Фаина Раневская - «Муля, не нервируй меня!» Шаржи. Афоризмы. Рисунки

– Есть люди с большими руками, есть с большой головой. А есть такие, что состоят из одной жопы.

Охотно место уступают только в очереди на тот свет.

У царя Гороха все шуты были гороховые.

Любить без памяти могут только склеротики.

По карьерной лестнице легче всего взбираться на коленях.

Он не невоспитанный, он просто с правилами приличия на «ты».

Любой человек может сказать все, что думает. Только не все вслух и при свидетелях, большинство предпочитает мысленно или шепотом под одеялом.

– На этом спектакле будет много жертв.

– Что?!

– Зрители перемрут от скуки.

Если все люди произошли от обезьяны, то почему они разных национальностей? Или от разных обезьян?

Вместо бесплатного сыра из мышеловки требуйте бесплатную мышеловку.

Собутыльники – два Старика Хоттабыча из одной бутылки.

Дурак всегда считает свои глупости лучше, чем у остальных.

Не у всех жопы то, на чем сидят, у многих это еще и место для мыслей.

Какой смысл говорить правду в лицо безликим?

Смерти не боятся только те, кто уже умер.

Репортеры делятся на тех, кто сначала берет интервью, а потом печатает его, и тех, кто поступает наоборот.

– О чем вы задумались, Фаина Георгиевна, что-то случилось?

– Вдруг сообразила, что половина мира все время живет в темноте.

– ?!

– Ну, на другом полушарии-то ночь.

– Когда понимаешь, что твою молодость уже называют старыми добрыми временами, становится не по себе. Примиряет только то, что и сегодняшний день кто-то скоро назовет так же, причем гораздо скорей, чем кажется нынешним молодым…

Домработница утром, обнаружив Раневскую лежащей на диване:

– А чего это вы лежите, когда давно день?

Та, выпустив кольцо дыма, философски:

– Счастья жду…

– Лежа-то чего?

– Сидя ждать устала.

Первый признак старости: фраза «раньше было лучше».

Грехи отпускаются в порядке очереди. Заняла, но боюсь не успеть, слишком очередь длинная.

Красивей к старости становится только гусеница – она в конце жизни превращается в бабочку.

И болеть не хочется, и врачам как-то жить надо… Решила жертвовать собой…

Интересно, почему это люди называют лень «матушкой»?

В нашем театре беспределу нет предела!

Толпе никогда не бывает стыдно. Особенно толпе ослов.

Метод кнута и пряника.

– А кнут-то первым упоминают…

Кто что считает при бессоннице

Два актера свистящим шепотом выясняют отношения во время собрания, один обвиняет другого за связь со своей женой. Тот пытается оправдаться:

– Что ты?! Я никогда, ни за что!

Раневская, не выдержав, театральным шепотом добавляет:

– Брезгует…

– Фаина Георгиевна, говорят, что женщины живут дольше мужчин.

– За всех ручаться не могу, но вдовы точно.

стр. 166

Сокрушенно:

– Раньше все другое было… и голуби другие… и гадили по-другому…

– Милочка, вас так волнуют слухи о множестве ваших любовников, потому что это всего лишь слухи?

На профсоюзном собрании выносят выговор пьющему актеру, по вине которого не раз срывалось начало спектакля:

«За систематическое нарушение трудовой дисциплины…»

Раневская ехидно замечает:

– Нарушал бы не систематически, а как попало, обошлось бы…

– Как живете, Фаина Георгиевна?

– Не живу – переживаю.

– У старости есть свои преимущества…

С Раневской соглашаются, мол, конечно – опыт, мудрость и прочее…

Она фыркает:

– Чепуха! Одежда!

– ?!

– Люди сначала носят то, что на них надевают родители, потом то, что удается отстоять в споре с взрослыми, потом то, что модно, и только к старости то, что действительно тепло и удобно.

– Фаина Георгиевна, как вы спите?

Раневская чуть отстраняется от врача, задавшего этот вопрос:

– Одетой.

– Да нет, я о сне спрашиваю. Просыпаетесь по ночам?

– Да! Сегодня просыпалась четырежды и ни разу после этого не смогла заснуть.

– Телефон – вреднейшая вещь.

– Ну что вы, Фаина Георгиевна, там нет никакого излучения.

– Я не про излучение. Он звонит именно тогда, когда ты сидишь на горшке, и молчит, если стоишь рядом с ним.

Пронзительный женский голос зовет какого-то мальчишку домой обедать. Тот не обращает никакого внимания.

Раневская, которой это страшно надоело, в свою очередь кричит мальчишкам на площадке:

– Да скажите же вы этому Пете, что он страшно хочет кушать!

Самая значительная работа у врачей психиатрической, они и с Наполеонами общаются, и с Пушкиными, и Петром Великим…