Диана Койл - Секс, наркотики и экономика. Нетрадиционное введение в экономику

Что же тогда считать реальностью? Ответ будет такой: реальность — это не приватизация, а глобализация. Чтобы объяснить демонизацию многонациональных компаний, надо знать две вещи. Первая — рост международных инвестиций и объёмов продаж корпораций. Вторая — влияние более открытой мировой экономики на действия правительств.

Компании не только продают всё больше воих товаров за границу, о чём говорит рост импорта и экспорта, но и чаще размещают производства в других странах. На это указывают цифры прямых иностранных инвестиций (ПИИ), т. е. инвестиций в компании и заводы в другой стране. Это не то же самое, что портфельные инвестиции в собственность, акции или другие финансовые активы, которые часто называют «горячими деньгами».

Мировые потоки подобных прямых инвестиций из одной страны в другую выросли с 30 млрд. долл. в год в начале 1980-х годов до 800 млрд. долл. в 1999 г. В долях мирового от ВВП это скачок составил от 2,3 до 11 %. Соответственно, объёмы продаж, зарегистрированных зарубежными филиалами многонациональных компаний, выросли с 2,4 трл. долл. в 1982 г. до 13,6 трл. долл. в 1999 г.

Большая часть международного инвестирования происходит между развитыми странами — от 2/3 до 4/5 от общего объёма в год. Такие страны, как Нидерланды, Великобритания, Ирландия, Австралия, являются одними из самых открытых для инвестиций зарубежных компаний. Более открыты для иностранных инвестиций такие развивающиеся страны, как Сингапур, Гонконг, Панама, Тринидад и Тобаго и ещё примерно 12 стран. Они принимают большую часть инвестиций богатых стран в менее богатые. В беднейшие страны мира прямые иностранные инвестиции почти не поступают.

Однако подобные заграничные филиалы компаний в таких странах, как Индонезия, Китай, Малайзия или Гондурас, привлекающие большую часть внутренних инвестиций многонациональных компаний, всё больше производят и экспортируют товары для богатых стран, т. е. инвестиции, тем самым, «возвращаются» в виде товаров на рынки богатых стран. Это серьёзное изменение в их торговой структуре. И если в 1990 г. лишь 40 % развивающихся стран экспортировали промышленные товары, а остальные вывозили только сельскохозяйственную продукцию или сырьё, то к 1998 г. промышленные товары составляли уже почти 2/3 их экспорта, и ожидается, что в течение пяти лет эта доля увеличится до 80 %. Изменение было наиболее заметно в США, где многонациональные компании первыми стали использовать возможности производства товаров в глобальном масштабе. В США доля промышленных товаров в экспорте из развивающихся стран, в том числе и товаров, изготовленных на предприятиях, которые принадлежат американским владельцам, выросла с 47 % в 1990 г. до 75 % в 1998 г.

Возможно, именно это и является истинной причиной беспокойства потребителей в богатых странах. Понятно, что компании переводят производство в другие страны (новые коммуникации и компьютерные технологии, а так же медленное, но стабильное сокращение налогов на импорт промышленных товаров делают подобный шаг более лёгким), потому что там труд дешевле. Что же ещё их тогда беспокоит? Главное в переводе производства, по-видимому, состоит в том, чтобы эксплуатировать дешёвый труд. Так ли это?

Затраты на оплату труда составляют около 2/3 от общих расходов на производство низкотехнологичных товаров (хотя в других случаях эта доля гораздо меньше), поэтому нет сомнений в том, что низкий уровень заработной платы в развивающихся странах привлекателен для корпораций. Так же как и менее строгие экологические стандарты.

Но компании не инвестируют в самые дешёвые страны. На самом деле, они предпочитают страны со средним уровнем доходов, такие как Мексика или Малайзия. Существует много доказательств того, что в большинстве случаев (хотя и не во всех) инвестиции многонациональных компаний в страны с низким уровнем заработной платы выгодны и для корпорации, и для работников. В одном из исследований рабочих условий в развивающихся странах, опубликованном ОЭСР, девять страниц отданы под библиографию. Это исследование предоставило исчерпывающие доказательства того, что оплата и условия труда на заводах, принадлежащих многонациональным компаниям из богатых стран или работающих на них, лучше условий на местных заводах. Даже в сомнительных экспортопроизводящих зонах, созданных в некоторых странах (Маврикий и Филиппины) специально для привлечения иностранных инвесторов (низкими налогами и лазейками в законах), соблюдаются более высокие трудовые стандарты — высокая заработная плата, более активная работа профсоюзов, меньшая продолжительность рабочего дня, — чем у многих местных работодателей.

В некоторых случаях на рабочие места, созданные иностранной компанией, брали в основном женщин. Их труд дешевле, чем мужской, а также связан с такими дополнительными качествами, как большая ловкость рук при сборке деталей микроэлектроники или при резке и сшивании тканей. Разве удивительно, что местные мужчины во многих традиционных обществах против того, чтобы женщины получили большую экономическую независимость, а иногда и зарабатывали денег больше, чем остальные домочадцы? Однако для молодых женщин в городах Китая или даже Северной Мексики работа на заводе иностранной компании — это своего рода освобождение.

Точно также нельзя сразу осуждать использование детского труда в бедных странах. Западные потребители отказываются покупать футбольные мячи, сделанные детьми в Бангладеш и Пакистане, а это значит, что дети потеряют работу. Их родители отправят их не в школу, а на малооплачиваемую работу в других отраслях. Некоторые, в конце концов, начнут заниматься проституцией. Было крайне желательно запретить детский труд, но только после того, как найдётся другой источник доходов для их семей и необходимое финансирование мест в школах.

Если доходы семьи вырастут, то родители перестанут, без сомнения, отправлять своих детей на заработки (или продавать их в рабство). В беднейших странах с доходом меньше 300 долл. на члена семьи, 10–12 % детей работают. Для сравнения: в странах со средним уровнем дохода в 5 тыс. долл. на человека работают лишь 2 % детей (и помните, мы ведь до сих пор считаем, что дети должны выполнять какую-нибудь работу, будь то уборка своих комнат за карманные деньги или доставка газет или работа в магазине субботними вечерами). Большинство детей работают в сельском хозяйстве, а не в промышленности, часто на небольших семейных фирмах. Взрослые, как правило, предпочитают места на заводах, потому что за них гораздо лучше платят.

Пробная схема Всемирного банка «питание в обмен на посещение школы», возможно, позволит на некоторое время уменьшить использование детского труда, однако лучшим выходом было бы повышение уровня доходов. А это означает экономический рост в беднейших странах. Лучший, а возможно, и единственный способ добиться роста экономики — производство и продажа на экспорт.