Анатолий Лернер - На перекрёстке судьбы. Вторая книга романа «Завет нового времени»

Писцы сидели на деревянной скамье. Выглядели они торжественно и строго. Расстояние между ними было в два локтя. У нечаянно опрокинутой соседом склянки с чернилами не было шансов залить чистые листы пергамента. Заполненные листы сворачивались в свитки и складывались в кувшины из необожжённой глины.

Ребекка шла вдоль стола и повторяла отрывок, всматриваясь в лица, и думала о том, понимают ли они что стараются для себя, воинов Света будущего?

«И придёт царь киттиев против Египта, а по окончании сего выйдет в великой ярости сразиться с царями Севера, в гневе, чтобы истребить и отсечь рог своих врагов. Это будет время спасения для народа Божьего и конец власти над всеми людьми его жребия, и вечная гибель всему жребию Велиала», – повторила Ребекка, и ей стало вдруг страшно и радостно.

Разглядывая выпускников, она пыталась понять что именно ощущают они? Воспринимают ли они слова, обращённые к будущим поколениям, так же как она сама? Словно она уже родилась в том самом будущем, в Конце времён. И живёт, и сражается с Тьмой в дни Геулы и прихода Машиаха…

А если нет? Тогда зачем все они здесь? Зачем изводят пергамент, заполняя его словами о грядущих несчастьях? Им что, своих мало? Нет-нет, это не так. Эти люди знают, что их труд направлен воинам Света будущего. В те времена, когда начнут сбываться эти самые пророчества о битве Света и Тьмы. И, хотя нынешние войны не менее страшны и губительны, а из Иерусалима к Кумрану выдвинулась карательная экспедиция, они здесь, чтобы перед лицом сегодняшней опасности успеть завершить послание в грядущее.

Ребекке захотелось запомнить их всех. Для себя она знала, что отыщет это послание в Конце времён, и что рядом будут всё те же люди, с их прежними, родными и знакомыми, не меняющимися лицами…

Теперь, почти с любовью, взирала она на этих людей, где среди прочих знакомых лиц, освещённых светом коптящих масляных ламп, выделялось безбородое лицо юноши, о котором она знала, как о князе, воспитанном братством, и что зовут его Йешуа.

Ребекка смотрела на него и ей казалось, что он чувствует также и думает о том же. Он мог бы отыскать её в будущем, в том самом Конце времён, о котором сейчас записывает на своём пергаменте…

Затаив дыхание она наблюдала, как рука юноши выводила буквы. Он писал, слегка приоткрыв рот, шевеля потрескавшимися от суховея губами… Ребекке почудилось, что губы позвали её… Произнося слова, полные драматизма, которыми было описано будущее сражение, Ребекка приблизилась к юноше.

«На побоище военном три жребия одолевать сынам Света, поражая нечестие. И трижды воспрянет войско Велиала, чтобы отвратить жребий. И полки бойцов оробеют сердцем…» – произнесла она, подходя достаточно близко к юному князю. Теперь она была очень близко, чтобы разглядеть его внимательней. Красивое, смуглое лицо, глаза, устремлённые в свиток…

Ребекка мельком взглянула в пергамент Йешуа. Из-под пера князя выходили слова, которых она ещё не произносила. Это была завершающая фраза отрывка, оставленная ею для финала:

«…но могущество Божие укрепит сердца детей Света, и седьмым жребием великая рука Божия низвергнет Велиала и всех подвластных ему ангелов…»

Ребекка вспыхнула: Как такое могло случиться? Ведь она ещё только собиралась прочесть эти строки? Или она настолько увлеклась юношей… его губами… глазами, что прочла финал, даже не заметив этого? Как такое могло произойти? Она не могла прочесть слова пророка и не заметить этого… или всё же могла? Нет! Она точно помнит, что не произносила финала!.. Тогда почему его записал Йешуа?

