Журнал «Техника-Молодёжи» - ОДНАЖДЫ…

Немецкие химики отнеслись к открытию Дюма не только с недоверием, но даже с насмешкой. Так, Фридрих Велер (1800–1882) откликнулся на исследования француза шуточной статьей, подписанной псевдонимом Ш. Внидлер (можно перевести как М. Ошенник). В ней без намека на розыгрыш утверждалось, что в уксуснокислом марганце MnO C 4H 6O 3удалось все элементы заменить хлором, в результате чего получилось желтое кристаллическое вещество CL 2Cl 2× Sl 8Cl 6Cl 6. Далее сообщалось, что в Лондоне всю пряжу превращают в хлорную и бойко торгуют тканью, состоящей из одного хлора, поскольку изготовленные из нее ночные колпаки и подштанники особенно хороши.

Юстусу Либиху (1803–1873) понравилась шутка соотечественника, и он в 1840 году опубликовал ее в своем журнале как серьезную научную работу, поступившую из Франции, всего через несколько страниц после статьи Дюма.

Эта публикация вызвала много веселых толков в научных кругах, но подобные остроты не нанесли ущерба авторитету Дюма: созданная им теория замещения стала важной вехой в развитии органической химии.

ЖЕНАТОМУ НЕ ПРИВЫКАТЬ

Основоположник науки о сельскохозяйственных машинах, почетный член АН СССР, академик ВАСХНИЛ Василий Прохорович Горячкин (1868–1935) отличался горячим, а иногда и вспыльчивым характером, что давало друзьям повод шутливо обыгрывать не только его фамилию, но и отчество — между собой они ласково называли ученого «наш Порохович». Однажды академик Василий Робертович Вильямс (1863–1939) порекомендовал ему на работу своего знакомого, инженера Крещатикова.

— А он женат? — живо полюбопытствовал Горячкин.

— Был, да вот развелся…

— Нет, тогда не подойдет.

— Отчего? Разве холостые или там разведенные хуже женатых? — недоуменно спросил Вильямс.

— Можешь иронизировать, а для меня графа «семейное положение» в анкете сотрудника многое значит. А вдруг я не выдержу, накричу на него, конечно, по делу? Женатый труднее поддается эмоциям, он спокойно, семь раз обдумает мои упреки, прежде чем привести свои резоны. Излишняя запальчивость тут ни к чему!

ИМ — ВЕРШКИ, А МНЕ — КОРЕШКИ…

Как-то раз известного французского зоолога, иностранного почетного члена Петербургской Академии наук Жоржа Кювье (1769–1832) спросили, с чего он начинает разработку научной проблемы, которая привлекает его внимание.

«Прежде всего я обдумываю, разрешима ли в принципе задача, — ответил тот. — Если, по здравом размышлении, она видится мне неразрешимой, я берусь за нее сам. Если же сразу вижу пути достижения цели, то поручаю это дело своим ученикам. И строгое следование такому правилу ни разу меня не подводило!»

МЕСТО УЧЕНОГО

«Жизнь украшается только двумя вещами, — говаривал французский ученый, иностранный почетный член Петербургской Академии наук Симеон Дени Пуассон (1781–1840), — занятиями математикой и ее преподаванием». Такая фанатическая увлеченность была замечена и должно оценена коллегами Пуассона. Один из них — знаменитый Жозеф Луи Лагранж — однажды сказал ему: «Я стар, и бессонными ночами развлекаюсь числовыми сравнениями. И послушайте, что у меня получилось. Гюйгенс был на 13 лет старше Ньютона. Я на 13 лет старше Лапласа, а Лаплас на 32 года старше вас…»

Комментируя этот разговор, Доминик Франсуа Араго восклицал: «Можно ли деликатнее похвалить Пуассона, причислив его к семье великих геометров? Творец „Аналитической механики“, назначив Пуассону место между Гюйгенсом, Ньютоном и Лапласом, выдал ему свидетельство на бессмертие!»

