Сергей Романюк - Переулки старой Москвы. История. Памятники архитектуры. Маршруты

Василий, старший сын Дмитрия Донского, 13 лет был отдан отцом в качестве заложника за долг Золотой Орде. После двух лет плена ему удалось освободиться и убежать через Молдавию в Литву, где его помолвили с Софьей, дочерью литовского великого князя Витовта. Василий вернулся в Москву и стал великим князем в 1389 г., а через два года Софья Витовтовна прибыла в Москву и стала великой княгиней. После смерти Василия I в 1425 г. она стала играть большую роль в политике московского двора: ее сын Василий занял великокняжеский престол по завещанию отца, несогласно с традиций, по которой престол должен переходить к младшему брату, к князю Юрию. Вспыхнули междукняжеские распри, еще более усилившиеся после того, как Софья Витовтовна обвинила сыновей Юрия – Василия Косого и Дмитрия Шемяку – в том, что они украли золотой пояс Дмитрия Донского, и прилюдно сорвала его с Василия Юрьевича. «Произошла ссора, – рассказывает Карамзин, – Косой и Шемяка, пылая гневом, бежали из дворца, клялись отмстить за свою обиду и немедленно, исполняя повеление отца, уехали из Москвы в Галич». Сцена эта изображена на картине художника П.П. Чистякова «Великая княгиня Софья Витовтовна на свадьбе великого князя Василия Темного» (в Русском музее).

Великая княгиня Софья Витовтовна

Последовала долгая борьба за власть, в ходе которой ослепили Василия Косого и князя Василия, получившего прозвание Темного. Софья Витовтовна участвовала в этих событиях: ее брали в плен, сажали в тюрьму. Она руководила обороной Москвы от татарского нашествия царевича Мазовши. В продолжение 62 лет она была великой княгиней и в 1453 г. скончалась в инокинях и погребена в Воскресенском кремлевском монастыре.

Предполагают, что название Ваганьково произошло от слова «ваганить», которое Даль в своем словаре снабжает пометой «вологодское» и объясняет: «баловать, шалить, играть, шутить», так как здесь якобы находился «государев потешный двор», о котором нет никаких сведений. Но надо сказать о гуляньях, происходивших, правда, не в самом Ваганькове, а где-то «за ним» и существенно позднее. Гулянья эти принимали такой разгульный характер, что в 1627 г. царь Михаил Федорович указал «послать бирича кликать в Китае и в Белом каменном городе по торгам, и по большим улицам, и по крестцам, и по переулкам, и по малым торжкам, не по один день, чтоб вперед, за Старое Ваганково никакие люди не сходились на безлепицу николи; а будет учнут ослушаться и учнут на безлепицу ходить, и Государь указал тех людей имать и за ослушание бить кнутом по торгам… и о том память послана, чтоб на безлепицу за Ваганково с кабацким питьем не въезжали» (бирич – глашатай, вестник; безлепица – игры ряженых, забавы, танцы. – Авт.).

От случайных звуковых совпадений название связывают и с западноевропейскими «вагантами», странствующими церковниками – clerici vagantes – или музыкантами, переходившими из одного места на другое, из одной страны в другую и распевавшими под аккомпанемент свои песни. Несомненно, связь Ваганькова с немецкими или итальянскими музыкантами XI–XIV вв. даже и предполагать бессмысленно. Предлагается также объяснение названия от имени Ваган (уменьшительная форма Ваганька) – это могло быть, хотя тому и не находится подтверждений.

Церковь Благовещения в Старом Ваганькове

Было бы логичнее объяснить это название наименованием денежного налога за взвешивание товара, который назывался «ваганный». Дело в том, что поблизости от Ваганькова находился брод через Москву-реку, по которому проходила важная торговая дорога из Новгорода в приокские города. Вполне естественно ожидать появления заставы у самого брода под стенами крепости на Боровицком холме, где и собиралась «ваганная» пошлина, которую академический «Словарь русского языка» определяет как сбор за взвешивание товара; «вага» – «вес, тяжесть». Так, например, в Жалованной грамоте конца XV в. на право беспошлинной торговли было написано: «А коли с чем пошлют, с каким товаром или что купят себе, ино им с того товару не надобе мыт. ни весчее, ни померное, ни побережное, ни ваганное…» Место же, где происходило взвешивание, звалось «ваганец»; отсюда и наименование «Ваганьково».

Долгое время это место находилось во владении великих князей или их родственников – в 1472 г. дмитровский князь Юрий Васильевич, будучи бездетным, завещал Ваганьково брату, великому князю Ивану III: «А что мое место Ваганково да и двор на Ваганкове месте, чем мя благословила баба моя, великаа княгини, а то место и двор господину моему, князю великому, опрочь того места, что есмь того ж места Ваганкова дал великому Николе в дом на Песнош». Здесь говорится о Николаевском Пешношском монастыре у Дмитрова. Неудивительно, что приглашенный великим князем Василием III итальянский зодчий Алевиз построил в 1519 г. именно здесь, в Ваганькове, в числе пятнадцати каменных церквей церковь Благовещения.

С 1926 г. переулок был частью улицы Маркса и Энгельса, которая включала в себя и его, и Малый Знаменский. В 1990 г. переулок получил название Староваганьковский, сохранив, таким образом, преемственность с древним селом (номера домов остались еще от советской улицы, поэтому первые дома имеют № 13 слева и № 6 справа). В XVIII в. переулок именовался Шуйским – по двору знатных бояр, а также Благовещенским – по церкви Благовещения, что в Старом Ваганькове, которая находилась на месте дома № 21. Тут была и еще одна церковь: в августе 1531 г. великий князь Василий Иванович «постави церковь древяную обетную» во имя Усекновения главы Иоанна Предтечи «и зделаша ея единым днем; того же дни и священна бысть». На освящении присутствовали великая княгиня Елена и сын Иван. «Весь город собрался тогда, – повествует автор „Обозрения Москвы” А.Ф. Малиновский, – видеть церковь, единым днем созданную». Каменная Благовещенская церковь была разобрана по резолюции архиепископа Августина 9 сентября 1816 г., и материал от разборки был употреблен для постройки дома причта при Крестовоздвиженской церкви (Воздвиженка, 7).

В начале 1820-х гг. на месте Благовещенской церкви был построен небольшой двухэтажный дом (№ 21), который отмечен в московской истории как место, где провел последние годы жизни и умер великий русский художник Валентин Серов.

Утром 22 ноября 1911 г. художник, которому не исполнилось еще и 47 лет, почувствовал себя плохо и вскоре скончался – подвело сердце. «День был солнечный, – вспоминала его дочь, – необыкновенно яркий, из окон гостиной был виден архивный сад (там, где новое здание Российской государственной библиотеки, построенное на месте архива Министерства иностранных дел. – Авт.) с пирамидальными тополями, белыми от инея. На углу стоял, как всегда, извозчик, шли люди – взрослые, дети шли мимо дома, занятые своими делами и мыслями. Я смотрела в окно и не могла поверить случившемуся. Как, неужели так, так быстро и так просто может кончиться жизнь?» Целый день в доме не закрывалась парадная дверь, очень многими смерть знаменитого художника воспринималась как личное горе.