Дамир Соловьев - Русские писатели и публицисты о русском народе

Вышло предлинное письмо. Поспорив с вами, я должен вам сказать, что многое в вашем послании глубоко верно. Действительно, нужно сознаться, что наша общественная жизнь – грустная вещь. Что это отсутствие общественного мнения, что равнодушие ко всему, что является долгом, справедливостью и истиной, это циничное презрение к человеческой мысли и достоинству – поистине могут привести в отчаяние. Вы хорошо сделали, что сказали это громко.

Письмо к П. Я. Чаадаеву от 19 октября 1836 г. [69] Пушкин А. С . Полн. собр. соч. Т. 10. М., 1965. С. 740.

Какие великие свойства русского народа! Какая преданность вере, престолу! Вот главное основание всех великих деяний. Русский крестится, говорит: Господи помилуй! – и идет на смерть. Каких переворотов не было в России! Иноплеменное двухсотлетнее владычество, тираны, самозванцы – и все устояло, как было, опираясь на религию. Покажите, вы, подлые, низкие души, вы, глупые обезьяны, французы в русской коже! Покажите мне историю другого народа, которая бы сравнялась с историею нашего народа, языком которого вы стыдитесь говорить, подлецы! Петр! Петр! Ты все унес с собой!

Запись в дневнике Погодина от 29 января 1821 г. [70] Барсуков Н . Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1888. Т. 1. С. 138.

Если бы, кажется, об России не было известно ничего, кроме того, что она произвела Петра, Суворова и Ломоносова, и тогда она имела бы право на бессмертие. Ни древняя, ни новая история не представляют им равных.

Запись в дневнике Погодина от 11 декабря 1821 г. [71] Барсуков Н . Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1888. Т. 1. С. 139.

…преданность к религии, к царскому сану – главное свойство русского народа, которым он отличается в продолжение почти десяти столетий от европейских… [72] Вестник Европы. 1823, март. № 5. С. 11–12.

Удивителен русский народ, но удивителен только еще в возможности. В действительности он низок, ужасен и скотен. Что можно из него сделать! Как Петр мог произвести такую реформу.

Запись в дневнике Погодина (1826). [73] Барсуков Н . Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1889. Т. 2. С. 17.

Европа себе, мы себе <���…> Россия есть особливый мир, у ней другая земля, кровь, религия, основания, с ловом – другая история. Мы должны учиться, вот главное, и заботиться о том, чего у нас нет, что у других есть и чего нам не надо. <���…> Русский человек имеет такие способности, каких не имеют ни немцы, ни французы, ни англичане.

Письмо к С. П. Шевыреву. Февр. – март 1832 г. [74] Там же. СПб., 1891. Т. 4. С. 9–10.

Из нравственных сил, – говорит Погодин, – укажем, прежде всего, на свойство русского народа – его толк и его удаль, которым нет имени во всех языках европейских, его понятливость, живость, терпение, покорность, деятельность в нужных случаях, какое-то счастливое сочетание свойств человека северного и южного. Образование и просвещение принадлежат почти кастам в Европе, хотя открытым для всех, но все<-таки> – кастам, и низшие сословия, с немногими исключениями, отделяются каким-то тупоумием, заметным путешественнику с первого взгляда. А на что не способен русский человек? Представлю несколько примеров, обращу внимание на случаи, кои повторяются ежедневно перед нашими глазами. Взглянем на сиволапого мужика, которого вводят в рекрутское присутствие: он только что взят от сохи, он смотрит на все исподлобья, не может ступить шагу, не задевши; это увалень, настоящий медведь, национальный зверь наш. И ему уже за тридцать, иногда под сорок лет… Но ему забреют лоб, и через год его уже узнать нельзя: он марширует в первом гвардейском взводе и выкидывает ружьем не хуже иного тамбур-мажора, проворен, легок, ловок и даже изящен на своем месте. Этого мало: ему дадут иногда в руки валторну, фагот или флейту, и он полковой музыкант, начнет вскоре играть на них так, что его заслушается проезжая Каталани или Зонтаг. Поставят этого солдата под ядра, он станет и не шелохнется, пошлют на смерть, пойдет и не задумается, вытерпит все, что угодно; в знойную пору наденет овчинный тулуп, а в трескучий мороз пойдет босиком, сухарем пробавится неделю, а форсированными своими маршами не уступит доброй лошади, и Карл XII, Фридрих Великий, Наполеон, судьи непристрастные, отдают ему преимущество перед всеми солдатами в мире, уступают пальму победы. Русский крестьянин сделает себе всё сам, своими руками, топор и долото заменяют ему все машины; а ныне многие фабричные произведения изготовляются в деревенских избах. Посмотрите, какие узоры выводят от руки ребятишки в школе рисования и мещанском отделении архитектурного училища! Как отвечают о физике и химии крестьяне-ученики удельных и земледельческих школ? Какие успехи оказывает всякая сволочь в Московском художественном классе! А сколько бывает изобретений удивительных, кои остаются без последствий за недостатком путей сообщения и гласности. Глубокое познание книг Священного Писания, философские размышления по отношениям богословия к философии принадлежат к нередким явлениям в простом народе. Молодое поколение русских ученых, отправленных заниматься в чужие края при начале нынешнего царствования, заслужило одобрение первоклассных европейских профессоров, которые, удивляясь их быстрым блестящим успехам, предлагают им почетное место в рядах своих. Все это доказательства народных способностей».

Письмо к наследнику-цесаревичу о русской истории. [75] Барсуков Н . Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1892. Т. 5. С. 168–169.

Немецких учителей <���…> нельзя сравнивать с нашими: нужды их несравненно меньше; жить у них гораздо дешевле; учебные пособия и средства все под руками. В самом последнем городишке есть публичная библиотека, есть книжная лавка, есть ученое образованное общество. Кого найдет наш учитель в уездном городе? А на беду и с своими товарищами он не умеет жить в ладу. Не говорю уже о протопопе, об уездном лекаре! <���…>

Как хорошо живут <���…> немецкие пасторы! В каком довольстве и обилии! Сполна могут они посвятить себя заботам о нравственном и религиозном состоянии своих прихожан.

Год в чужих краях (Запись 11 февраля 1839 г.). [76] Барсуков Н . Жизнь и труды М. П. Погодина. СПб., 1892. Т. 5. С. 223.

Наблюдая одного немецкого чиновника, Погодин составил себе понятие о различии между чиновниками – русским и немецким, о достоинствах того и другого, равно как и недостатках, и заключил, что «настоящий чиновник должен соединять в себе обоих. Точность, исправность, добросовестность, трудолюбие – на стороне немцев; ум, сметливость, предприимчивость – на стороне русских. Один может замыслить, а другой исполнить». [77] Там же. С. 302.