Народное творчесто - Песнь о Роланде (народное творчество)

«Бароны, – молвил франкам император, —
Марсилий-царь прислал послов своих;
Он золота, богатств сулит нам много —
Пришлет нам львов, собак борзых, медведей
И тысячу слинявших соколов,
Семьсот верблюдов, мулов, нагруженных
И серебром, и золотом арабским.
Больших повозок больше полусотни
Наполним мы богатыми дарами.
Зато уйти, не медля, должен я
Домой к себе; за мною царь Марсилий
Приедет к нам, в мою столицу Ахен,
Чтоб там принять святой закон Христа
И в ленный дар принять свои владенья.
Однако, я в сомнении великом,
Насколько мавру можно доверять».
В ответ бароны: «Будьте осторожны!»

Могучий Карл окончил речь свою,
Но граф Роланд ее не одобряет, —
Он с места встал и Карлу возразил:
«Поверить маврам может лишь безумный, —
Семь долгих лет воюешь с ними ты.
Мечом своим я добыл Вальтиэру [39] Вальтиэра (в подл. Walteme) – сарацинский замок в 95 клм от Сарагоссы (Л. Готье предлагает не смешивать его с одноименным замком в окрестностях Ронсеваля). ,
Коммибль [40] Коммибль – очевидно, искаженное или вымышленное название. В исландской версии и других вариантах – Меринда, или Моринда. и Нобли [41] Нобли (в подл. Noples) – очевидно, город Напаль близ Барбастро (Буассонад). , крепкий замок Пину,
Севилью [42] Севилья (в подл. Sebilie) – очевидно, крепость Севиль в горах близ Барбастро (Буассонад). , Валагарью и Туделлу [43] Пина, Валагария, Туделла – местности, расположенные между Ронсевалем и Сарагоссой. .
Всегда Марсилий с нами поступал,
Как истинный предатель, – к нам однажды
Пятнадцать мавров он прислал своих,
В руках они держали ветвь оливы
И те же речи льстивые вешали!
У нас спросил совета Карл Великий,
И согласились мы, безумцы, с ним!
Тогда король послал двух славных графов —
Один звался Базан, другой Базилий [44] Базан, Базилий – имена эти встречаются во франко-итальянской поэме XIV века «Взятие Памплоны», где рассказывается о посылке вторичного посольства, храбром поведении посла в стане сарацин, возвращении его и смерти у ног Карла. …
У гор Алтойских [45] Горы Алтойские не под даются географическому определению. Скорее в смысле высоких гор. (испанское altilla – возвышенность, холм). мавр казнил обоих!..
Могучий Карл, громи врагов, как прежде,
Веди войска на стены Сарагоссы,
Всю жизнь свою в осаде проведи, —
Но все ж за смерть Базана, и Базилья
Марсилию ты должен отомстить!»

Поник челом великий император,
Рукой он треплет бороду, усы…
Ни слова он Роланду не ответил,
В молчанье все сидят бароны Карла…
Один лишь граф могучий Ганелон
Молчать не стал, – он выпрямился гордо
И Карлу слово смелое сказал:
«Напрасно, Карл, ты слушаешь безумных:
Будь это я иль кто-нибудь другой, —
Тому внимай, кто даст совет полезный!
Когда тебе Марсилий обещает
Рабом твоим покорным стать и в лен
Из рук твоих принять свои владенья,
Когда закон Христа принять он хочет, —
То всякий, кто советует отвергнуть
Его мольбы, – забыл, какая смерть
Постигнет нас! Ты более не должен
Внимать речам, тщеславием внушенным, —
Великий Карл, оставь совет безумных, —
Одним советам мудрости внимай!»

Прошел вперед седой Нэмон Баварский [46] Нэмон Баварский Naimi; в косв. пад. Naimon) – вымышленный персонаж; в поэме «Aubri de Bourgoing» рассказывается о рождении и детстве Нэмона, о дальнейшей его судьбе повествуют немецкие версии. ,
Он лучшим был из всех баронов Карла:
«Ты слышал, Карл, что молвит Ганелон, —
Он прав, и ты совет его исполни:
В борьбе с тобой Марсилий изнемог, —
Ты разгромил и замки все, и башни,
И города ты в пепел обратил;
Побеждены полки испанских мавров.
Теперь Марсилий просит о пощаде;
Грехом великим будет, если ты
Его мольбы отвергнешь. Сколько хочешь,
Заложников он дать нам обещает;
Пора окончить долгую борьбу!»
В ответ французы: «Прав могучий герцог!»

