Крайон - Сказки, рассказы, притчи для больших и маленьких

На девятнадцатом году жизни сын Ольги Светослав женился на купеческой дочери Мило́ше, которой шёл уже двадцать второй год. Молодая пара мечтала о наследнике, а у них родилось три дочери. Когда Милоша была беременна четвёртым ребёнком, молодые обратились к гадалке, и та сказала, что Милоша будет рожать только девочек. Тогда Светослав придумал одну вещь.

Незадолго до родов они с женой уехали в дальнюю деревню, где Милоша родила очередную дочку. Никто не знал, что они княжеского рода. В этой деревне нашли Катерину – молодую женщину, которая недавно родила пятого сына и мечтала о дочери. Договорились молодые, никому ничего не говоря, обменяться. Так у Катерины появилась долгожданная дочь. У Светослава же и Милоши появился сын. Видимо, не слишком следили наши русские князья за «чистотой крови». Не то, что цари.

Княгиня Ольга тоже не знала, что с именем Владимир в шестимесячном возрасте крестила неродного внука. По-прежнему, напрасно старалась она уговорить Светослава принять крещение. Как-то раз Ольге приснился страшный сон: половецкий хан пьёт из кубка, сделанного из черепа её сына. Сон оказался вещим. В двадцать восемь лет Светослав был убит, и половецкий хан сделал себе из его черепа кубок. Ольга считала, что она не смогла защитить своего сына именно потому, что он не принял христианской веры. Как знать? А может, она слишком сурово обошлась с древлянами?..

Княгиня Ольга прожила, по тем временам, очень долгую жизнь. Она умерла на 81-м году жизни. Своего внука Владимира княгиня воспитала в любви и православной вере. Владимир стал великим Киевским князем, распространяя православие по всей Руси. Русские люди называли его «Владимир – Ясно Солнышко». В 35 лет он ещё раз, чтобы показать пример своим подданным, принял крещение в Херсонесе. Ну, и пусть он был не княжеской крови – никто же об этом не знал…

А княгиню Ольгу причислили к лику святых за её огромные заслуги перед православной Русью.

Царевна Мэ́я возвращалась от бабушки, к которой ездила встречать Новый год, чтобы бабушке не было грустно одной. Ехала царевна Мэя по зимней дороге в золотой карете, запряжённой парой белых лошадей. Всё вокруг было по-новогоднему бело и красиво: снег сверкал серебряными искрами на солнышке, птички звенели в лесу, и настроение у царевны было самое солнечное.

Вдруг лошади неожиданно остановились. Как ни понукал их кучер, как ни уговаривал, – стоят, как вкопанные.

– Схожу-ка я в лес, прогуляюсь, – сказала кучеру царевна Мэя. – А ты пока с лошадками разберись. Может быть, они кушать хотят?

Вышла царевна из кареты и вдруг увидела тропинку, протоптанную в снегу. Тропинка вела прямо в лес. «Как хорошо! – подумала Мэя. – Не надо по сугробам лазить». И побежала по тропинке в своих красных сафьяновых сапожках. Вдруг видит: стоит в лесу серебряная избушка – вся сверкает, будто из снега сделанная. И тропинка прямо в избушку ведёт. Взошла Мэя на крылечко, отряхнула сапожки и постучала в дверь: тук-тук… Никто не отвечает. Постучала Мэя ещё раз, и показалось ей, что кто-то тихо-тихо ответил: «Войди!».

Зашла Мэя в избушку, а там никого. В избушке тепло, русская печка топится, посередине квадратный деревянный стол стоит, а на стене зеркало висит – большое, красивое, старинное. Ну, как же может царевна не заглянуть в зеркало? Подошла Мэя к зеркалу и вздрогнула. Увидела она в зеркале ту же комнату, но стол посередине круглый, а за столом кто-то сидит! Мэя не испугалась.

– Здравствуйте, хозяева добрые! – сказала девушка и поклонилась. Обернулась назад – опять никого!

– А почему я вас только в зеркале вижу? – спросила Мэя.

– Потому что это зеркало волшебное, через него можно в параллельные миры заглянуть, – сказал чей-то голос. – А хочешь нас без зеркала увидеть – выпей эликсир.

Посмотрела Мэя в зеркало и увидела, что тётушка-хозяюшка ей деревянную мисочку протягивает. Взяла Мэя мисочку, а мисочка-то сразу в хрустальный кубок превратилась, а в кубке розоватое питьё, полынью пахнет.

Удивилась Мэя, выпила весь эликсир, а был он и сладкий, и с горчинкой. А как только выпила, почувствовала тепло, по всем жилочкам побежавшее. Радостно ей стало на душе, весело – и тотчас увидела она всех, кто был в избушке.

Слева за столом сидел Олень с большими ветвистыми рогами. Прямо перед царевной – Дед Лесови́к, похожий на большой пень с сучками и во мху. По правую руку сидел Водяно́й – зеленовато-голубой, расплывчатый и весь в водорослях. А хозяйкой была матушка Полы́нь – с буклями, в платочке, с остреньким носиком и в длинном зипуне, подпоясанном живой змейкой. А ещё по комнате порхала сиренево-голубая фея цветов Фиалка с крылышками, как у стрекозы.

Всех узнала царевна Мэя, будто была давно с ними знакома, и обрадовалась, как старым друзьям. Но опечаленными и встревоженными показались царевне обитатели избушки.

– Что случилось? Зачем вы позвали меня? – поинтересовалась Мэя.

– Беда у нас! – сказал Олень. – Только ты можешь нам помочь! Расставило Зло Людское по всему нашему лесу тринадцать капканов. И попалась в один из них фея Нору́шка, которая обо всех зверях лесных заботилась и всех их оберегала. А без феи Норушки все звери из нашего леса ушли.

– Какой же лес без зверей?! – добавил Дед Лесовик.

– Почему же только я могу вам помочь? – спросила Мэя.

– Потому что только ты можешь обезвредить эти капканы и найти фею Норушку, – сказал Водяной.

– Тогда не будем время терять! – воскликнула царевна. И в голове у неё появились волшебные слова, которые она и произнесла:

Забрались на Оленя царевна Мэя, Дед Лесовик и Водяной. А матушка Полынь и фея Фиалка дома остались по хозяйству хлопотать.

Поскакал добрый сильный Олень по заснеженному лесу. Царевна Мэя ему путь покзывает. Этот путь у неё в тёмном лесу светлой дорогой высветился. Недаром она волшебные слова проговорила. Ветер-ветерок снежинки разметает, Дед Лесовик Оленю дорогу расчищает. Скачут они, скачут, да вдруг встал Олень, как вкопанный.

– Не могу, – говорит, – дальше идти. Зло дорогу перегородило!

Посмотрели все вперёд, а под снегом ничего не видно. Взялся тогда за дело Водяной – подул, пошептал, – и растаял снег. И увидели все под снегом заряженный капкан, на бедных зверушек поставленный.

Спустилась царевна Мэя с Оленя, разрядила капкан. Олень верёвку перегрыз, которой капкан привязан был. Положили этот капкан в суму, что была приделана к оленьему седлу, а сами дальше отправились.