Крез - Я - аферист. Признания банкира

Прежде всего — информация. Перед тем как вызвать провинившихся и заставить их признаться, мне нужно получить в руки инструмент давления. Связавшись с группой информационного наблюдения, я потребовал, чтобы они переслали на мой адрес копии всех мейлов обоих трейдеров. Непосредственно в мой почтовый ящик, минуя Этьена и его коллег. Как ни странно, мою просьбу восприняли без удивления. Мне даже показалась, что подобные не вполне законные действия привычны для службы безопасности.

Затем я попытался получить сведения обо всех контролируемых или неконтролируемых сбоях. С этим оказалось сложнее. На первый взгляд прецедентов не было. Чуть позже я подверг допросу Этьена. В конце концов он признался, что раз или два… Но ничего определенного. Однако, принимая во внимание риски, которые брал на себя Банк в последние десять с лишним лет, инцидентов, по всей видимости, хватало с избытком. Серьезных в том числе.

Я распечатал клиринги, подводящие итог операциям за последние годы, и постарался восстановить историю экзотических продуктов, с которыми работали проштрафившиеся трейдеры. Эти весьма специфические финансовые инструменты, созданные в "лабораториях" Банка, были как две капли воды похожи на все международные финансовые продукты, которые отныне стали токсичными: максимум рисков и минимум предосторожностей. При этом до последнего времени с более чем позитивными результатами для баланса Банка. Настоящий фокус, исполняемый с размахом. Как долго удастся его показывать?

Наши элитарные трейдеры работали рука об руку с командой специалистов по структурированию, с этими маленькими гениями, которые на всех парах конструировали один за другим экзотические финансовые инструменты. Комиссионные, которые они приносили, превратили эти продукты в новые бриллианты нашей короны. Но в таких камушках вполне могли прятаться и "колбасы", по теории Конрада Хуммлера. Тем не менее уже несколько лет эти сложные конструкции с варварскими названиями СDО [8] CDO — облигации, обеспеченные долговыми обязательствами. (Collateralized Debt Obligations) и ABS [9] ABS — ценные бумаги, которые дают их владельцам право на получение денежных поступлений от определенного пула (набора) активов. (Asset Backed Securities) разлетались как горячие пирожки.

Юные гении, которых обхаживали банки всего мира, почитали себя алхимиками, способными превратить в золото содержимое наших мусорных ящиков. Магия, насыщенная математикой. Трансформация долговых требований в ценные бумаги, или секьюритизация, с помощью формул и уравнений камуфлировала опаснейшие риски и превращала их в конечном счете в… прибыль.

Технология была довольно простой. Сначала специалистам по структурированию сбрасывали непогашенные или рискованные кредиты. Затем парни, занимавшиеся продажей нашего барахла, зашивали эти негодные продукты в разнообразный ликвидный товар, преследуя сразу две цели. Во-первых, перевести риски с Банка на биржу, словно сбагривая надоевшую кошку. Во-вторых, почистить наши балансы: в результате таких манипуляций непродаваемые задолженности исчезали из пассива, чтобы чудесным образом появиться в колонке активов.

Этот бухгалтерский фокус породил естественное желание пойти еще дальше: если можно избавляться от рисков, замаскировав их в хитросплетении невидимых для простых смертных конструкций, к чему стесняться? Поэтому мы как одержимые использовали то, что у нас называлось эффектом кредитного плеча. У меня есть восемь евро? Значит, я имею право дать взаймы сто. Таков принцип, соблюдаемый в Европе: он лежит в основе мер предосторожности и позволяет строжайшим образом контролировать пропорциональность собственных средств, блокируемых банками, рискам, которые последние берут на себя.

К счастью, пресловутая секьюритизация дала нам возможность обойти все эти устаревшие установки. Поскольку благодаря экзотическим продуктам предоставляемые кредиты исчезали из балансов, наши собственные средства не затрагивались, и тем самым получали законную возможность давать в долг больше. До пятисот и даже больше евро на каждые восемь, хранящихся в наших кассах! "Эффект плеча" работал слишком хорошо, и его задействовали по полной программе. До того самого момента, пока плечо не превратилось в дубинку. И небо не обрушилось нам на голову.

Когда весной 2007 года в Соединенных Штатах разразился ипотечный кризис, нам не пришло в голову, что он затронет и нас. Кредиты на недвижимость, выдаваемые неплатежеспособным семьям для покупки жилья по заоблачным ценам, — не наш стиль. Наблюдая за миллиардами долларов, вовлеченными в эту историю, мы ощущали себя в безопасности в наших сверхсолидных и суперэтичных банках. Пока не поняли, что все гораздо серьезнее, чем предполагалось. Так как одно и то же подгнившее мясо постоянно переправлялось из одной колбасы в другую, никто уже не мог определить точный состав наших портфелей ценных бумаг, находящихся в обороте. Сколько в нем рискованных ипотечных кредитов? Немного? Много? Все, что мы знали, — так это то, что запахло жареным.

По возвращении из отпуска осенью 2007 года наш дорогой президент разразился на правлении пафосным заявлением: "Мы все несем ответственность…" Но не виновны! Чувствуете разницу? Дело о зараженной крови. Вся эта шумиха вокруг ипотечных кредитов напоминала знаменитый скандал с кровью, которую еще долго переливали пациентам после того, как выяснилось, что она инфицирована вирусом СПИДа. И полная безнаказанность в обоих случаях.

Я еще раз просмотрел историю вопроса. Получалось, что Банк вполне может оказаться в самом центре скандала, потому что именно мы стояли у истоков внедрения всех этих новшеств во Франции. Остальные являлись последователями, которые просто копировали наши методы, однако зачинщики — это мы! И аферисты — тоже мы. Тем не менее и речи не могло быть о том, чтобы выключить эту потрясающую машину по спасению плохих долгов. Слишком безотказно она работала. Без нее появятся убытки. И это затронет наших клиентов. В тот момент я еще полагал, что нам удастся найти какое-нибудь решение.

А что мы за все это время сделали, чтобы их хотя бы предупредить? Не говоря уж о том, чтобы защитить? Ничего. Впрочем, не так: кое-что мы сделали. Видя, как наши клиенты тонут, Банк хорошенько надавил им на макушку.

К тому же мы предлагали и другие продукты, ничуть не менее опасные, чем ипотечные кредиты: например, займы по сниженным ставкам, скроенные по индивидуальной мерке специально для лохов из местных органов власти. Одна из наших самых любимых целевых аудиторий — муниципалитеты, которые ищут возможность срочно разблокировать фонды, чтобы профинансировать впечатляющие мероприятия накануне выборов. Для работы с этими клиентами — представителями официальных структур, нуждающимися в значительных суммах и не слишком разбирающимися в нашем ремесле, — хватало простого трюка в виде займов с переменными ставками, которые индексировались в соответствии с довольно загадочным отношением доллара к евро. Пока все в порядке. Евро себя отлично чувствует, и это обнадеживает. Кроме того, главная фишка в том, что местные органы начинают возвращать кредит только через двадцать лет. А кто будет тогда руководить ими?! Те, что подписались на заем, к моменту расплаты давно уже будут не у дел. И тут за них можно только порадоваться! Потому что проценты по таким займам, сконструированным по принципу снежного кома, рассчитываются по кумулятивной схеме. И индексируются согласно обменному курсу, но не только: еще и в соответствии со стоимостью сырья и с различными, более или менее "левыми", показателями. Благодаря этому впечатление, будто они заключили выгодную сделку, складывается у наших клиентов ровно в тот миг, когда они предоставляют нам возможность… обобрать их до нитки!