Михаил Монастырский - Там, где ты есть

– Хайк! – протягивая навстречу ему руки, улыбнулась Синди.

– Я так ждал эту встречу! – обнимая и прижимая к себе её, восклицал Хайк, тут же поправляя съехавшие с носа очки. – Пойдём сегодня в ресторан!

– У нас есть повод? – Ты очень возбуждён, Хайк.

– Да, мне хочется тебе сообщить приятнейшую новость и поднять бокал вина за тебя, моя прекрасная Барси! – Скорее, скорее в ресторан! Цветы, где здесь продают цветы?!

Хайк был не просто сильно возбуждён, он был счастлив. В своей жизни этот человек всего лишь третий раз чувствовал, что означают слова «Душа поёт». Первый раз – окончание Университета и получение диплома с отличием, второй раз – защита учёной степени доктора медицинских наук, а третий раз – сегодня.

По пути в ресторан Хайк подбежал к цветочному киоску, купил огромный букет из всех имеющихся там разноцветных роз, оставив за него втройне большую сумму денег, чем требовалось, и, тут же даря цветы Синди, не дождавшись, ресторана, выпалил как из ружья:

– Я люблю тебя, Барси!

Синди окаменела. Из глаз Хайка от волнения весенними ручьями потекли слёзы радости, заполняя пространство между стёклами очков и нижними веками глаз. Он приподнял очки и, не дождавшись ответа возлюбленной, принялся вытирать их платком, приговаривая:

– Я люблю тебя, Барси, люблю.

Синди была встревожена чувствами Хайка. Она совершенно не знала, что ей делать и была в полном замешательстве.

Лучший столик в одном из лучших ресторанов города. На слова Синди, что это очень дорого Хайк только рассмеялся. Расположившись напротив друг друга, сделав заказ, они несколько минут молчали, каждый думая о своём, но у обоих в голове крутилась одна и та же мысль: «Всё хватит. Дальше тянуть нельзя. Надо сейчас окончательно расставить все точки». Официант установил в вазу на их стол, подаренные Хайком розы. Синди, решив срочно взять разговор в свои руки, была тут же опережена Хайком, протянувшим ей алую бархатную коробочку, со словами:

– Барси, будьте моей женой.

– Хайк, – поторопилась с ответом Синди, – подожди, ты слишком забегаешь вперёд. – Я прошу тебя…

– Барси, будьте моей женой, – повторил, не слушая её Хайк.

– Это невозможно, дорогой Хайк, – твёрдо, глядя в глаза ему ответила Синди.

– Что? – вырвался и тут же оборвался вопрос Хайка, отводящего виновато взгляд с возлюбленной и сжимающего в кулаке алую коробочку.

– Хайк, – ещё твёрже, как учительница с учеником, продолжила Синди. – Я требую от тебя объяснений твоего поспешного принятия этого решения. Я вижу, что ты перевозбуждён, но не столько чувствами ко мне, сколько какими – то появившимися или происходящими сейчас в твоей жизни обстоятельствами. Я настаиваю на твоих объяснениях, а после мы поговорим о наших с тобой отношениях, я обещаю тебе. Ты мне не безразличен, Хайк.

Глаза Хайка снова наполнились слезами, ручьи опять потекли под очки. Хайк молча вытирая слезы, принялся рыдать, стараясь сдерживать волны захлестнувших его эмоций. Синди, взяв алую коробочку из руки Хайка, положила её на стол и, обняв своими ладонями его руку спокойно сказала:

– Говори, что случилось?

И Хайк, постепенно беря себя в руки, начал свой рассказ:

– Сегодня мы завершили работу над вирусом, он готов. – Тод мне выдал большой аванс за проделанную работу. У меня начинается новая жизнь, понимаешь, Барси. Я заработал огромные деньги. Завтра я получу остальную часть. Я мечтаю о том, что мы с тобой поженимся и уедем отсюда в любое райское место на Земле и будем жить счастливо, понимаешь. Я мечтал об этом всю свою жизнь. Ни я, ни ты уже можем никогда не работать, денег хватит и нам, и нашим с тобой детям, милая моя Барси. Я уже почти свободен!

– Почти свободен? – тихо переспросила его Синди.

Хайк, чуть задумавшись над собственными словами, попытался их объяснить:

– Ну да, завтра мы только с Тодом утром быстренько апробируем «Монстеру» и всё – я свободен… Он мне так и сказал: «Оттенись сегодня по полной программе, дружище, ведь завтра мы с тобой расстаёмся навсегда!».

– «Монстеру»?

– Ну да, такое он дал название своему вирусу, – шёпотом ответил Хайк, наклоняясь над столиком, на который в это время официант приносил и приносил заказанный ужин. – Барси, но какая нам теперь разница?

– Мне страшно, Хайк… От одного названия этого страшно…

– Да ничего особенного, Барси. – Это растение такое, обычное растение…Подумаешь, растение…

Синди откинулась на спинку кресла и молча думала. Хайк, не понимая связи между её страхом и грядущим их совместным счастьем, ждал от своей Барси каких – ни будь слов, отвечая кивком головы официанту, разлившему им в бокалы вино.

– Хайк, – обратилась Синди, – тебе разве не страшно за людей, которых мечтает заразить этим вирусом Тод? – Что с ними будет, что будет с планетой?

– А, вот в чём дело. – Да кто же его знает этого Тода? Он ведь безумец! Да и какое мне дело до планеты и всего человечества? Как и когда он собирается внедрить этот вирус – я не знаю. И скажу тебе честно, что и знать этого не хочу. Я уже столько спокойно не сплю из – за него! Я даже потерял свою мать! Я не говорил тебе, Барси, но он убил её, чтобы запугать меня и заставить с ним сотрудничать, – снова наклоняясь над столом и перейдя на шёпот, объяснял Хайк. Это очень страшный субъект. – Я даже вместе с ним был в загробном мире и видел там свою мать! Он туда меня телепортировал… Я не сумасшедший, Барси. Это всё – правда…

Синди, ничуть не удивляясь словам Хайка о том свете, молча слушала его. Хайк продолжал:

– Нам нужно с тобой бежать от него завтра же, Барси, завтра же. – Я очень переживаю, что Тод узнает о моей любви к тебе, о наших встречах и разговорах о нём. Я боюсь его. Именно поэтому я так сегодня рад завершению работы и мне плевать на всех остальных людей. Я просто хочу спокойно провести свою жизнь счастливо вместе с тобой, моя любимая Барси.

Синди, после этих слов, выдержав паузу, сама немного наклоняясь над столиком тихо ответила:

– Спасибо, Хайк, за приглашение на ужин, но у меня совершенно пропал аппетит. – Стоит только мне представить массовый психоз из – за вашей «Монстеры» – уже становиться не до еды. Мы совершенно разные с тобой: ты думаешь только о себе, а я не умею не думать о других. В этом наше с тобой главное отличие. Быть с человеком, которому «наплевать на всех остальных людей» я никогда не смогу. Синди, так и не раскрыв алую коробочку, подвинула её по столу к Хайку. – Прощайте, доктор. Нам лучше больше никогда не видеться. С вашими деньгами Вы без труда найдёте себе много желающих женщин их потратить, тем более в райском месте. Не отчаивайтесь только, ведь Вы уже «почти свободны»…

Она встала из – за стола и направилась к выходу из зала. Бешено со всего маху колотившее изнутри по грудине сердце Хайка, как заключенный в тюремной камере незаконно задержанный, а завтра и приговорённый, пленник, протестовало. Душа Хайка кричала ему: – Беги, беги, догони её! – Ещё не поздно!