Роман Грачев - Остров страха

Конечно, она не ревновала. Совсем не ревновала. Но наблюдать, как ее тщедушный Стасик, вечный мальчик от горшка два вершка и с жиденькой интеллигентской бородкой, старается манерами и прихватами походить на свою рослую рыжую подружку, уже не было никаких сил.

– Скоро мы приедем? – решила она подать голос, когда почувствовала, что о ее присутствии забыли. Стасик нехотя обернулся.

– Осталось несколько километров. Что ты нервничаешь?

– Просто устала. И проголодалась.

– Потерпи, что я еще могу сказать.

Муж снова вернулся к карте.

Колонна из трех автомобилей двигалась по участку трассы от Карабаша до Кыштыма. Черный «логан» Стасика с Наташей за рулем шел впереди, в салоне вечно молодой Роберт Плант под звуки банджо напевал что-то о танцующих ангелах; за «логаном» пристроились двенадцатая модель ВАЗа и «Тойота» друзей, семейной четы университетских преподавателей и их шестнадцатилетнего сына. Несколько минут назад колонна миновала гигантские шлакоотвалы медеплавильного комбината, которому маленький южноуральский городок Карабаш обязан репутацией самого грязного места на Земле. Мрачные черные исполины нависали прямо над шоссе, восхищая и подавляя своим могильным величием, но вскоре дорога стала веселее. Ровное двухполосное шоссе тянулось в узком коридоре сосново-березового леса, пробегало мимо оврагов, хребтов и небольших деревень. Один раз попалась автозаправочная станция, похожая на избушку Бабы-Яги.

– Еще пара километров, – объявил Стасик. – Сбрось скорость, а то проскочим поворот.

– Не учи ученого, – отмахнулась Наташа, но скорость сбросила с опасных на такой непредсказуемой дороге ста двадцати километров до девяноста. Идущая следом «двенашка» едва не налетела на задний бампер.

Олеся Гисыч еще долго кусала губы и дулась. Но вскоре и она забыла о своих обидах, когда машина притормозила у развилки. Вправо от шоссе в густой лес уходила неровная и каменистая проселочная дорога. Она поворачивала под неестественно острым углом, служа скорее выездом на трассу, чем съездом с нее. Наташе пришлось приложить все свои умения, полученные в школе экстремального вождения, чтобы вписаться в поворот и не вылететь в бурелом. Вот было бы прекрасное окончание так и не начавшегося отпуска – с ушибами, ссадинами и разбитыми в хлам авто.

Но место это стоило того, чтобы притормозить. Все три автомобиля аккуратно свернули на проселок, уходящий под уклоном вглубь леса. Олеся опустила стекло, высунула голову. Воздух здесь и впрямь был потрясающий. Когда на пути встретилась небольшая полянка, Наталья свернула, заглушила двигатель и вышла из машины.

– Да, надо осмотреться, – согласился с ней Стасик. Не выпуская карты из рук, он тоже покинул салон. Олеся нехотя последовала их примеру.

Солнце с трудом пробивалось через густую листву над головами. Проселочная дорога, смоченная недавним дождем, уходила дальше в лес с тем же небольшим уклоном. В одиночку и вечером ехать по ней, наверно, было бы страшно, потому что дорога, казалось, вела в никуда, но в солнечный день и в шумной кампании подобные страхи казались смешными.

Из «двенадцатой» вышел высокий молодой человек в серой футболке и полинявших джинсах. Он направился к Наталье.

– Мы потерялись?

– Нет, Костя, мы отдыхаем и расправляем члены. – Ростовцева продемонстрировала, как у нее затекли руки, потянулась, зевнула.

– Да, надо осмотреться, – тупо повторил Стасик и помахал картой. – Здесь этот проселок не указан почему-то. Хорошо, что я его помню, а то доехали бы до Кыштыма и развернулись обратно.

