Уинстон Черчилль - Вторая мировая война. (Часть II, тома 3-4)

Премьер-министр – премьеру Сталину

27 января 1943 года

«Между Президентом Рузвельтом и мной было условлено, чтобы я предложил Президенту Турции встречу со мной для того, чтобы принять меры к лучшему и более быстрому снаряжению турецкой армии, имея в виду возможные события в будущем. Президент Турции ответил, что он сердечно приветствует этот план увеличения «общей оборонительной безопасности» Турции и что он готов, если я этого желаю, чтобы наша встреча была бы предана гласности в соответствующее время после того, как она состоится.

Вы уже знаете мою точку зрения по этому вопросу из телеграмм, которыми мы обменялись, и Вы можете быть уверены, что я буду быстро и немедленно Вас информировать.

Пожалуйста, примите вновь выражение моего восхищения продолжающимися изумительными подвигами советских армий».

Я вылетел на самолете «коммандо», чтобы встретиться с турками. Это был всего лишь четырехчасовой перелет через Средиземное море, причем большая часть пути проходила вдоль Палестины и Сирии. Мы приземлились в Адане. Вместе со мной в другом самолете летели Кадоган, генералы Брук, Александер, Вильсон и сопровождающие их офицеры. Мы приземлились не без некоторых трудностей на маленьком турецком аэродроме, и едва только закончились приветственные церемонии, как из горного ущелья начал выползать длинный бронепоезд, в котором были президент, все турецкое правительство и маршал Чакмак. Они встретили нас исключительно сердечно и с большим энтузиазмом. Несколько салон-вагонов было прицеплено к поезду, чтобы разместить нас, поскольку по соседству не было никаких других помещений. Мы провели две ночи в этом поезде, а днем вели продолжительные переговоры с турками и имели весьма приятные беседы во время завтраков и обедов с президентом Иненю. В пути я подготовил заявление, адресованное туркам и написанное с учетом их психологии. Я решил, что это должно быть уговаривающее письмо, содержащее предложение о платонической женитьбе, исходящее как от меня, так и от президента.

«Опасность, угрожавшая Турции на северном фланге, устранена в данный момент благодаря сокрушительным победам русских над немцами, а на ее южном фланге – в результате того, что генералы Александер и Монтгомери отогнали Роммеля на 1600 миль от Каира, уничтожив три четверти его армии и девять десятых ее снаряжения. Однако по-прежнему существует такой фактор, как потребность немцев в нефти и «дранг нах остен», и летом они могут попытаться пробиться в центре. Турция должна находиться в самых выгодных условиях, чтобы оказать сопротивление любому подобному акту агрессии силой оружия. Мы прибыли сюда, чтобы выяснить, каким образом мы лучше всего можем помочь нашему союзнику в такой серьезной, но в то же время обнадеживающий момент. Для этой цели мы готовы ускорить и увеличить поставки современного вооружения, которых, к сожалению, не хватает турецкой армии. Президент Соединенных Штатов просил меня обсудить этот вопрос не только от имени моей страны, но и от его имени.

Англичане и американцы, несомненно, сообща пошлют, как только Турция вступит в войну, по меньшей мере, 25 авиаэскадрилий. Ряд аэродромов уже подготовлен, и значительное количество материалов уже завезено на места.

Англичане могли бы выделить некоторые специальные части, которые уже полностью обучены и не требуют переброски больших людских масс по линиям коммуникаций, но которые необходимы для того, чтобы удерживать аэродромы и отражать танковые атаки. Для этой цели мы будем иметь наготове в подходящих местах – при наличии такой американской помощи, которая может понадобиться и которую мы сможем получить, – такое количество полков противотанковой артиллерии, какое только вы сможете принять, в том числе часть наших самых новейших 17-фунтовых орудий, которые еще не применялись в военных действиях. Мы будем также иметь наготове несколько полков зенитной артиллерии для укрепления тех сил, которые уже будут размещены на позициях. Мы будем также готовы перебросить в ближайшее время две бронетанковые дивизии, имеющие боевой опыт. Я знаю, что премьер Сталин очень хочет, чтобы Турция была хорошо вооружена и готова защитить себя от агрессии. Я знаю, что президент Рузвельт и, конечно, правительство его величества желают, чтобы Турция была полноправным участником мирной конференции, где будут решаться все вопросы, связанные с изменением существующего статус-кво. Невозможно предсказать, когда закончится нынешняя мировая война. Мы, англичане и американцы, совершенно уверены в том, что мы победим».

Этот документ я вручил турецкому президенту при первой встрече в его поезде вечером в день нашего прибытия.

Общие переговоры, последовавшие за этим, были посвящены главным образом двум вопросам: системе послевоенного мира и мерам по созданию международной организации, а также будущим отношениям между Турцией и Россией. Я привожу в качестве примера лишь несколько замечаний, которые, согласно записям, я высказал турецким руководителям. Я заявил, что виделся с Молотовым и Сталиным и вынес впечатление, что оба они хотят мирных и дружественных отношений с Соединенным Королевством и Соединенными Штатами. В экономической области обе западные державы многое могут дать России и могут помочь в возмещении ее потерь. Я сказал, что не могу заглядывать на 20 лет вперед, и тем не менее мы заключили договор на 20 лет. Я полагал, что Россия сосредоточит свои усилия в ближайшие 10 лет на восстановлении. Возможно, произойдут изменения: коммунизм уже подвергся видоизменениям. Я считал, что мы должны поддерживать дружественные отношения с Россией, и если Англия и Соединенные Штаты будут действовать вместе и сохранять значительные военно-воздушные силы, они смогут обеспечить период устойчивости. Россия может даже выиграть от этого. Она имеет огромные слаборазвитые районы, например в Сибири.

Турецкий премьер-министр Сараджоглу напомнил, что я выражал точку зрения, что Россия может стать империалистической. Это вынуждает Турцию быть исключительно благоразумной. Я ответил, что будет создана международная организация для обеспечения мира и безопасности, которая будет сильнее Лиги Наций. Я добавил, что не боюсь коммунизма. Сараджоглу заметил, что он ищет чего-то более реального. Вся Европа полна славян и коммунистов. Все побежденные страны станут большевистскими и славянскими, если Германия будет разгромлена. Я ответил, что положение не всегда оборачивается так плохо, как ожидают, но если и случится так, то лучше, чтобы Турция была сильной и тесно связанной с Соединенным Королевством и Соединенными Штатами. Если Россия без всякой причины напала бы на Турцию, то вся международная организация, о которой я говорил, выступила бы в защиту Турции, а гарантии после нынешней войны должны быть гораздо более твердыми не только в отношении Турции, но и в отношении всей Европы. Я не буду другом России, если она станет подражать Германии. Если она поступит таким образом, то мы должны будем организовать самое тесное объединение против нее, и я не поколеблюсь заявить об этом Сталину. Молотов предложил заключить договор, в силу которого Прибалтийские государства считались бы провинцией России. Мы отказались согласиться на это потому, что: а) территориальные изменения должны быть отложены до послевоенного урегулирования и б) мы считали необходимым дать возможность отдельным лицам свободно определить свою судьбу.