«Скажите мне, бароны, – молвил Карл, —
Кого послать я должен в Сарагоссу?»
«Вручите мне свой посох и перчатку,
Охотно я посланье отвезу!» —
Сказал Нэмон, баварский славный герцог.
И молвил Карл: «Ты мудрый мой советчик, —
Я не пущу тебя в столь дальний путь!
Нет! В том клянусь усами, бородою,
Не ты поедешь к маврам, в Сарагоссу!
Садись и жди, пока тебя спрошу я!»

«Кого послать? Скажите мне, сеньоры», —
Спросил король. – «Меня», – сказал Роланд.
«Боюсь, чтоб вы там бед не натворили:
Вы слишком пылки, – молвил Оливьер, —
Пусть лучше я поеду в Сарагоссу!»
«Молчать, бароны! – Карл воскликнул грозно. —
Я бородой клянусь вам и усами:
Никто из пэров [47] Пэры. В П. о Р. пэрами называются не только ближайшие соратники Карла, его дружина, а также боевые друзья Ганелона (тирада 23). Возможно, число 12 имеет свое символическое значение (12 апостолов, 12 судей в германском народном собрании). к маврам не поедет!»
Так молвил Карл, – и стихло все вокруг.

Прошел вперед Турпин архиепископ
И так сказал: «Оставь в покое франков.
Они так много бедствий претерпели, —
Семь долгих лет в Испании ты пробыл!
Отправь меня к Марсилию с посланьем:
Сумею я с испанцем говорить!»
«Молчи, Турпин! – сказал король сердито. —
Садись вон там, на шелковый ковер,
И молча жди, пока тебя спрошу я!»

«Французские бароны, – молвил Карл, —
Вы средь моих вассалов изберите,
Кто наш ответ доставит в Сарагоссу».
Роланд в ответ: «Пусть едет Ганелон
(Он вотчим [48] Вотчим. В эпическом наследстве нет последовательности в отношении семейственных связей Роланда: так, иногда он считается сыном Милона и Берты, вторично вышедшей замуж за Ганелона, или же он сын Карла, имевшего кровосмесительную связь с сестрой Гелейн (исторической Гислой), которая лишь впоследствии была замужем за Ганелоном. мой) – пригоднее барона
Нельзя найти». И молвили французы:
«Он лучше всех исполнит порученье!»

«Возьми, барон, мой посох и перчатку, —
Сказал король могучий Ганелону, —
Ты слышал сам: тебя избрали франки».
И отвечал на это Ганелон:
«Всему виной один лишь твой племянник:
Пока я жив, я буду ненавидеть Роланда, пэров, любящих Роланда,
И Оливьер, его сердечный друг, —
Отныне враг мне! Всех пред ликом
Карла На смертный бой, не медля, вызываю!»
«Как злобен ты! – воскликнул император, —
Не граф Роланд, а я тебе велю
Везти тотчас Марсилию посланье».
«Что ж? Я готов! – ответил Ганелон, —
Но, как Базан и брат его Базилий,
Уж я сюда от мавров не вернусь!

Я еду в путь; домой не возвращался,
Кто послан был к Марсилию… Король,
Не забывай, что я твой зять [49] Твой зять. Две сестры Карла Великого умерли в раннем возрасте, третья же, Гисла, была монахиней и аббатисой Шельского монастыря. , что сына
Оставил я в краю родном… красавец
Мой Балдуин [50] Красавец мой Балдуин. По «Рифмованной хронике» ХШ века сыновьями Берты и Милона были Роланд и Болдуин: «однако, о последнем говорят, что он был сыном Ганелона». , и если сохранит
Его господь, – то витязем могучим,
Отважным будет он… Мои владенья
Отдай ему; лишь ты его защитник…
Увы! Я сына больше не увижу!»
«Уж слишком ты разнежился, барон, —
Воскликнул Карл. – Велю тебе поехать —
И дольше здесь не должен медлить ты!»

Граф Ганелон во гневе и печали
Отбросил кунью шубу с плеч своих,
В одной остался шелковой тунике —
Прекрасен был могучий Ганелон:
Широкобедр и статен, – ярким светом
Его глаза лучистые горели,
И весь гроза, величествен и горд,
Стоял он там, и взоров восхищенных
С него свести бароны не могли.
Воскликнул он: «За что, Роланд, безумный,
Пылаешь ты ко мне такою злобой?
Что вотчим я – то всем давно известно!
Назначен я тобой в послы к испанцам,
Но если бог мне даст сюда вернуться —
До самой смерти горе и страданья
Твоим уделом будут!» И воскликнул
Роланд в ответ: «Твои безумны речи!
И знают все: угроз я не страшусь!
Но мудрый франк везти посланье должен,
И если Карл Великий соизволит —
Охотно я посланье отвезу!»