– Хорошо, что мы вообще смогли заехать так далеко, – фыркнул высокий парень, протягивая руку, чтобы отвесить Стасику оплеуху. Тот увернулся. – Говорил я тебе, купи нормальную дорожную карту, купи нормальную дорожную карту! Нет, он какие-то веселые картинки для рыбалки купил. Куда теперь ехать?

– А тебе лишь бы нажраться! – огрызнулся Стасик. – Все не дождешься своей нирваны. Пил бы дома, у телевизора.

– Тебе не понять потребностей души моей, язвенник!

– Душа твоя – пустой графин…

К группе присоединился водитель «Тойоты», полный мужчина лет пятидесяти с торчащими в разные стороны седыми волосами. Он поприветствовал собравшихся громким чихом.

– Будьте здоровы, Вениамин Анатольевич! – отозвался Костя.

– Благодарствуйте. – Мужчина утерся тыльной стороной ладони и задал популярный вопрос: – Мы заблудились?

– Нет, – сказала Наташа. – Стас вывезет. Правда же, Стасик?

Тот кивнул. Впрочем, от былой уверенности остался лоскуток. Он посмотрел в карту, отмерил какое-то расстояние, что-то посчитал в уме и повернулся к дороге.

– Ехать нужно дальше по проселку. Если не ошибаюсь, там идет одноколейка из Кыштыма до Пирита. Нам нужно перемахнуть через нее, и мы почти у цели.

– Перемахнуть? – переспросил Константин.

– Насколько я помню, там на шлагбауме очень высокая насыпь, и машина с низкой посадкой может оцарапать брюхо.

– У нас пугливых нет, – сказал Вениамин Анатольевич. – Двинемся дальше?

Все расселись по машинам. Лишь Наталья задержалась. Она прислушивалась. В лесу щебетали птицы, где-то за плотной зеленой завесой по шоссе с шумом пролетали автомобили. Таинственная грунтовая дорога уходила в глушь.

Нет, все-таки немного пугающее место.

Инициатором коллективной вылазки стала именно Наташа Ростовцева, репортер и обозреватель криминального еженедельника «Радар». К решению освежиться на природе ее привели непростые жизненные обстоятельства. Очень многое сошлось в одной болевой точке.

За несколько дней до выезда Наташа побывала в лицее, где училась ее восьмилетняя племянница Кира. После визита в храм науки она чувствовал себя так, как не чувствовала после общения с ворами, мошенниками и политиками – героями своих многочисленных публикаций.

Наталья и Кира вошли в кабинет, просторный, уютный, прекрасно проветриваемый и с очень комфортным запахом. В центре за длинным совещательным столом восседал директор лицея Виктор Шарипов, почти лысый, похожий на Ленина, с затаившейся хитрой улыбкой в глазах, которая, казалось, в любую минуту могла преобразить лицо, но в последний момент угасала.

– Здравствуйте, – приветствовала Наталья. – Как ваши дела, Виктор Александрович?

– Вашими стараниями, Наташа, мои дела идут в гору, тьфу-тьфу, чтобы не сглазить. Присаживайтесь.

Наталья не заставила просить себя дважды, присела за стол, но чуть дальше, чем ожидал хозяин кабинета. Она предпочитала держать дистанцию. Виктор Шарипов недавно с ее помощью (точнее, с помощью ее острого пера) выиграл конкурс «Учитель года» и получил право претендовать на звание лучшего учителя уже в масштабах страны, но подружиться с ним Наташе не удалось. Что-то не клеилось. Несомненно, учитель из него вышел прекрасный, но за пределами аудитории Виктор Александрович неуловимым образом превращался в кого-то другого – прищуренного лиса, способного стянуть с твоей тарелки кусок мяса, когда ты отвернешься. Воистину прав был тот, кто сказал, что наши таланты нам не принадлежат, ибо мы всего лишь почтальоны, которым следует доставить корреспонденцию по адресу, а в свободное от доставки время мы вольны пить кровь христианских младенцев или болеть триппером.