Роман Неумоев - Рок в Сибири. Книга вторая. Повстанческая армия имени Чака Берри

Последним всплеском репрессивных мер тюменских властей была акция по разгону одного из уличных мероприятий клубовцев весной 1987 года. Операцией руководил непосредственно тов. Классин. Событие это довольно подробно описано в самиздатовской литературе того времени. Этому происшествию отведено центральное место в материалах журнала «Сибирская язва», откуда я привожу документальное свидетельство и описание всего происшедшего.

Новости этой весны.

Часть 2 (май) – 87

М. Немиров

1.05. Тюмень. Спортсквер.

«Улицы – наши кисти, площади – наши палитры!» – кричал всю вторую половину апреля вернувшийся со своих Уренгоев идиот Мирон Немиров. Оно и понятно – на Уренгое на улицах особенно не поторчишь. Результат не замедлил появиться: 3 мая все учебные заведения Тюмени были завалены прокламациями в страшном количестве тридцати экземпляров, оповещавшие о том, что 1.05 в 12°° в спортсквере социально-музыкальный формейшн ИНСТРУКЦИИ ПО ВЫЖИВАНИЮ* будет представлять народу примерную структуру своего нового альбома» Быстрая жизнь в городе Урюпинске во все времена года в условиях обострения классовой борьбы», к работе над которым она приступила. Песни, которые уже сделаны, должны были быть акустически спеты, т.е. которые готовы только наполовину или и того менее, их должен был прочесть идиот и трижды герой poк-н-ролла М. Немиров самолично.

Придя на место, ИНСТРУКЦИЯ обнаружила, что народу по объявлению пришло довольно иного, но он какой-то странный. Уж шибко двухметровый и квадратный. Ну что ж, назвался груздем – полезай в кузов. Пелись и читались:

«Город Урюпинск», «Тинейджер», «Мы все в конце», «Где-бы, где-бы», «Имени крученных», «Весна», «Живой Немиров», «Девчонки», «Ленинградский рок-н-ролл», «Лето без денег», «Каждую ночь», «Осенняя влага»» «Желание иметь много денег», «Военкомат», «Человек в тундре».

Играли: Саша, Валера, Аркаша – гитары, Ромыч – вокал, Джаггер-флейта + портфель, по которому он стучал. Как оно все было? Так себе – ИНСТРУКЦИЯ не акустическая команда и под гитару не звучит. Опять же двухметровые квадраты, видимо, оказывали на игроков нервозное воздействие, поэтому игралось и пелось как-то вяло, особенно первая, панкообразная часть программы. 3ато здорово прошли развеселые песни – «Весна», «Девчонки», «Немиров», и «Ленинградский рок-н-ролл».

Сразу после начала, квадраты стали приближаться и охватили Инструкцию этаким кольцом. Реакция была на песни различной: одни откровенно скучали, ковыряли землю носком башмака и т.п., но не уходили: они были на работе. Другие внимательно слушали, пытаясь, видимо определить, под какую статью это подходит. А некоторые даже улыбались и притопывали в такт, время от времени морщась от мироновских матов, которые он написал в тексты. Помимо людей, которые пришли сюда работать, имелись и отдельные несчастные прохожие, которые смотрели на все это с глубоким сомнением. Помимо того, были, конечно, фаны, которые, впрочем, не слишком вяло-торчали все-таки было. Добродушного вида – но тоже двухметровый человек, сидевший на скамейке, навинтил на фотоаппарат огромный объектив и принялся все это дело увековечивать. Доверчивая Инструкция, падкая на славу, восприняла это как выражение одобрения, и Аркаша, подстрекаемый безответственным фаном, время от времени поворачивался к человеку и улыбался кривыми зубами. Зря он это делал, не будут его фотографии висеть над кроватью мирного любителя рок-музыки: как вскорости выяснилось человек, который снимал, тоже был на работе. После случилось вот что:

Мирон снял с Варелы роскошную буржуйскую шляпу и пошел по кругу. Подавали вяло, но 14 руб. 26 коп. он собрал. После чего ведомый под руку неизвестный широкоплечим человеком в штатском пошел в неизвестном направлении. Растерянная ИНСТРУКЦИЯ двинулась было за НИМИ вслед, но профессионально поставленный вопль «Стоять!» прекратил это ДЕЛО. Началась беседа. Человек в штатском, который был здесь на работе, тов. Петряев, как выяснилось из удостоверения, которое его было попрошено-таки предъявить, выражал недоумение. Поют, понимаешь ли. Одеты не по уставу. Тяжело ему это было, и в этом он решил ИНСТРУКЦИИ исповедоваться. Выслушав исповедь, ИНСТРУКЦИЯ все же двинула узнавать судьбу Мирона. Куда? Ну, братцы, не первый же раз замужем, в КГБ, конечно.

Придя на площадь, ИНСТРУКЦИЯ попыталась попасть во внутрь большого здания на углу. В ответ на такое бесстыдство ей было предложено быть посаженными в тюрьму для выяснения личности всех, у кого нет при себе паспорта. Мы свободные люди в свободном мире, т.е. в стране!» – пробовали возмущаться форманты». – «У нас не осадное положение, комендантского час нет, паспорта с собой поэтому кто ж носит-то?» – роптали они. «Ты щас эту погремушку свою проглотишь», – услышали они ответ /Маракас, который Ромыч держал в руке, имелся ввиду/». Однако вскоре Мирон появился наружу, живой, не битый, и даже веселый, и что с ним там было, пускай расскажет он сам.

Мирон:

– Ну значит, взял я шляпу и пошел, ну, подхожу к народу, который сидит на скамейке, нет, говорят, художественный уровень у вас низкий, – отвечают они. Тут подходит молодой человек в куртке, вынимает бумажник, вынимает из бумажника пять рублей, – пожалуйста!

Я был ошарашен. Ну-у-у, говорю… Тут ко мне подходит сбоку второй молодой человек и радостно сообщает: «А вот теперь вы нарушили закон. Проедемте! Что мне делать? Я пошел.

И идем мы, и я думаю: «жжеж Герой рок-н-ролла, так твою мать. А на самом деле безропотно идет как баран на заклание. Убечь?»

Убечь – это здорово, это герой рок-н-ролла в самом деле, но ведь не убежишь. И картина будет – герой рок-н-ролла, бегущий от милиции. А мимо едет черная «Волга» и товарищ делает ей знаки. «Ну вот – думаю – завезут сейчас куда-нибудь на черт знает куда на Белинского, будут там в бетонной клетке /«боксе»/ держать черт знает сколько, мурыжить, потом оттуда пешком переться через весь город ночью, – тоска-а-а! Кстати, вы замечали, что все отделения милиции всегда находятся черт знает где на отшибе. Куда трамвай не ходит и такси не возят, где пыль, бурьян да лопухи и под серым небом длинные серые заборы? Почему так, у вас есть теория? У меня есть и даже несколько.

«А». Для улучшения процента. Чтобы человеку нужно было семь раз отмерить, прежде чем решиться убить полдня на то, чтобы пойти заявить если ему, допустим, побили морду неизвестные гопники.

«Б». Для того чтобы как можно меньше народу знало, что там у них делается.

«В». Нет, тут я лучше прикушу язык. Молод я ещё.

Но тут мы сворачиваем на площадь, и я вижу, что ведут меня на угол Водопроводной и Урицкого. Ну, это уже легче. Это все-таки цивилизация.

Ну что? Провел меня товарищ в кабинет. Представился. Классов – его фамилия. Вынул «Уголовный кодекс». Дал прочесть статью 209-ю, часть вторую – «попрошайничество». От года до двух.