Пол Винья - Машина правды

Безусловно, то, что перевозчики вроде Uber и его главного конкурента Lyft сегодня стали частью нашей повседневной жизни, — неоспоримый факт. Когда название вашей компании становится именем нарицательным, начинает склоняться и образовывать однокоренные слова («пользоваться ксероксом», «спросить у гугла», «ехать на убере»), — знайте, что вы преуспели. Но, несмотря на устойчивую ассоциацию бренда с демократичными тарифами, вольным союзом водителей и пассажиров, которые просто «выручают друг друга», Uber — централизованная структура, вовсе не стремящаяся избавить нас от посредничества. Компания отслеживает и контролирует каждую сделку, заключенную между водителем и пассажиром, и берет себе 25 процентов. И она далеко не единственная зарабатывает подобным образом. То, как Uber, Facebook, Google и прочие техногиганты XXI века обращаются с нашими данными, уже пора признать насущной проблемой.

У интернета, если вы не в курсе, есть хозяева — группа ведущих компаний, а именно Google, Amazon, Facebook и Apple (их часто обозначают аббревиатурой GAFA), которые фактически контролируют все. Мы доверили им роль посредников при переписке и общении в соцсетях, поиске и хранении информации и т. п. В общем они неплохо справляются с работой, однако их посредничество обходится нам весьма недешево, ведь мы даем им в руки почти неограниченную власть. Мы — широкая публика — в буквальном смысле создаем стоимость этих компаний, производя для них контент и предоставляя ценную информацию. (Заметьте, бесплатно!) Да, взамен мы получаем услуги, но неравенство в наших отношениях бросается в глаза. Особенно это очевидно в политической сфере.

Как выяснилось после президентских выборов в США 2016 года, Facebook и Google контролируют нашу новостную ленту. Вспомним тайный алгоритм Facebook, который подбирает топ новостей исходя из ваших политических взглядов, создавая целый «хор» из возмущенных или обрадованных единомышленников, готовых потреблять и делиться сомнительной информацией, которая вписывается в уже сложившуюся у них картину мира. Вот почему во время предвыборной кампании, например, группа подростков из Македонии умудрилась опубликовать фейковые статьи, где говорилось, что Трампа поддерживает папа римский [38] См .: Craig Silverman and Duping Trump Supporters with Fake News,” BuzzFeed, November 3, 2016, https://www.buzzfeed.com/craigsilverman/how-macedonia-became-a-global-hub-for-pro-trump-misinfo . . Эти «новости» собрали больше лайков, репостов и рекламных денег, чем настоящие аналитические материалы, опубликованные солидными, коммерчески успешными изданиями.

И дело даже не в том, что Facebook и Google стали гигантскими социальными платформами. Эти исполины цифровой эпохи обладают беспрецедентной полнотой власти над потоками социально значимой информации, проходящей через интернет. «Бесплатный контент», который они нам якобы предоставляют, — не более чем миф. Конечно, мы не платим за сервисы Google и Facebook, но при этом вручаем им неимоверно ценную валюту — наши персональные данные, обладание которыми превратило эти корпорации в монополии и сделало властелинами цифровой вселенной. Безусловно, это уже не новость; мы просто хотим проиллюстрировать, как безграничная власть над информацией в интернете обостряет проблему его централизованной архитектуры и связанного с ней дефицита доверия [39] См. , например, высказывания Брюса Шнайера, приведенные в статье: Barton Gellman, “Facebook: You’re Not the Customer, You’re the Product,” October 15, 2010, TIME , http://techland.time.com/2010/10/15/facebook-youre-not-the-customer-youre-the-product/ , или статью в журнале The Economist “The world’s most valuable resource is no longer oil, but data,” Economist , May 6, 2017, https://www.economist.com/news/leaders/21721656-data-economy-demands-new-approach-antitrust-rules-worlds-most-valuable-resource . .

