Роман Галкин - Обреченный взвод

Сомнения оставались лишь по поводу гражданства. Но мамаша Адика обещала помочь с этой проблемой. А ей верить можно – не зря же она является женой сенатора.

На Кинг, одну из центральных планет Конфедерации, я попал грудным ребенком. Мои родители сгинули на планетах Российской Империи, захваченных неожиданно нагрянувшими из глубин космоса галантами. Не знаю какой добрый человек из беженцев не оставил меня на погибель, а привез на эту планету и определил в приют, созданный специально для прибывающих русских детишек, чьи родители погибли или пропали без вести. Возможно, то был какой-нибудь мой родственник, посчитавший, что грудной ребенок будет для него непомерной обузой. В любом случае, я этому человеку благодарен.

Когда мне исполнилось тринадцать лет, пришлось покинуть приют и, получив продовольственную карточку, стать самостоятельным членом русской резервации.

Надо сказать, что официально никаких ограничений по месту жительства для беженцев с русских планет не существовало. Однако граждане Конфедерации относились к нам, как к людям второго сорта, а потому мало кто решался переселяться за пределы изначально отведенного для беженцев района. Были конечно и исключения. Кто-то женился или вышел замуж за гражданина, сам став таким образом полноправным гражданином. Кто-то, являясь ценным специалистом в каком-нибудь деле, переехал жить в престижный район, жители которого по определению считались элитой общества независимо от гражданства. Так же можно было жить в рабочих кварталах, расположенных вблизи крупных предприятий. В них в основном обитала так называемая лимита – бесправные работяги, понаехавшие с самых захудалых планет в поисках лучшей доли. По своему социальному статусу лимитчики были на одном уровне с беженцами и потому не имели причин возносить себя над нами. Но они все же являлись гражданами, а потому могли проходить службу в армии, что в свою очередь давало бесплатное приобретение какой либо профессии и последующие присвоение статуса «полноправного гражданина», который давал различные льготы в дальнейшем. А если повезет, то можно было заключить хорошо оплачиваемый долгосрочный контракт на военную службу.

Устроившись упаковщиком на завод по производству промышленных роботов, я сдружился с тремя парнями-лимитчиками, мечтающими попасть в армию, и тоже увлекся этой идеей. Хоть и понимал, что шансов у меня никаких, но все же проводил досуг в их компании, изучая журналы по армейской технике и вооружению. Особенно меня привлекал боевой пехотный робот (БПР) и его модификации.

Однако теория теорией, а о практике оставалось только мечтать. Даже самый дешевый игровой симулятор стоил столько, что мне и моим друзьям пришлось бы не менее года полностью откладывать свои мизерные зарплаты.

И все же удача улыбнулась нам. Улыбнулась она дебильной улыбкой вечно пережевывающего жвачку Адиля Орчинского, сына популярного в Конфедерации политика, сенатора Питера Орчинского.

В тот день меня и Найка отправили в городской офис компании вынести и погрузить старую мебель. Эту работу нельзя было доверить роботам из-за полированных ступеней внутренней лестницы, выполненных из какого-то ценного камня, вот и послали нас. Когда закончили с погрузкой, закончился и рабочий день, и мы, ударив друг друга по ладоням, собрались разойтись по домам. Однако послышался звонкий сигнал и рядом с нами резко затормозил ярко-красный спортивный кар. Дверь с легким шелестом отъехала, и на тротуар вышел один из тех богатеньких хлыщей, к которым парни из рабочих кварталов и резерваций испытывали стойкое отвращение.

– Подзаработать хотите? – без всяких предисловий спросил нас рыжий детинушка. При этом он с усердием двигал челюстями, пережевывая жевательную резинку, отчего его речь периодически искажали протяжные гласные звуки.

Задав вопрос, богатей тут же надул большой пузырь из жвачки, который, лопнув, повис розовой соплей на конопатом носе. Содрав с носа жевачку и отправив ее обратно в рот, парень выжидательно уставился на нас.

– Не нуждаемся, – холодно ответил я и повернулся, чтобы идти своей дорогой.

Однако меня остановил вопрос Найка:

– Заработка на игровой симулятор хватит?

– Чо-о? – удивленно переспросил в свою очередь рыжий, – Тебе нужен симулятор? Да не вопрос. Окажете мне услугу, и я отдам вам свой симулятор вместе с куклой?

– С какой куклой? – теперь озадачился Найк.

– Ну не последняя модель конечно, – развел руками хлыщ, – Я-то уже года два как использую для этого настоящих девчонок. Или ты что имеешь в виду? Если тебе нужна мужская кукла, или какое-нибудь животное, то покупай сам. Я свою репутацию портить не буду. Но адрес приличного секс-шопа, в котором полно кукол на любой вкус знаю, если что.

Глядя на растерявшегося в своем святом непонимании товарища, я не выдержал и расхохотался. Отсмеявшись и поймав на себе два настороженных взгляда, обратился к хлыщу:

– А просто руки в том секс-шопе продаются?

– Какие руки? – два голоса слились в одном вопросе.

– Да все равно – хоть правые, хоть левые. А то, бывает, после работы так устаю, что ни рукой, ни ногой не пошевелить.

И рыжий, и Найк посмотрели на свои руки. Найк продолжил недоумевать, а рыжий перевел взгляд на собственный пах, хлопнул очередным жевательным пузырем и заявил:

– А чо, прикольно, – после чего проделал пантомиму, имитирующую совокупление сразу с двумя руками.

– Тьфу! – понял наконец о чем идет речь Найк, – Не нужна нам кукла. А кроме нее что еще к симулятору есть?

– Только шлем.

– И то дело, – одобрил товарищ, – Делать что надо?

– Надо объяснить кое-кому, что его девчонка не его, а моя.

Мы с приятелем переглянулись. Оказывать какую бы то ни было услугу этому жвачному животному не хотелось. Зато очень хотелось заиметь игровой симулятор.

– Кто будет нашим клиентом? – спросил я, размыслив о том, что если этот кое-кто окажется таким же богатеньким хлыщом, то можно и поразвлечься.

Рыжий назвал имя, которое, естественно, ничего нам не сказало. Когда мы потребовали гарантии того, что получим симулятор, он изобразил на жующем лице искреннее возмущение и гордо заявил:

– Я Орчинский!

– Да хоть Торчинский, – будучи не сведущ в политике и не зная имен даже самых известных политиков, кроме, разумеется, президента, я пожал плечами и собрался добавить еще какую-то колкость, но Найк положил руку мне на плечо и подступил ближе к рыжему.

– То-то я смотрю, ты мне кого-то напоминаешь. Ты сенатору кем приходишься?

– Я Адиль Орчинский – сын Питера Орчинского. Мое слово надежней банковской ячейки!

Не знаю, насколько надежно слово Адиля, но нас он не обманул. Более того, кроме симулятора нам еще досталось по новомодному костюмчику, которые сынок сенатора приобрел специально, чтобы привести нас на вечеринку в качестве своих приятелей. Эх, лучше бы он отдал нам деньгами. Надеть подобные костюмы в наших районах – все равно, что объявить себя законченным извращенцем. При этом стоили они не менее полугодового заработка каждого из нас.