СЕКРЕТ «КОРОЛЯ СИНТЕЗА»

Американский химик-органик, иностранный член АН СССР Роберт Бернс Вудворд (1917–1979) недаром слыл «королем синтеза»: за считанные годы он ухитрялся проводить синтез сложнейших органических веществ, над созданием которых другие ученые во всем мире безрезультатно бились десятилетиями. Так, в 1944 году он синтезировал хинин, а спустя семь лет — холестерин. В 1956–1960 годах в ходе сложнейшей 20 стадийной реакции он получил искусственный хлорофилл, что легло в основу промышленного фотосинтеза, а в 1961 году начал работы по синтезу витамина B 12. Удачное завершение этих исследований в 1972 году считается и поныне высшим достижением в органической химии.

Когда в 1965 году ему была присуждена Нобелевская премия, журналисты спросили Вудворда, в чем главный секрет его необыкновенных успехов.

— Боюсь, разочарую вас, — ответил ученый. — Просто перед тем, как начать очередное исследование, я очень долго и скрупулезно обдумываю его. К синтезу витамина B 12, например, я приступил после 20-летнего предварительного обдумывания.

— А следовательно, работы по синтезу хинина, — тут же подхватил один из его коллег, — вы задумали еще в семилетнем возрасте?!

ОТКРЫТЬ ТРУДНЕЕ, ЧЕМ ПОНЯТЬ

Шведский физико-химик Сванте Август Аррениус (1859–1927), лауреат Нобелевской премии, иностранный почетный член АН СССР, известен прежде всего как автор теории электролитической диссоциации. А в конце XIX века эта теория вызывала бурные споры. У химиков не укладывалось в голове, что молекулы растворенных веществ распадаются на не связанные между собой электрически заряженные частицы — ионы. Единомышленник Аррениуса, немецкий физико-химик Вильгельм Фридрих Оствальд, летом 1889 года встретился с молодым русским исследователем В. А. Кистяковским (впоследствии — видный советский ученый, академик) Когда речь зашла о новой теории, Владимир Александрович откровенно признался, что ему довольно трудно допустить существование свободных ионов в растворе.

— Вы говорите, что вам трудно это понять, — пылко воскликнул Оствальд, — а каково было Аррениусу это открыть!

Остается добавить, что В. А. Кистяковский сам разрешил свои сомнения, в 1889–1890 годах он (одновременно с И. А. Каблуковым) развил представление о сольватации ионов — их взаимодействии с молекулами растворителя.

БЛАГОСЛОВЕННАЯ ЧЕПУХА

Круг интересов английского ученого в области механики, иностранного члена АН СССР Джефри Инграма Тейлора (1886–1975), кстати, он внук выдающегося математика и логика Джорджа Буля — составляли главным образом проблемы гидро- и газодинамики. Но однажды ему довелось присутствовать на конференции по механике сплошных сред, где один из докладчиков пытался самобытно объяснить механизм наклепа в металлах.

— Скольжение происходит из-за того, — толковал он, — что маленькие кусочки кристаллов, обламываясь, работают как подшипники качения. А вот когда их становится слишком много, они начинают мешать самим себе, мять друг дружку, что и становится причиной наклепа…

— Если вы верите в такую чепуху, — воскликнул Тейлор, — вы можете поверить во что угодно!

Возмущенный ученый решил заняться этой проблемой и вскоре разработал основы современной теории дислокаций — линейных дефектов кристаллической решетки, нарушающих правильное чередование атомных плоскостей. Пластическая деформация кристалла («скольжение») обусловлена движением дислокаций. Но при этом они интенсивно «размножаются», начинают «мешать самим себе», что в конечном счете приводит к изменению структуры и свойств металлов и сплавов — к их поверхностному упрочнению, то есть наклепу. Так случайно услышанная псевдонаучная фразеология натолкнула Тейлора на важное открытие!