Помимо всего прочего, 2016 год запомнился судебными баталиями между Apple и ФБР [40] Подробный анализ этого судебного диспута можно найти здесь: Arash Khamooshi, “Breaking Down Apple’s iPhone Fight with the U.S. Government,” The New York Times , March 21, 2016, https://www.nytimes.com/interactive/2016/03/03/technology/apple-iphone-fbi-fight-explained.html . , которое требовало от производителей смартфонов предоставить правоохранительным органам доступ к зашифрованным данным покупателей. В итоге мы, потребители, оказались между молотом и наковальней. Если мы хотим жить в условиях цифровой экономики, то нам придется либо предоставить свои данные частным компаниям и смириться с риском правонарушений, либо позволить властям контролировать эти компании и подвергнуться злоупотреблениям вроде вскрытых Эдвардом Сноуденом в АНБ. На самом деле необязательно выбирать между двумя крайностями — есть и третье решение, но оно предполагает изменение самого принципа размещения данных в сети.

Идеи, положенные в основу биткоина и технологии блокчейн, предлагают новый подход к решению этой проблемы. Ведь вопрос о том, кто контролирует наши данные, должен проистекать из другого фундаментального вопроса: каким лицам или организациям следует доверять , чтобы заниматься торговлей, получать услуги или участвовать в жизни общества? Налицо весомые аргументы в пользу полной реорганизации мировой системы информационной безопасности. И для начала необходимо понять, при каких условиях интернет-пользователи могут непосредственно доверять друг другу, чтобы избежать вливания целых потоков информации в централизованные хранилища, без которых сейчас не обходится взаимодействие в сети. Решение проблем безопасности данных, вероятно, потребует сознательного перехода от так называемой централизованной модели доверия к децентрализованной модели.

В эпоху, когда цифровые технологии вроде бы должны снижать стоимость входа в экономическую систему, устаревшая модель централизованного доверительного управления становится барьером в силу своей дороговизны (подумайте о двух миллиардах человек, которым недоступны банковские услуги). К тому же она чудовищно неэффективна. Так, по оценкам консалтинговой компании Gartner, в 2015 году на кибербезопасность в мире было потрачено около 75 миллиардов долларов [41] См .: “Gartner Says Worldwide Information Security Spending Will Grow Almost 4.7 Percent to Reach $75.4 Billion in 2015,” Gartner, September 23, 2015, http://www.gartner.com/newsroom/id/3135617 . . Невзирая на это, как утверждает Инга Бил, СЕО [42] Здесь и далее генеральный директор компании. Прим. ред. британской страховой компании Lloyd’s, общие убытки от интернет-мошенничества за год составили порядка 400 миллиардов долларов [43] См .: Stephen Gandel, “Lloyd’s CEO: Cyber Attacks Cost Companies $400 Billion Every Year,” Fortune, January 23, 2015, http://fortune.com/2015/01/23/cyber-attack-insurance-lloyds/ . . Если вас — вполне оправданно — пугает эта цифра, вот вам еще одна: 2,1 триллиона долларов. Таков предполагаемый убыток от мошенничества в 2019 году, подсчитанный исследовательской группой Juniper Research на основе нынешних тенденций [44] См .: Juniper Research, “Cyber-crime Will Cost Businesses over $2 Trillion by 2019,” Juniper , May 12, 2015, https://www.juniperresearch.com/press/press-releases/cybercrime-cost-businesses-over-2trillion . . Для наглядности: это более чем 2,5 процента мирового ВВП в 2019 году (при нынешних темпах роста экономики) [45] По оценкам Всемирного банка: “Global Economic Prospects: A Fragile Recovery,” World Bank Group, June 2017, https://www.worldbank.org/content/dam/Worldbank/GEP/GEP2015a/pdfs/GEP15a_web_full.pdf . . Впрочем, приведенные цифры отражают не только суммы, украденные хакерами, но и издержки на судебные процессы, обновление систем безопасности и т. п. — общие убытки, которые предприятия несут из-за многочисленных атак и взломов. Но даже с этой оговоркой данные свидетельствуют о том, что хакеры — едва ли не самые финансово успешные инноваторы цифровой эпохи.