виски,
Чутко вздрагивают
Нервы его
Под кожею золотой.
Нос его продолговат,
Нрав у него крутой.
Выпрямился его стан,
Будто еще негодует он,
Вспоминая недавний плен;
Кровь у него горяча,
Щеки впалые у него,
Скулы круты,
Губы остры.
Глаза у него горят,
Как два блестящих луча.
Вот каким он стал – богатырь,
Защитник людей уранхай-саха.