Сергей Шишков - Петербург экскурсионный. Крепость и город

Они, исполненные спокойствия и внутренней силы, олицетворяют собой античную богиню Афину, которая некогда украшала Акрополь древнегреческой столицы, названной её именем.

Искусствоведы предполагают, что статуя, находящаяся в правой нише и облачённая в воинские доспехи, является изображением богини Афины Паллады, победоносной воительницы. Об этом свидетельствуют шлем и доспехи с наплечным украшением.

Скульптор одевает Афину в кольчугу, что ближе русскому восприятию и несвойственно античной скульптуре.

На кольчуге изображена маска побеждённого Афиной гиганта Палата и латы с изображением горгоны Медузы. На шлеме Афины вместо принятых классическими канонами конской гривы или сфинкса приютилась ящерица саламандра. По преданию она была способна жить и в огне, и воде, гасила своим холодным телом пожары и никогда не тонула в водной стихии.

В геральдике саламандра означает храбрость.

Все эти элементы, отображённые в скульптуре, олицетворяли военные победы России, достигнутые в огне и на воде.

Статуя в длинном платье, возможно, являлась изображением греческой богини Афины Полиады, покровительницы городов. На ней длинная свободная одежда – пеплос. В левой руке она держит небольшое круглое зеркало, направленное в сторону Невы.

Повернув голову влево, богиня с его помощью наблюдает за иностранными кораблями, подплывающими к крепостным стенам. В правой руке у Полиады змея – символ её мудрости.

Появление Афины у главных ворот крепости должно было рождать мысль, что строящийся город станет новыми Афинами – крупнейшим политическим, торговым и культурным центром.

Афина символизировала процветание наук, труда и художеств, всего того, что так важно было для эпохи петровских преобразований.

Так или иначе, но в образах богинь представлен символ победоносной войны, прославлявший в аллегорической форме военный гений и государственную мудрость Петра I.

Автором этих изваяний, возможно, был скульптор петровского времени Н. Пино, с которым дружил Трезини.

Исключительную художественную ценность представляет собой и горельеф герба России с двуглавым орлом, держащим в своих когтях скипетр и державу и установленный над аркой ворот в августе 1720 года.

Он был отлит из свинца весом более 86 пудов скульптором-литейщиком французом Франсуа Вассу, который трудился над отливкой и чеканкой этой огромной декоративной скульптуры более года.

Каждая часть герба отмечена совершенством отделки, где чётко выявлены фигура самого орла с двумя головами и коронами на них, эмблемы скипетра и державы.

Особенно выразителен помещённый на груди орла щит с рельефным изображением Георгия Победоносца на коне, поражающего копьём дракона.

Летом 1723 года живописец Александр Захаров и позолотчик Иван Уваров покрасили и вызолотили его, подчеркнув тем самым значимость крепости для молодой столицы.

Верхний ярус ворот, расположенный над антаблементом, выделяет аттик, высокую стенку над карнизом, получивший своё название от Аттики, одной из областей Древней Греции.

Аттик Петровский ворот, завершаемый лучковым фронтоном, представляет собой большую прямоугольную раму, используемую для главенствующего деревянного барельефа, по бокам которого отображены рустованные вертикальные пилястры.

К ним примыкают две большие волюты – завитки, в плоскости которых помещены выполненные из дерева воинские доспехи.

В лучковом фронтоне помещено изображение бога Саваофа.

Главная идея триумфальных ворот Петропавловской крепости заключена в центральном барельефе под названием «Апостол Пётр низвергает Симона-волхва». Вся остальная скульптура служит дополнением в раскрытии главной идеи возведения здесь Триумфальных ворот.

Горельеф «Апостол Пётр низвергает Симона-волхва»

Попробуем раскрыть смысл центрального барельефа, созданного в 1708 году известным тогда мастером скульптурного и резного дела немцем Конрадом Оснером.

Сложная многофигурная композиция изображает сверху окружённого ангелами бога Саваофа, нижелетающих крылатых демонов и падающего вниз головой на крепостную церковь бородатого языческого жреца Симона.

Тогда существовала легенда о том, как языческий жрец Симон порочил и оскорблял апостола Петра и в подражание ангелам поддерживаемый демонами даже пытался летать. Однако святой апостол Пётр своей молитвой развеял демонов, а Симон без демонской опоры с позором и «великим шумом» был низвергнут на землю при наблюдавших за этим позором людях.

Этот сюжет и лёг в основу содержания барельефа.

В самом низу изображена церковь и собравшихся возле неё зрителей, наблюдавших за зрелищем позорного падения язычника.

Среди людей на барельефе выделяются необычными позами и одеждами, с одной стороны, безбородый мужчина в одеянии древнеримского полководца и с вытянутой в сторону крепости рукой, а с другой стороны, оказавшаяся перед крепостью коленопреклонённая женщина.

Петербуржцы начала XVIII века воспринимали этот большой барельеф не изолированно, а как часть единого целого, куда входили и скульптурные изображения, не сохранившиеся до настоящего времени.

Смысл всей этой композиции можно определить исходя из «Описательской похвалы» видного писателя петровской эпохи иеромонаха Александро-Невского монастыря Гавриила Бужинского.

В 1716 году в Санкт-Петербургской типографии напечатали громадную гравюру, изображавшую молодой русский город на Неве. Почти в самом центре гравюры поместили изображение крепости с её главным украшением Петровскими воротами.

В 1717 году гравюру преподнесли Петру I, подклеив к ней внизу специальный пояснительный текст, позднее озаглавленный как «Описательная похвала граду Санктпетербурху и притом Петру Великому яко создателю онаго града».

В «Описательной похвале» говорилось о том, что под защиту Саваофа и апостола Петра отдана крепость, основанная «на твёрдом камени благочестия» и «проименована Санктпетербургом».

Говорилось и о том, что сам Санкт-Петербург – это тоже камень, которым апостол Пётр поразит всех, кто будет покушаться на эту крепость, и что «горделивый Симон», оскорбляющий великого защитника крепости, апостола Петра, «падет и разбиется о камень».

Греческое слово «пэтрос» может служить как собственным мужским именем, соответствующим русскому Пётр, голландскому Питер и немецкому Петер, так и нарицательным существительным, обозначающем «камень» или «скалу».

Из этого смысла становится понятным, почему Бужинский в «Описательной похвале» постоянно соотносит идею «камня» с именем «Пётр» и названием «Санкт-Петербург».