Ища поддержки, Ребекка оглянулась на Давида. Но деда на месте не было. Между тем, она задержалась рядом с князем непозволительно долго и наказание пришло незамедлительно. Ребекка была разоблачена самим князем, когда он оторвал взгляд от свитка и с любопытством глянул в её глаза. Её щёки вспыхнули, дыхание сбилось и земля поплыла из-под ног. Чтобы не упасть, Ребекка облокотилась о край стола. Накидка упала, обнажив непокорную волну иссиня-черных волос. Девушка закашлялась, покрыла голову, и выбежала из Зала писцов.

В коридоре она столкнулась с человеком, который был в невиданной здесь одежде. От неожиданности он уронил на землю странную тонкую книгу, и та теперь лежала у ног Ребекки, светясь голубым огнём.

Не успела Ребекка испугаться, как пришелец улыбнулся ей. Улыбка показалась знакомой.

– Кто ты? – спросила она у незнакомца, но он молчал. А потом и вовсе исчез, словно и не было его вовсе. И книга его с голубым свечением, тоже растворилась в полумраке. Ребекка оглянулась – никого. Пришелец растаял. «Привидится же такое», – подумала она, и тут же увидела Давида.

– Дедушка! – радостно воскликнула Ребекка. – Это ты?!

– А кто ещё? – удивился Давид.

– Слава Богу! – выдохнула Ребекка.

– Здесь кто-то был? – поинтересовался Давид.

– Мне показалось, что я видела тебя… молодого и красивого… будто ты – воин Света будущего! – хихикнула Ребекка.

– Молодой и красивый? – переспросил Давид, улыбаясь Ребекке. – Воин Света? Один из тех, кому предназначается послание? – Охотно подхватил игру внучки Давид.

– Тот, кто и в будущем не оставит меня… кто разделит со мной трудные дни в Конце времён, – сказала Ребекка и обняла деда.

– Я люблю тебя! – крикнула она напоследок, и убежала.

Ребекка долго не могла уснуть. Юный князь пронзил её сердце и раскрыл их с Давидом секрет.

«Это ужасно! – думала она. – Что теперь о ней подумает Йешуа?.. Скажет ли он кому о том, что рабби Давид нарушил устав гарнизона и закон общины?.. Что привёл в зал писцов девчонку?.. А может быть, я понравилась князю? Хорошо бы, чтобы он тоже влюбился в меня! Тогда он не станет позорить дедушку… Господи! Пусть о нашей встрече с Йешуа никто и никогда не узнает! Амэн! Амэн! Амэн! Ладно… Тогда она тоже пока ничего не скажет дедушке!.. Йешуа… Интересно, свидятся ли они когда ещё? Не в будущей, а в этой жизни? Пересекутся ли снова их пути? Дай Бог!..

Неожиданно Ребекка вспомнила, что как-то на базаре слышала от девушек из шатрового городка, что все они любят поворожить. Для этого они обращаются к цыганке, которой дали прозвище Зара… Ребекка улыбнулась, посчитав мысль, обратиться к Заре, удачной и немедленно уснула.

Назавтра, ни свет, ни заря, Ребекка была на Базарной площади. Легко разыскав, похожий на языческий праздник, разноцветный шатёр Зары, она обратилась со своей деликатной просьбой к цыганке. Но хитрая язычница отклонила её просьбу о ворожбе, ссылаясь на то, что мастер Давид не одобрил бы этого её поступка. Она посоветовала обратиться с вопросом к деду и не бояться поверять ему самые сложные моменты своей жизни.

Совет был мудрым, но Ребекка не могла поверить, что именно с дедушкой ей предстоит вести столь не простой для обоих разговор. Да и вообще, она никогда не думала, что Давид может стать тем человеком, с кем она сможет поговорить не о Боге, не о воинах Света будущего, а об этом… о таком… личном… сокровенном… Да, она всегда делилась с дедом своими тайнами, но они никогда не касались такого… женского… И Зара была права, рабби Давид выслушает её, и даже что-то посоветует. А совет мастера Давида дороже золота! Всё это так… Но сейчас Ребекка затосковала о матери. Ей всегда её не хватало, а сегодня особенно.