Меч Судьбы - Скороходова Т.Н.

- Здесь кормят, умник? - поинтересовалась я. Одних фруктов мне маловато.

Вейр скользнул взглядом по стройной фигуре вампирши, глаза потемнели, затуманились. Что колдуны, что жрецы, что короли или простые мужики, все одни миром мазаны. Сейчас он явно думал не о том, как накормить ту, в которой жил кусочек его черной силы. И этот кусочек хотел есть. Девица молча показала глазами на золоченый шнур, висевший в изголовье постели. Я дернула и стала ждать неизвестно чего. Или кого.

Вампирша повертела пустой кубок, сверкнув разноцветными отблесками огромных камней на тонких длинных пальцах, поставила на стол, и повернула белокурую голову к колдуну:

- Вейр, может, представишь меня своей гостье?

- Это Ольга, - не сводя взгляда с вампирши, хрипловато ответил колдун.

Я уставилась на черного. Хоть бы поинтересовался, колдунская морда, как я себя чувствую и что со мной!

- У тебя женская иссуха, - ответила на мои мысли Ольга. Таким голосом сообщают, что на обед отварная рыба и салат из огурцов.

Я оцепенела. Я знала, что скорее рано, чем поздно меня ожидает смерть, но страшный приговор в голове не укладывался и казался далеким будущим, которого вполне может и не быть. Надежда была. Еще секунду назад. Один миг, и мир рухнул. Мама, умирающая от рака. Рак. Колдун… Я.

Вспышка ненависти и животного страха ослепила, застила глаза. Я ненавидела. Себя. Вейра, ведьму-вампиршу, Золтана, даже Данко. Отравленная дикой злобой кровь застыла в жилах. Прошли века, прежде чем отчаяние и злость сменились странным безразличием и смертельной усталостью. Яростная гроза отгремела, ледяная стужа зимы и мрак ночи окутали мир. Не было страха. Не было слез. Только абсолютная пустота и мертвое сердце, которое перестало биться.

- Ошибки нет, ты уверена? - бесцветным голосом спросил кто-то, похожий на меня.

- У тебя дырка в правом глазном зубе, болезненные месяцы, в детстве у тебя была травма коленки, шрам на…

- Хватит, верю, - тихо выдавил некто моим голосом.

- И эту соплюху ты победить не смог, Вейр? - ледяным презрением в голосе вампирши можно было убить.

- Чего ради руки марать? - издевательски протянул колдун.

- Хорек вонючий! - некто, поселившийся в моей голове, удрал, сверкая пятками, и меня прорвало, - Чтоб вместо языка у тебя хрен вырос! Чтоб ты вовек его не видал! Да чтоб он у тебя отсох и отпал! Чтоб ты провалился, сволочь колдунская!

Я помянула родителей Вейра и Ольги до седьмого колена, объяснила, кто и что они такое в моих глазах, я орала, шипела и вопила. Охрипнув, заткнулась и уставилась на сладкую парочку. И только тогда почувствовала, что лицо и глаза мокрые от слез. Вампирша сидела на подлокотнике кресла Вейра, скрестив длинные ноги и не сводя с меня равнодушных глаз хищника. Вейр поглаживал бедро соседки и маленькими глотками отпивал из кубка, не обращая на мои вопли и меня никакого внимания. Меня затрясло. Схватив с постели тяжеленный кусок льда, швырнула со всей дури. Ольга неуловимым движением отбила, глыба влетела в камин. Раздался грохот, треск, клубы пепла мгновенно заволокли половину комнаты. Как жаль, что внутри башни магия бесполезна, я бы разнесла эту хреновину со всем своим гадюшником ко всем чертям!

Север подошел и лизнул руку. Я обняла его за шею и зарылась лицом в густую шерсть. У меня кончился воздух. И слова. Парочка молчала. Заслушались, поди, змеи подколодные!

Открылась неприметная дверь. Худенькая черноволосая девушка в длинной серой юбке, небеленой блузе и цветастом платке на плечах, шагнула в комнату. В руках она держала поднос, глаза, в которых застыл страх, перебегали с Ольги на Вейра и обратно. Помедлив, служанка просеменила к столу, переставила блюда на столешницу, и мышью порскнула из комнаты. Ноздри защекотал аромат жареного мяса, пряностей и свежевыпеченного хлеба. В комнате царила мертвая гнетущая тишина. Напряжение в воздухе ножом можно было резать.

Я поднялась с постели и протопала к столу. Смотреть на эти рожи я не могла, но чем-нибудь себя занять просто необходимо, чтобы не лопнуть от злости. Быть у колдунов и не отведать шедевры прославленного на все Славнополье Кораша было бы последним идиотизмом. Не знаю, какой он колдун, но повар, судя по ароматам, просто чудесный. Хоть перед смертью попробовать. Мысль о смерти скользнула в голове, но, к изумлению, совсем не испугала и не остановила руку со свежайшей булочкой в янтарных капельках сыра и одуряющим запахом чеснока. Задумчиво прожевав кусочек волшебной сдобы, прислушалась к себе, и поняла, что злость и страх испарились бесследно. Я повернулась и уставилась на Ольгу. Она улыбалась. Легкая, почти неуловимая, но это была именно улыбка. В больших разноцветных глазах сияли искорки смеха.

- Ты как? - подняла бровь она.

- Н… Нормально, - проворчала я, отщипнула кусок булки для себя и протянула остатки сдобы Северу, который сидел рядом и не сводил с меня преданных глаз. Помедлила, и добавила:

- Спасибо тебе.

- Принято, - она легко вскочила с кресла, игривая рука колдуна повисла в воздухе. - Теперь обсудим наши дела.

- Наши? - с набитым ртом спросила я и уселась за стол, подвигая к себе ближайшее блюдо. Булочки были нереально вкусными, поэтому я решила распробовать все.

- Именно наши, - подтвердила она.

Ольга уселась напротив, налила в кубок из графина нечто красное, как оказалось, судя по легкому приятному аромату, обычное вино, и тоже взяла булочку. Откусила. Жемчужно-белые, небольшие клыки почти не отличались от моих. Заскрежетал отодвигаемый стул, рядом со мной уселся его колдунское высочество и принялся накладывать мясо. Нежнейшие куски в белоснежном соусе, украшенные яркими разноцветными кружевами овощей и зелени, даже жалко было есть. Но надо. Никогда себе не прощу, если не попробую. Прожевав первый кусочек, я вернулась к мучившему меня вопросу:

- Ты чего, с нами собралась?

- Именно, - подтвердила она и отпила из кубка.

- А меня спрашивать разве не надо? - хмыкнула я. От божественно вкусной еды настроение поднялось, поэтому я была настроена почти миролюбиво.

- А ты против? - Ольга подняла бровь и сверкнула разноцветными глазами. Что за дурная манера отвечать вопросом на вопрос?

- В общем-то, нет. Я так понимаю, меня никто и спрашивать не собирается, так чего себе зазря нервы трепать? - проворчала я и нацелилась вилкой на новый соблазнительный кусочек. Локоть кто-то толкнул, вожделенная еда шлепнулась на стол, забрызгав столешницу соусом. Север высунул лобастую голову из-под моей руки, не сводя печальных глаз с блюда с мясом. Я сгребла половину ароматного жаркого на тарелку и поставила на пол. Север одним взмахом языка смел вкуснятину, даже не прожевав, и опять уставился на меня глазами голодного ребенка.