Алексей Ерофеев - Триумфальные арки. Увлекательная экскурсия по Северной столице

Через шесть лет «первый архитектор Петербурга», как нередко называют в краеведческой литературе уроженца швейцарского местечка Тессина, перестроил Петровские ворота в камне, сохранив их прежний облик.

Эти ворота мы видим и сейчас при входе в крепость. При всей своей монументальности они не выглядят тяжеловесными. Они величавы. Их украшают горельефы со странными, непонятными, на первый взгляд, сюжетами. В Петровскую эпоху эти сюжеты читались столь же легко, как сегодня читаются комиксы. Только вот значимость изображений на горельефах неизмеримо богаче незатейливых рисунков. Верхняя часть ворот выделена аттиком с лучковым фронтоном. Чаще всего встречаются треугольные фронтоны, но здесь мы видим лучковый фронтон, в котором помещён горельеф с изображением бога Саваофа, держащего в руке сферу – символ вселенской власти.

Горельеф– скульптурное изображение на плоскости, выступающее из стены больше чем наполовину.

Вспомним, кто такой бог Саваоф. Буквально в переводе с иврита имя означает «Господь Воинств». Это один из титулов Бога в иудейской и христианской традициях, он может трактоваться как «Господь воинств Израилевых», так и «Господь воинств Ангельских».

Изображение Саваофа на фронтоне Петровских ворот смело можно отнести к символу Бога как всемогущего Владыки всех сил небесных и земных. Здесь подразумевается, что этот Бог благословляет событие, запечатлённое ниже на огромном горельефе «Низвержение Симона Волхва апостолом Петром». Для молодого царя, намеренного «ногою твёрдой стать при море», если говорить образным языком Александра Сергеевича Пушкина, низвержение волхва апостолом – событие наиважнейшее, и оно должно благословляться свыше.

Горельеф «Низвержение Симона Волхва апостолом Петром»

Процитируем фрагмент книги Елены Лелиной «Петропавловская крепость», вышедшей в нашей серии книг в 2012 году:

«Эта многофигурная композиция горельефа привлекает внимание и взрослых, и детей… Раскинув руки, с небес падает крылатый бородатый человек. Стоящие внизу люди осуждающе поднимают к нему лица и руки. Старая библейская легенда рассказывает о кудеснике Симоне Волхве, который порочил апостола Петра и поднялся на небеса, чтобы показать своё превосходство, „невидимыми демонами носимый“. Однако молитвами апостола Петра „носящие бесы“ оставили Симона, и тот „долу пал“ (упал вниз). Историк петровского времени, священнослужитель Феофан Прокопович, описывая сюжет горельефа, говорил, что „этот образ являет“ прославление побед и дел Петра Великого, осуждение шведского короля, который высоко вознёсся в своих желаниях захватить невские земли».

Проще говоря, русский царь Пётр I низверг шведского короля Карла XII с высоты его ложного величия и основал город с неприступной крепостью, в центре которой возвёл собор, символизирующий твёрдость устоев и надёжность новых рубежей у берегов Балтики.

Лучковый фронтон – фронтон дугообразной формы, подобной очертаниям натянутого лука.

Это было наглядное воплощение слов Петра, сказанных им своему наставнику после решения Боярской думы строить суда: «Были бы корабли, а моря я найду!»

В нижней части горельефа посередине изображен первоначальный собор Петра и Павла, стоящий на фундаменте из мощных каменных глыб. Справа и слева от него как раз и сосредоточились люди, взирающие на низвержение Симона Волхва.

Знаковые для города символы украшают Петровские ворота. Каждая скульптурная деталь Петровских ворот имеет совершенно точное аллегорическое значение. Например, о победах русских полков свидетельствуют барельефы, скомпонованные из воинских доспехов, а стоящие в нишах женские фигуры представляют античных богинь: Полиаду, покровительницу города, и Палладу, победоносную воительницу.

Афина Полиада

Афина Полиада одета в длинное ниспадающее платье. Она держит в правой руке змею, символ мудрости, а в левой – зеркало. Примечательно, что зеркало повёрнуто таким образом, что в него Афина Полиада может увидеть подплывающие по Неве вражеские корабли. То есть она не просто любуется своим отражением, а ещё и наблюдает, не подбирается ли к Петербургу неприятель. Следует сказать, что в греческой мифологии Афина Полиада считалась покровительницей мирных городов.

Афина Паллада

Ну, а Афина Паллада считалась у греков богиней справедливой войны. На Петровских воротах она изображена в полном военном облачении. Голову Афины Паллады украшает шлем, на котором примостилась небольшая ящерка – саламандра. Это не просто ящерка. Про неё существует легенда, будто она ни в огне не горит, ни в воде не тонет. В данном случае саламандра служит символом того, что Петербург – город не победимый ни врагами, ни огнём и никакими стихийными бедствиями.

Барельеф– скульптурное изображение на плоскости, выступающее из стены меньше чем наполовину.

Ведь так и есть. Город, особенно в первые свои десятилетия, неоднократно горел, его разрушали наводнения, но он снова восстанавливался и становился всё крепче и красивей. В город ни разу не входили враги. Беспримерный подвиг города в годы Великой Отечественной войны, когда ленинградцы не только выдержали девятисотдневную блокаду, но ещё и имели силы сражаться, выпуская на оставшихся в городе предприятиях продукцию, необходимую фронту не имеет аналогов в мировой истории.

На груди богини изображена морда льва – смелого и могучего животного, символа Шведского королевства, с которым Россия вела Северную войну. В левой руке богини – щит-эгида с изображением головы Медузы Горгоны.

В соответствии с греческой мифологией, щит богини Афины был обтянут кожей убитого ею в битве гиганта Палланта, от него и появилось женское имя Паллада.

Есть, правда, и другой миф. Согласно ему, Афина подарила зеркальный щит герою Персею для битвы с Медузой Горгоной. Волосы Медузы Горгоны были змеями, а взгляд её заставлял всякого посмотревшего ей в глаза превращаться в камень. Поэтому знак окаменевшего на века лика самой Горгоны на щите Афины следует в данном случае считать символом победы России над её врагом – Швецией.

И хотя до победы в Северной войне оставалось ещё несколько лет (война закончилась подписанием Ништадтского мира в 1721 году), уверенность в своей правоте и неколебимости России позволила Петру символически прославлять мощь своего государства за год до Полтавского сражения, уже в 1708 году, когда Трезини возвёл первые деревянные Петровские ворота. Через шесть лет, в 1714-м, когда государство торжествовало по поводу побед при Гангуте и Гренгаме, Трезини перестроил ворота в камне, придав им облик, которым мы любуемся и сейчас.