«Не сюзерен тебе я, – в Сарагоссу
Не можешь ты поехать за меня! —
Граф Ганелон Роланду отвечает. —
Сам Карл велит – и я свой долг исполню,
Но, чтобы гнев безмерный утолить,
Свершить готов я всякое безумство!»
Роланд в ответ лишь громко рассмеялся.

Услышал смех Роланда Ганелон,
В его груди от горя и досады
Так сжалось сердце, что едва-едва
Он устоял: «Тебя я ненавижу! —
Воскликнул он. – Лишь по вине твоей
Неправедно в послы я ныне избран!..
Правдивый Карл, я здесь перед тобою,
И что велишь – исполню в тот же миг!»

Могучий Карл вручил ему перчатку,
Но Ганелон далеко быть хотел бы:
Перчатку он на землю уронил.
«О боже! – все воскликнули французы. —
Ужели мы к Марсилию посла
Себе на горе ныне отправляем!»
В ответ посол: «Грядущее покажет.

О, государь, дозволь мне тотчас ехать, —
Сказал посол, – я здесь не должен медлить».
А Карл в ответ: «От имени Христа.
От моего – ступай, барон!» Десницей
Могучий Карл его благословил,
Затем вручил послание и посох.

Граф Ганелон ушел в свою палатку,
Стал выбирать доспехи боевые:
Надел златые шпоры, у бедра
Привесил меч Мурглейс [51] Меч Мурглейс. Давать прозвища мечам широко практиковалось и в более поздние эпохи, чем во время создания П. о Р. , на Ташебруна,
На скакуна, вскочил, – стальное стремя
Ему держал могучий Гюйнемер
(Он Ганелону дядей был). И тут же
В слезах стояли многие вассалы:
«Могучий граф, на горе и страданья
Родился ты! – воскликнули они. —
Так много лет при Карле-властелине
Ты состоял придворным, все тебя
За славного вассала почитали…
Того, кто дал совет тебя послать, —
Могучий Карл от смерти не избавит!
Как граф Роланд подумать только смел
Послать такого знатного барона!
Владыко наш! Возьми нас всех с собою!»
И молвил граф: «Избави бог, чтоб я
На смерть повел таких баронов славных.
Нет, лучше я один погибну там!
Вернитесь вы во Францию родную
И мой привет прощальный отвезите
Супруге милой, пэру Пинабелю [52] Пэр Пинабель – соратник и пэр Ганелона. Он защищает Ганелона, участвуя в поединке с Тьерри (тирада 285 и след., где он назван Соррентским кастеляном).
И Балдуину – сыну моему.
Ему, друзья, как добрые вассалы,
И верою, и правдой послужите!» —
Так молвил он – и мчится к Сарагоссе.

Коня погнал чрез рощу из олив
Граф Ганелон; испанцев нагоняет.
(Их Бланкавдрин нарочно задержал.)
Граф Ганелон с послом испанских мавров
С большим искусством стали речь вести:
Мавр Бланкандрин с
казал: «Дивлюсь я Карлу:
Апулию [53] Апулия, Калабрия – были сопредельны владениям Карла Великого, но никогда не входили в состав его империи. , Калабрию он добыл
И чрез громаду волн морских соленых
С дружиной он обрушился на англов [54] Англы. Карл не вел войн в Англии; можно с полным основанием здесь видеть обычное преувеличение.
И дань Петру заставил их платить.
За что теперь в наш край войной жестокой
Нагрянул он?» – «Так хочет Карл Великий;
Ему никто противиться не может», —
Так отвечал испанцу Ганелон.

Воскликнул мавр: «Народ бесстрашный, франки,
Напрасно только Карлу-властелину
Такие мысли гордые внушают Бароны ваши;
Карла и других Они погубят!» —
«Я таких не знаю, —
Сказал в ответ на это Ганелон, —
Один Роланд надменностью своею
Себе готовит гибель и позор!
Сидел в тени недавно император,
Пред ним в броне предстал его племянник
(Он перед тем разграбил Каркассону [55] Каркассона – город южной Франции, известный еще во времена Цезаря (I век до н. э.). О событиях осады Каркассоны рассказывает латинская повесть ХIII века. ),
В руках своих он шар держал пурпурный [56] Шар пурпурный. В подлиннике vermeille pume – пурпурное яблоко символ власти, держава.
И так сказал: «Французов повелитель,
Вот я принес венцы царей земли —
Они твои!» – Дивлюсь я, как доныне
За дерзость он еще не поплатился!
Ведь каждый день себя он не жалеет;
С его кончиной мир настал бы вечный!»

