Диана Гримм - ЗООПАРК. Книга 1. Deslumbrante

Она чувствовала себя подавленной и беззащитной. В такие минуты человек обычно задается вопросами типа «зачем он появился на свет», «в чём смысл жизни» и «есть ли свет в конце тоннеля». Немезида уже давно разочаровалась в поиске ответов. Она просто плыла по течению, которое занесло её в жуткое заведение под названием «ЗООПАРК».

«Я должна сбежать!» – это решение возникло спонтанно, но заставило Немезиду прекратить лить слёзы. Она с тоской посмотрела на бурлящий аквариум и сжала кулаки.

– Я сбегу! – уверенно заявила она. – Плевать на эту тюрьму, пусть она хоть сквозь землю провалится, если ещё не под ней. Главное, спасти свою шкуру из этого ада!

***

Едва Немезида открыла глаза, как увидела над собой ухмыляющееся лицо Мясника. Он стоял у её кровати со скрещёнными на груди руками и, подозрительно прищурившись, смотрел в её лицо.

– Утро! Ты снова моя, Деслюмбранте, – зловеще изрёк он. – Идём, тебя ждёт масса новых впечатлений!

Глава 16. Кое-что из прошлого Мясника

Мясник дал Немезиде ровно пять минут на сборы. Она торопливо оделась, умылась, собрала волосы, печально вспомнив при этом о своём обещании Вуди, и вышла в коридор. Доктор взглянул на часы и расплылся в широкой улыбке. Она опоздала на несколько секунд и за это получила наказание. Он надел на её руки наручники с цепью и повёл к лифту, как на поводке. Выходящие к завтраку заключённые могли лишь с сочувствием смотреть на эту картину: как их «добрый» доктор ведёт свою очередную жертву на страшные пытки. Ни у кого не возникало желания посмеяться или сказать что-то колкое, все понимали, что Немезида попала по полной программе.

Она шла молча, опустив голову и смотря себе под ноги. Она не испытывала страха, только ненависть и обиду, которые росли в её сердце с каждым новым шагом. Уже стоя у лифта, Немезида получила сильнейший удар «железным» кулаком по лицу. Удар, которого никак не ожидала. Нанесла его внезапно подскочившая Шрам. Острая резкая боль пронзила челюсть девушки. Немезида пошатнулась и почувствовала, как сладкая кровь из разбитой щеки заливает её рот.

– Я убью тебя, сука! – прорычала Шрам, замахнувшись второй раз. Её руку мгновенно перехватил Мясник и, с силой сдавив запястье, завернул за спину девушки. Потом оттолкнул нападавшую назад.

– Не сейчас! – бросил он ей и, улыбнувшись, перевёл взгляд на вздрагивающую Немезиду. – У тебя ещё будет такая возможность, – добавил он.

Двери лифта распахнулись, и он дёрнул цепь, заставляя Немезиду следовать за ним.

– Дрянь! – выкрикнула ей вслед Шрам.

На глаза Немезиды набежали слёзы. Она дотянулась до ноющей щеки и приложила к ней ладонь. Ей пришлось с отвращением сглотнуть накопившуюся кровь, которая уже окрасила губы в ярко-бордовый цвет.

«Я это заслужила!» – с горечью подумала она.

Лифт начал спускаться, а доктор повернулся к девушке и, осторожно убрав её руку с лица, принялся потихоньку ощупывать челюсть, проверяя, не сломана ли она.

– Зубы целы? – заботливо спросил он, глядя в её измученные глаза.

Немезида утвердительно кивнула. Он достал из кармана мягкую салфетку и аккуратно вытер кровь с её губ. Его действия вызывали у неё множество вопросов, но они довольно быстро развеялись. Потому что уже через минуту он наклонился к её уху и прошептал:

– Лучше бы она сломала тебе челюсть. Тогда бы появилась возможность избежать того, что приготовил я.

Немезида отпрянула от мужчины и покосилась на него исподлобья. А он самодовольно ухмылялся.

Заветный процедурный кабинет Мясника уже был готов. Плетясь за своим мучителем по светлому коридору лазарета, Немезида приводила стационарных больных в недоумение. Кто-то сразу прятался за дверями своих палат, другие наоборот высовывались, провожая девушку в некотором смысле прощальным взглядом.

Мясник снял с рук заключённой наручники, только когда они оказались за запертой дверью кабинета. Офелия стояла у кушетки и с сожалением смотрела в глаза Немезиды. Медсестра попыталась улыбнуться, но лишь неестественно скривилась. Обстоятельства не радовали ни Офелию, ни тем более Немезиду. А сам доктор, насвистывая какой-то похоронный марш, подвёл девушку к кушетке и заставил лечь. Тяжело вздохнув, она повиновалась, и Офелии пришлось зафиксировать руки и ноги бедняжки крепкими ремнями. Потом она включила аппараты и взглянула на своего шефа. Он обошёл Немезиду с другой стороны и, погладив по покрасневшей щеке, улыбнулся:

– Как чувствуешь себя, Деслюмбранте?

Она упрямо посмотрела ему в лицо и прошипела:

– Как в сказке.

– Тогда начнём! – он всплеснул руками и, отойдя, присел в кресло и взял в руки планшет.

Офелия глубоко вдохнула и стала подворачивать рукава комбинезона Немезиды. Она не смотрела ей в глаза: совесть мучила медсестру за то, что ей приходилось это делать. Заметив, как дрожат руки женщины, Немезида прошептала:

– Успокойся. Делай то, что хочет этот Псих.

Офелия на мгновенье замерла, а потом продолжила.

– Полтора литра, – совершенно спокойно произнёс Мясник, задумчиво водя пальцем по сенсорному экрану гаджета.

– Сэр! – возмутилась Офелия.

– Я сказал полтора, – так же равнодушно повторил он.

Медсестра стиснула зубы от злости и потянулась к аппаратам. Она не торопилась, в надежде, что деспот передумает. Но он увлёкся планшетом, оставив грязную работу ассистентке, в душе которой разразился ураган. Перетянув руку Немезиды, она ввела в вену иглу, и по прозрачной силиконовой трубке потекла густая тёмная кровь. Сняв жгут и зафиксировав иглу, Офелия занялась второй рукой. Проделала то же самое, и в организм Немезиды стала поступать желтовато-оранжевая плазма.

– Извини, – произнесла Офелия и вышла из кабинета.

Немезида расслабилась и закрыла глаза. Она знала, что полный объём сдачи крови не должен превышать четырехсот миллилитров, потому что сама неоднократно была донором для больных детей. Мясник же приказал взять едва ли не в четыре раза больше. Оставалось лишь надеяться, что жидкость, которую закачивают в её тело, восстановит природный баланс, и Немезида не впадёт в коматозное состояние. Тем более, она подозревала, что на этом доктор не собирался останавливаться. Он явно желал насладиться своими процедурами.

Вскоре гнетущая тишина, нарушаемая только изредка пикающими приборами, и давящая атмосфера нагнали на Немезиду сонливость. Всепоглощающая слабость поработила её тело, и она начала погружаться в сон. Заметив это, Мясник отвлёкся от работы и подкатился на кресле к кушетке.

– Не спать! – усмехнулся он, щёлкнув пальцами перед носом девушки. – А щека-то воспалилась, – добавил он, разглядывая лицо заключённой.

– Не думаю, что на том свете на это обратят внимание, – вяло пробормотала Немезида.