Игорь Самарский - Пятница

Воронова в свой оборот, без его дополнительного письменного согласия. Ну, ты

понимаешь?

Он выжидательно посмотрел на Лору. Та испуганно кивнула в ответ.

Аркадий раздраженно буркнул:

– Я обязан платить огромные проценты за мертвый капитал,

который лежит в моем банке на его счетах. Ну не свинья ли он? Лора! Я должен ждать

десять лет. Поэтому, я и нервный. Ты не поверишь… Иногда руки

трясутся… К тому же, мне показалось, что однажды, за нами следили. Нас

преследовала неизвестная мне белая Ауди. Очень долгое время. Я ее

запомнил. Она появлялась несколько раз позади нас, когда мы ехали… Еще там в

Москве….

Лора погладила его по руке и сделала попытку успокоить:

– Аркаша! Милый ! Не волнуйся! Это не страшно…Ты заработал себе

репутацию успешного банкира… Что для тебя десять лет? Чепуха! Мы найдем, чем

заняться в это время. Не правда ли милый? – она открыла дверь лоджии, и увлекла

Аркадия на открытую террасу.

Аркадий шел за ней, как домашний, покорный бычок.

Лора, крепко обняв его, влепила жаркий поцелуй в шею.

Налетевший порыв ветра, сорвал с головы Лоры шляпку.

Шляпка плавно раскачиваясь в воздухе, опустилась в воду, посреди бассейна, на

территории виллы. Целующаяся пара на террасе, надолго прильнула друг к другу.

Глава 21

Окраина Москвы.

На фоне темного неба, черными шпилями в свете звезд, виднелись давно уже не

дымящие трубы какого-то завода. Несколько пятиэтажных жилых домов, затерялись

среди двух-трех этажных бараков, построенных еще во времена Сталина.

В разных концах улицы, стояли два фургона – крытый «Уазик» и хлебовозка.

В «Уазике», прильнув к микрофону, вместе с троими вооруженными бойцами «Омона»,

сидел Николай и постоянно щелкал кнопкой передатчика.

– Олег! Что у тебя? Прием.

В фургоне хлебовозки, приспособленной для перевозки людей, находилось немного

больше людей, чем в «Уазике». Бойцы молча курили и слушали переговоры Олега с

командиром группы захвата.

– Пока тихо. Ник, а что если сорвется? Вдруг это липовая наводка? Прием.

Николай нажал кнопку.

– Ты лучше секи кругом и не раскачивай фургон! Липу в чай суют, а здесь

банда! Тихо! Внимание!

В конце улицы сверкнул свет автомобильных фар.

К подвальному входу одного из бараков, погасив фары тихо подкатилась старая,

побитая иномарка. Из нее выскочили две веселые проститутки и двое мужчин. Весело

переговариваясь, они скрылись в подвальном проходе.

Николай сглотнул слюну и надавил кнопку.

– Олег! Ждем десять минут! Засеки! Прием.

В рации захрипело.

– Засек. Дальше что. Приём.

– Потом пулей, на тихих лапах, к подвалу. Мы тоже. Ты страхуешь кругом.

Я врываюсь. Твои за мной, за исключением контролеров окон. Усек? Прием.

– Понял. Выполняю. Отбой связи.

Через десять минут, без единого шороха, к подвалу стеклись две цепочки

вооруженных, одетых в черное бойцов. Три человека застыли у полуподвальных окон,

вокруг дома.

В свете Луны, тускло поблескивали вороненые стволы автоматов.

Два бойца, одновременно, врезали своими кованными ботинками в деревянную дверь

подвала, Та с треском, отлетела вовнутрь, обнажив проход, освещенный тусклой

лампочкой.

Вся группа бойцов моментально ворвалась вовнутрь. Николай заорал страшным

голосом:

– Всем на пол! Лежать! Оружие на пол! Стреляем без предупреждения!

Двое мужчин кавказской внешности, резво вскочили с матрацев на полу, но тут же

получив сапогами в челюсти, рухнули на пол, выплевывая зубы.

Две проститутки дико заверещали, закрывшись одеялами. Олег подскочил и за волосы

оттащил их в другую комнату, приказав замолчать.

Бойцы, осмотрев все комнаты, вернулись к основной группе.

Это была целая лаборатория по изготовлению бомб.

В одной из комнат на столах были свалены радиодетали, провода, мобильные

телефоны, часы и прочая утварь для их изготовления. На полках в коробках лежали

пластиковые пакеты со взрывчаткой, в углу стояли два автомата Калашникова и на

столе лежал израильский пистолет-пулемет «Узи». Олег подошел и взял его в руки, с

интересом рассматривая.

На отдельном столике лежали пакетики с наркотиками, шприцы, аптечные электронные

весы. Тут же стояла старая, черная, обугленная электроплитка.

Кавказцев усадили на пол, стянув руки за спиной, пластиковыми петлями.

Николай при сел перед одним из них.

– Ну генацвале…Колитесь! Кому вы изготовили две бомбы,

управляемые по мобильнику?

Тот нагло улыбаясь, зашевелил окровавленными губами:

– Ну ты, неверный! Это я делал! И, дал эту бомбочку другому такому

же как ты, неверный! Я рад, что другой русский, с моей помощью уничтожит еще пару

сотен русских во имя Аллаха…

«Узи» в руках Олега, неожиданно, изрыгнул струю пламени и свинца.

Куски черепа кавказца, с мешанные с мозгом, разлетелись во все стороны. Бойцы и

Николай, обрызганные окровавленными сгустками, ошарашено отскочили в сторону.

Глаза Олега, застыли с кровожадным, мстительным выражением. Он как будто был в

ступоре. Ствол «Узи» тихо опускался к полу, усыпанному стреляными гильзами.

Второй кавказец, по-свинячьи завизжал, и, зажмурившись, упал боком на пол.

Николай со злостью подскочил к другу и хлестанул его ладонью по лицу.

– Олег! Ты чего? Спятил? Как мы узнаем о заказчике? – он с силой тряхнул

его за плечо.

– Очнись брат! Нам живые нужны! Не трупы!

Олег непонимающе перевел на него глаза. Николай вырвал у него из рук автомат и

передал подошедшему .бойцу, кивнув на Олега. Тот все понял, усадил Олега на стул и

прислонился к стене рядом.

Николай наклонился к лицу друга.

– Олег! Пойми! Мы должны найти заказчика! Это единственный, наш шанс…

И мы найдем его, только ты должен держать свои нервы в кулаке! Ну? Всё о-кей?

Руки Олега мелко дрожали. В его глазах появилось осмысленно выражение, и, он

сокрушенно опустил голову.

Николай выпрямился.

– Стас ! Очухай его…

Он вернулся в комнату, где в луже крови лежал труп и стонал второй кавказец.

За волосы поднял его и снова усадил.

– Ну ты! Сопля ваххабитская ! Давай колись. Кто заказал ваши игрушки? …

Если ты сейчас же не начнешь говорить, я тебе, буду по очереди отрезать по одному

пальцу, каждую минуту, – Николай с улыбкой вампира вынул финский нож и продолжил:

– Если ты не скажешь, кто заказал взрывчатку, я не гарантирую тебе жизнь. Я

гарантирую, только твою медленную смерть и буду наблюдать, как ты мразь, будешь

корчится передо мной здесь на полу… А потом, я не смогу остановить моих друзей, и

каждый из них, что-нибудь отрежет от тебя себе на память…