«Жесток Роланд! – воскликнул Бланкавдрин. —
Как? Все народы, земли все задумал
Себе забрать он: кто ж его клевреты?»
«Конечно, франки! – молвил Ганелон. —
Они его и чтут, и любят нежно,
Никто из них Роланду не изменит:
Он им дарит сребра и злата груды,
Немало сбруй и шелковых ковров,
Коней и мулов, – вое, что им угодно!
Чего ни спросит Карл – он все исполнит,
Роланд Восток и Запад покорит
Державному французскому владыке!»

Граф Ганелон и хитрый Бланкандрин
Так долго вместе ехали, что оба
Друг другу дали клятву – погубить
Могучего Роланда; в Сарагоссу
Приехали и там под кипарисом
Сошли с коней, прошли вперед – и видят:
Под сенью ели трон стоит высокий,
Он весь покрыт парчей александрийской [57] Парча александрийская. Вплоть до XV века Александрия славилась своими тканями, одновременно ведя торговлю и тканями, привезенными из Персии и Индии. ,
На нем сидит испанцев повелитель —
Марсилий-царь, а тысяч двадцать мавров
Стоят вокруг в молчании глубоком:
Все знать хотят, что скажут им послы.
К ним Бланкандрин подходит с Ганелоном.

К Марсилию подходит Бланкандрин,
За руку держит графа Ганелона:
«Привет тебе во имя Магомета
И Аполлина, коим служишь ты! —
Воскликнул мавр. – Поведали мы Карлу
Твои слова, но он ответа не дал,
Лишь поднял руки к небу император, —
Воздал хвалу он богу своему.
Теперь к тебе могучего барона
Сюда прислал он; этот скажет нам,
Согласен ли на мир король французов».
«Ну, говори!» – сказал послу Марсилий.

Граф Ганелон успел ответ обдумать,
С большим искусством стал он говорить:
«Храни тебя преславный царь небесный,
Кому всегда молиться мы должны!
Мой властелин велел тебе поведать,
Что должен ты принять закон Христа —
Тогда тебе, как ленное владенье,
Он даст земли испанской половину.
Но если ты ослушаться посмеешь —
Тебя в цепях отправят в стольный Ахен
И предадут позорной казни там!»
Смутился царь, услыша речь такую,
Своим копьем в оправе драгоценной
Хотел ударить графа Ганелона,
Но вовремя эмиры удержали.

В лице тогда Марсилий изменился,
Потряс копьем в оправе драгоценной;
Увидя то, могучий Ганелон
Свой добрый меч извлек наполовину
И так сказал: «Как ты красив и светел [58] « Как ты красив и светел» – формула, часто повторяющаяся в П. о Р., особенно употребляется при прощании Роланда с мечом Дюрандалем (тирада 174 и др.). Изменническая роль Ганелона не мешает прославлению его, как доблестного рыцаря. ,
Мой добрый меч! Пока в руке моей
Сверкаешь ты – не скажет Карл Великий,
Что я один погиб в краю чужом!
Нет, раньше здесь славнейшие из мавров
За смерть мою расплатятся с тобой!»
«Разнимем их!» – кричат толпы неверных.

Знатнейшие из мавров упросили
Царя воссесть на трон высокий свой.
И так халиф [59] Халиф (по-арабски ал-халифа) – наместник пророка. Отсутствие точных представлений о значении халифа, высшего лица среди мусульман, позволило толковать его, как персонаж второстепенного значения. сказал ему: «Француза
Не убивать, а выслушать ты должен!»
«О, государь! – воскликнул Ганелон. —
Готов снести я тяжкую обиду,
Но если б все испанские богатства
И золото со всех концов вселенной
Ты предложил мне, – я молчать не стану!
И все, что Карл Великий повелел мне
Тебе, врагу смертельному, поведать, —
Я выскажу!» Во гневе Ганелон
Отбросил с плеч могучих кунью шубу,
Покрытую парчей александрийской, —
Ее приял маститый Бланкандрин;
Не захотел с мечом своим расстаться
Граф Ганелон: его рукой он держит
За рукоять из золота литого…
Кричат толпы неверных в восхищеньи:
«Какой прекрасный витязь, полюбуйтесь!»

К Марсилию подходит Ганелон [60] Выступление Ганелона, провоцирующее Марсилия, дает кульминацию его коварных замыслов. .
«Марсилий, царь, твой ярый гнев напрасен:
Могучий Карл, французов повелитель,
Велит тебе принять закон Христа.
Испании получишь половину,
Другою править будет граф Роланд —
И знай: Роланд кичливый соправитель!
Но если ты ослушаться посмеешь, —