Татьяна Копяткевич - Избранные изречения святых отцов о молитве

28. Итак, скажи мне, будем ли иметь какое-нибудь извинение мы, когда и Владыка, и рабы, и святые ветхо– и новозаветные – все побуждают нас к молитве за врагов, если станем делать противное и молиться против врагов? Не станем делать так, братия, увещеваю вас, не станем, потому что чем больше примеров, тем больше и наказание, если мы не будем подражать им! Молитва за врагов больше молитвы за друзей, и последняя не приносит нам столько пользы, сколько первая. Ибо если вы будете любить любящих вас, вы не делаете, – говорит Христос, – ничего великого: не то же ли делают и мытари? (Мф. 5, 46). Так что если мы будем молиться за друзей, то мы еще нисколько не лучше язычников и мытарей, а если будем любить врагов, то по мере сил человеческих становимся подобными Богу, Который повелевает солнцу Своему восходить над злыми и добрыми и посылает дождь на праведных и неправедных (Мф. 5, 45). Итак, будем подобны Отцу!

29. Будем подражать Господу и молиться за врагов… Подражай своему Владыке. Он был распинаем и обращался с молитвой к Отцу за распинателей. «Как, – скажешь, – могу я подражать Господу?» Можешь, если желаешь, потому что если бы ты был не в состоянии подражать, то как бы сказал Спаситель: Научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен сердцем, и найдете покой душам вашим (Мф. 11, 29)?

30. Такая молитва [за врагов] пристыжает злых духов, такая молитва дает нам дерзновение пред Богом, такая молитва посрамляет диавола и прогоняет его. Подлинно, не столько боится диавол человека, прогоняющего его и изгоняющего из другого человека, сколько того, кто укрощает свой гнев и преодолевает свою раздражительность, потому что и это последнее есть злой дух, весьма свирепый, и таких людей надобно назвать более несчастными, нежели одержимых бесом. В самом деле, беснование не ввергает в геенну, а гнев и злопамятство лишают самого Царствия Небесного. Если мы таким образом составим свою молитву, то и мы в состоянии будем с дерзновением говорить Богу: Услышь молитву мою (Пс. 4, 2).

31. Молитвой [за врагов] ты принесешь пользу и поможешь не только себе самому, но доставишь радость и слушающему ее Богу, испрашивая сообразного с Его повелениями, потому Он скоро и услышит тебя. Это достойно звания сынов Божиих, это особенно сообщает нам отличительный признак учеников Христовых… Что может сравниться с такой молитвой? Она делает нас подобными не Ангелам или Архангелам, а самому Царю Небесному. А кто сделался подобным Царю насколько то возможно, тот, представь, какое может иметь дерзновение в молитвах!

32. Итак, сообразив сказанное и припомнив, что виновник жертвы, нами приносимой, принес Себя в жертву за врагов, постараемся не иметь врагов. Если же имеем, то будем молиться за них, чтобы и мы, получив прощение грехов наших, с дерзновением могли предстать на суд Христа, Которому слава, держава, честь ныне, и присно, и во веки веков.

33. Когда поймешь, что и говоришь с Богом, и принял силу Духа, намереваясь беседовать [с Ним], то не дашь диаволу никакого доступа в освященную Духом душу. Как беседовавшие с царем и насладившиеся его кроткими речами и честью не находят приличным войти в общение с нищими и отверженными, так и беседовавший с Богом и молившийся не мог бы счесть приличным допустить сообщество с лукавым и нечестивым демоном. Воистину раболепствующий пред удовольствиями находится в общении с демонами и соревнует их неистовству, подобно тому как человек воздержный и подвизающийся в делах справедливости живет вместе с Ангелами и подражает их великолепию.

34. Как при появлении солнечных лучей все звери обращаются в бегство и прячутся в свои норы, так точно, когда молитва засияет, как луч, от наших уст и языка, ум наш просвещается, а все безумные и зверские страсти прогоняются, обращаются в бегство и скрываются в свои убежища, если только мы молимся усердно, с напряженной душой и бодрым умом. Хотя бы тогда присутствовал диавол – он обращается в бегство, хотя бы демон – он удаляется. Когда господин беседует с рабом, то никто из других рабов и даже никто из имеющих перед ним дерзновение не посмеет подойти и помешать их беседе – тем более демоны, как оскорбившие Бога и не имеющие перед Ним дерзновения, не могут беспокоить нас, беседующих с Богом с надлежащим усердием.

35. Божественная молитва – воистину небесное всеоружие, и одна только она может безопасно оберегать предавшихся Богу. Неприятельские взоры, храбрость противников и многое другое часто делают тщетными и силу тяжеловооруженных воинов, и их знание, и опытность стрелков, и их изворотливость, а молитва – непобедимое оружие и надежное охранительное средство, одинаково отгоняющее одного воина, одинаково и многие мириады.

36. Когда он [диавол] увидит душу, укрепленную молитвами, то не дерзает к ней приблизиться, боясь крепости и силы, какую доставляют молитвы, лучше питающие душу, нежели в какой степени пища – тела; потом, ревностно молящиеся не допускают себя до чего-либо недостойного молитвы, но, стыдясь Бога, с Которым только что беседовали, быстро отталкивают от себя всякое коварство лукавого, размышляя в себе самих, сколь велик грех – только что беседовавшему с Богом и просившему у Него целомудрия и святости тотчас перейти на сторону диавола и принять в душу постыдные удовольствия и дать диаволу дорогу к уму, только что созерцаемому Богом, и дозволить демонам входить в души, в которых благодать Духа показала великое человеколюбие и попечение.

37. Молитва – великое оружие, великая защита, великое сокровище, великая пристань, безопасное убежище, только бы мы приступали к Господу с бодрой душой и сосредоточенными мыслями, не давая никакого доступа врагу нашего спасения. Так как он знает, что в это время, беседуя о необходимом для нас и исповедуя свои грехи и показывая раны врачу, мы можем получить совершенное исцеление, то особенно в это время и нападает и употребляет все усилия, чтобы низложить нас и повергнуть в беспечность. Поэтому, молю вас, будем бодрствовать и, зная коварство диавола, постараемся особенно в это время отгонять его так, как будто бы мы видели его присутствующим и стоящим перед нашими глазами, постараемся удалять от себя всякий помысел, смущающий душу нашу, напрягать все свои силы и творить усердную молитву так, чтобы не только язык произносил слова, но и душа вместе со словами восходила к Богу.

38. Если язык произносит слова, а душа скитается вне, помышляя о домашних делах, мечтая о том, что бывает на торжище, то нам не будет никакой пользы от молитвы, а скорее будет еще и большее осуждение. Если мы, пришедши и к человеку, показываем такое к нему внимание, что часто не видим даже людей, стоящих поблизости, но сосредоточиваем мысль свою и видим того только, к кому пришли, то тем более должны мы так поступать в отношении к Богу, всегда и непрестанно пребывая в молитвах.