Ольга Борзунова - Кодификация налогового законодательства России. Научно-практические аспекты

По своему содержанию ГГК стал одним из образцовых буржуазных кодексов. Он включает все основные буржуазные юридические институты, свойственные буржуазному праву.

В первой книге ГГК (Общей части), состоящей из семи разделов (§ 1–240), рассматривается, прежде всего, статус лиц (физических и юридических). Наибольшее внимание уделено германским законодателем юридическим лицам (обществам и учреждениям), им посвящено более 60 параграфов. Другая многочисленная группа предписаний (80 параграфов) посвящена вопросам, связанным с юридическими сделками (дееспособность, волеизъявление, виды сделок, представительство и т. п.). К остальным вопросам Общей части относилось учение о вещах и о так называемых материальных сроках и давности. Особый интерес представляют последние предписания этой книги ГГК: об осуществлении прав, самозащите и самопомощи.

Во второй книге ГГК (также семь разделов, § 241–853) содержатся нормы обязательственного права. Это характерная особенность ГГК: традиционный порядок гражданско-правовых институтов в нем нарушен. Обязательственное право поставлено в ГГК раньше права вещного, что означает возросшее значение капиталистического оборота, перед интересами которого отступают традиционные институты права собственности и владения, еще господствовавшие в Кодексе Наполеона. В данной книге излагаются как общие положения об обязательствах из договоров (их возникновение, содержание, исполнение и т. п.), так и отдельные договоры, традиционные (купля, заем, ссуда, товарищество и др.) и новые (наем рабочей силы, игра, пари, приказ и др.). В этой книге регулируются важные в социальном отношении нормы о так называемых недозволенных действиях (§ 823–853).

Только в третью книгу ГГК включено вещное право (девять разделов, § 854–1296). Кроме институтов права собственности, владения, здесь подробно регламентируются так называемые служебности (сервитуты, обременения) и различные формы залога движимости и недвижимости (ипотека). Они составили основную часть предписаний третьей книги (примерно 2/3). Именно в этой книге наиболее полно представлены устаревшие (профеодальные) институты германского права (право преимущественной купли – § 1094–1104; поземельные обременения – § 1105–1112). Эти институты и нормы наглядно свидетельствуют о социальной силе германского юнкерства, вырвавшего у буржуазии важные уступки в аграрной области.

Четвертая книга ГГК содержит нормы брачно-семейного права (три раздела, § 1297–1921). Книга открывается разделом о гражданском браке. Здесь изложены правила, посвященные условиям вступления в брак, личным и имущественным отношениям супругов, а также условиям расторжения брака. Из других разделов книги следует выделить институт родительской власти и юридическое положение детей (законных и незаконных), опеку и попечительство.

Наконец, последняя, пятая книга ГГК посвящена наследственному праву (девять разделов, § 1922–2385). В ней регламентируются два основных порядка наследования (по закону и по завещанию); юридическое положение наследника; особый договор о наследовании и правила об обязательной доле так называемых необходимых наследников.

Вместе с основным текстом ГГК был принят и вступил в силу особый Вводный закон. Это достаточно крупный юридический акт, насчитывающий 218 статей. Структура и содержание Вводного закона таковы: ст. 1–31 посвящены общим правилам о времени вступления в силу ГГК, о применении иностранных законов в Германии и германских законов за границей. Следующие ст. 32–54 регулировали соотношение Кодекса со старым имперским законодательством. Как общее правило, старые имперские законы оставлены в силе, поскольку обратное не указано в Кодексе (ст. 32). Но наиболее значителен по объему (ст. 55–152) и интересен по содержанию раздел третий Вводного закона. Он посвящен соотношению Кодекса с земским законодательством. Указанные статьи представляют, по существу, длинный перечень прав, оставленных в компетенции земских законодательств отдельных германских государств – членов империи. Формула, с которой начиналась большая часть статей третьего раздела, гласила: «Нетронутыми остаются предписания земского права…». К перечню таких «нетронутых» нормами Кодекса областей были отнесены следующие наиболее значительные: особый статус главы и членов владетельных (королевских, княжеских) домов бывших самостоятельных германских государств; различные феодальные формы дворянского родового имущества (ст. 59); рентное имущество и право наследственной аренды (ст. 63); право крестьянского единонаследия (ст. 64); право охоты и рыболовства; горное право (ст. 67); правовое положение прислуги и домашних рабочих (ст. 95); водное право (ст. 65); право о регалиях (ст. 73). В качестве примера можно привести важное правило ч. 1 ст. 113 Вводного закона: «Нетронутыми остаются предписания земского права как об объединениях и разделениях земельных участков, о регулировании и порядке помещичье-крестьянских отношений, так и о заменах, переоборудованиях и ограничениях служебностей и вещных обременений». Приведенный список особых прав (так называемых прав старого партикулярного земского законодательства) далеко не исчерпывал в Вводном законе изъятия и привилегии, касающиеся главным образом имущественного положения германского юнкерства. Вводный закон наносил существенный удар по идее и практике единства гражданского права Германии. По существу, полного правового единства создать не удалось. Даже буржуазные юристы вынуждены признать: «все эти исключения были неизбежным злом…». В тогдашних буржуазных кругах Германии Вводный закон оценивали не без основания как реальное ограничение буржуазного характера Кодекса [20] Общая характеристика, система и содержание ГГК // http://www.xserver. ru/user/ggugg/3. shtml .

Интересную специфику имеет процесс систематизации нормативного материала в Англии. Здесь полностью отвергли идею кодификации. Возражения против кодификации вытекали из самой природы общего права, в котором значительная часть права, особенно права гражданского, развивалась вне всякого воздействия со стороны законодателя, путем создания судьями прецедентов. Кодифицировать это право недопустимо было уже потому, что тогда ему пришлось бы придать жесткую форму, которая лишила бы общее право его главной ценности – свободной приспособляемости к конкретным обстоятельствам дела. Кроме того, застывшее кодифицированное право не могло бы предусмотреть изменений в общественных отношениях, что потребовало бы его постоянной переделки. В то же время в других странах, правовая система которых в большей или меньшей степени основана на общем праве, кодификация проводилась, хотя и менее последовательно, чем в странах континентальной правовой системы.