Яков Миркин - Правила бессмысленного финансового поведения

Уже говорят:

– Квартиры, дома, земля, картина на стене – всё устарело. Имущество, свое, ракушка, скарб – ничего этого не будет. Свободное человечество, перемещающееся куда угодно, не обремененное ничем. Всё можно купить. Арендовать. Разделить с кем-то. Каршеринг. Зачем весь этот хлам?

И еще говорят:

– Семьи не будет. Сетевые люди. Вечно меняющиеся. С кем-то сходятся, с кем-то расходятся. Зачем весь этот хлам? Мы рождены, отправлены куда-то, потом очнулись, получили удовольствие – и потом уйдем куда-нибудь. Это коммуникации – и всё.

Может быть? Почему бы нет.

«Играющее человечество» вместо «работающего», стареющее человечество, замедляющееся человечество – это другие семьи. Другая финансовая реальность.

«Дробное человечество», рассыпавшееся на микрогруппы, соединенные Сетью – другая продуктовая структура финансов. «Инфантильное человечество», «учащееся» вместо «живущего» – иное финансовое поведение.

Тотальный надзор, глобальные сети, контроль за поведением – убийство банковской тайны, расправа над наличными деньгами. Это другие семейные финансы.

Мы – рассыпанные по клетушкам в аквариумах, с едой, живость которой относительна? Продукты массовой обработки и спецпропаганды? С желтыми мозгами, занятыми тем, как кто-то с кем-то кого-то кому-то тра-та-та. Рожденные в массе, выученные в массе, кормящиеся в массе, и уходящие – тоже в массе? Живущие в виртуальной реальности? Нас проще накормить, чем найти работу?

Это другие семьи – если семьи. Это совсем другое имущество. Место временного пребывания. Когда что-то чуть более личное стоит очень дорого.

Всё это означает рабство, иерархии, чудовищную концентрацию собственности. Вы – функция от месячных доходов и своих долгов.

Это уже есть. Но будет ли именно так – неизвестно. Думающее человечество сложнее, чем от него ожидают.

Но видны тренды.

1) Люди живут дольше. Детство, юность – дольше. Жизненный цикл раздвигается. И все больше то время, когда юный кто-то – гол как сокол. Ему ничего не нужно. Он двигается. Он создает и рассыпает пары.

Это беззаботное имущество. Твои – кровать и авто. Аренда, каршеринг, обмен – во всем. Одеждой обмениваемся, чтобы быть свежими.

2) Семьи – всё больше сетевые. Почкование. Перекати-поле. Рассыпанное имущество – не только по городам и весям, но и по разным языкам, юрисдикциям, налогам, системам регулирования. Наследство – его ценность может даже не пониматься.

3) Всё невозможней жизнь рантье. Процент низок. Государства желают от тебя освободиться. Инфляция съедает накопленное. Наличка – бессмысленна. Во всех возрастах главное – продолжать генерировать доходы, ни на кого и ни на что не надеясь.

4) В имуществе семьи всё больше роль прав. На доход, на роялти, на пользование, на доступ к чему-то. Право на то, что быть на каком-то месте в иерархии и пользоваться ее благами. Приобретать собственность на права.

5) Имущество всё стандартней. Еда, деньги, одежда, информация, мобильность, отдых, медицина, рождение и смерть – лоукостеры, потоки, системы массового обслуживания. Ты хочешь своего – но в тебя пробирается стандарт.

6) Стратегия семьи – как бегство и дауншифтинг – временная. Максимум на одно поколение. И еще – там, где даугшифтинг, обычно живут меньше и рисков больше.

7) Жизнь и имущество семьи – это борьба за то, чтобы осталось что-то свое. За личность. За семью как целое. За то, чтобы не тупо пережевывать, что дают. За то, чтобы семья – своим имуществом – всплывала наверх как поплавок в иерархиях. Туда, где всё – личное. Где ты тоже продукт, но очень индивидуальный.

8) Для этого семьи – те, кто не желает быть жвачкой – будут вынуждены идти в зоны всё большего риска. Туда, где выше доходность. Но и где больше шансов всё потерять. Тихо прожить в своем доме, у пруда с рыбками, вырытого своими руками – не удастся.

9) Но с каждым годом собственность семьи на реальные ресурсы – там, где можно жить, где можно дышать, где можно что-то потрогать – будет цениться всё больше. И еще – собственность на эксклюзивные идеи, на уникальные продукты. Эти семьи будут выше в иерархиях.

Это уже реальность.

Семья, имущество?

Обойти этот опыт с мышами никак нельзя. Кто его придумал? Этолог Джон Калхун. Когда? В 1968–1972 годах [119] См.: Calhoun J.B . Death Squared: The Explosive Growth and Demise of a Mouse Population // Proc. roy. Soc. Med. Volume 66. January 1973. Р. 80–88. .

Эксперимент был начат в 1968-м. Для четырех пар мышей была построена «Утопическая Вселенная». Закрытое металлическое пространство размером 2,7 х 1,4 х 1,4 м с неограниченным доступом к воде, еде, «личным» отсекам. Никаких опасностей, никаких хищников. Но – ограниченное пространство.

Итоги. Число мышей сначала удваивалось каждые 55 дней. На 315-й день их численность достигла 620, затем стала непрерывно падать. Последнее рождение мыши – на 600-й день.

Между этими датами непрерывно деградировала социальная структура. Рост агрессивности, неспособность доминантов поддерживать порядок и защищать свою территорию, отказ самок от «репродуктивной функции», их агрессивность. Нарциссизм самцов (ели, спали, веселились, наслаждались жизнью, полная бесконфликтность, потомства не давали). В итоге – полное прекращение популяции. Остаток мышей был не способен возобновить популяцию.

«Инфантильный» мир. Мы переходим – через все конфликты – к такому миру? Люди как мыши Калхуна? О, в этом что-то есть!

Играющее человечество вместо работающего? Cтареющее человечество?

Дробное человечество, соединенное Сетью? Инфантильное человечество, учащееся, а не живущее? Это будет?

Сбудется ли знаменитый прогноз (1972) Римского клуба о том, что в 2100 году экономический, социальный, демографический рост остановится?

Неизвестно.

Ближайшее будущее – больше вертикалей, прямого вмешательства, больше обработки массового сознания. Больше концентрированной собственности. Меньше свободы. Больше надзора. Больше лишения каждого его тайн – банковской, налоговой, здоровья, местонахождения, приватности того, что смотрит, думает, чем дышит, что чувствует.

Потом, конечно, это будет разрушено. Циклически. Когда не вздохнуть – этого человеческая природа не вынесет.