Лоуренс Уайт - Борьба экономических идей: Великие споры и эксперименты последнего столетия

Кроме того, Кейнс предлагал усилить роль государства на рынке труда. В статье, опубликованной в 1925 году, он задавался вопросом о том, «должна ли заработная плата устанавливаться силами спроса и предложения, как предписывают ортодоксальные теории laissez-faire , или нам следует ограничивать свободу действия этих сил соображениями „справедливости“ и „разумности“ с учетом всех обстоятельств» [30] Keynes J.M. Am I a Liberal? // Idem. Essays in Persuasion. P. 333. .

Разумеется, Кейнс отнюдь не был основоположником экономических идей, предусматривающих усиление роли государства в экономической жизни. Более того, они возникли даже не в XX веке. Так, в конце XIX столетия в США начался период идеологических изменений, направленных на активизацию государства, – сейчас это время называют «эпохой прогрессизма» (Progressive era). Важную роль в идейно-политическом движении, о котором идет речь, сыграл целый ряд экономистов – они разрабатывали аргументацию и способствовали принятию законов, усиливавших роль федерального правительства в экономической жизни, от антитрестовского закона Шермана (1890) и закона о доброкачественности пищевых продуктов и медицинских препаратов (1906) до закона о Федеральной резервной системе (1913). По словам Томаса Леонарда, «после 1890 года за три-четыре десятилетия экономическая теория в США превратилась в науку, поставляющую политических экспертов, а ученые-экономисты сыграли одну из ведущих ролей в значительном расширении участия государства в американской экономике» [31] Leonard T.C. Eugenics and Economics in the Progressive Era // Journal of Economic Perspectives. 2005. Autumn. Vol. 19. P. 207. .

Во второй половине 1870-х и в 1880-х годах молодые американские экономисты, возвращаясь после обучения в Германии, привозили с собой идеи и подходы, на основе которых они затем сформировали научную школу, получившую название институционализма. В 1885 году группа этих ученых во главе с преподавателем Университета Джонса Хопкинса Ричардом Т. Эли, которому на тот момент был 31 год, создала Американскую экономическую ассоциацию (АЭА). Ассоциация быстро превратилась в ведущую профессиональную организацию американских экономистов (и остается таковой по сей день), но одной из ее первоначальных целей было объединение противников идей laissez-faire . В ее учредительном «Заявлении о принципах» подчеркивалась роль «государства как организации, чье конкретное содействие является одним из непременных условий прогресса человечества» [32] Подробнее о биографии Эли и его влиянии см.: Rader B.G. The Academic Mind and Reform: The Influence of Richard T. Ely in American Life. Lexington: University Press of Kentucky, 1966. «Заявление о принципах» АЭА цит. по: Bateman B.W., Kapstein E.B. Between God and the Market: The Religious Roots of the American Economic Association // Journal of Economic Perspectives. 1999. Fall. Vol. 13. № 4. P. 253. Об институционализме и его немецких корнях мы расскажем в главе 4. . Позднее Эли и другой экономист, Джон Р. Коммонс, в качестве лидеров Американской ассоциации за трудовое законодательство (ААТЗ) оказали немалое влияние на реформы политики занятости в эпоху прогрессизма. ААТЗ была создана в 1906 году, Эли стал ее первым президентом, а Коммонс вскоре занял пост секретаря [33] Moss D.A. Socializing Security: Progressive Era Economists and the Origins of American Social Policy. Cambridge, MA: Harvard University Press, 1996; Chasse J.D. The American Association for Labor Legislation: An Episode in Institutionalist Policy Analysis // Journal of Economic Issues. 1991. September. P. 799–828. .

Эли и его соотечественники считали себя представителями «новой школы», находящейся в оппозиции к классической и неоклассической экономической теории, а также к доктрине laissez-faire . В 1886 году Эли писал о «споре между экономистами старой школы», то есть приверженцами классической и неоклассической теории и сторонниками laissez-faire , и экономистами «новой школы в Америке», имея в виду своих единомышленников – институционалистов и прогрессистов. Теоретиков «новой школы» он характеризовал как правдоискателей от науки, чьи исторические исследования позволили сделать вывод о позитивной роли профсоюзов и забастовок, найти в социализме «важные и плодотворные истины, прежде, увы, остававшиеся без внимания» и «опровергнуть многие почитаемые догмы» традиционной теории финансов. В результате появились «политэкономы, преподающие доктрины, которые отличаются от теорий, прежде разделявшихся наиболее влиятельными элементами общества». Подробнее на ту же тему Эли высказался в монографии, изданной в 1884 году, где он напрямую связал американскую «новую школу» с доктринами немецкой исторической школы в экономической науке [34] Ely R.T. Introduction // Adams H.C. et al. Science Economic Discussion. New York: Science Co., 1886. P. v—x; The Past and Present of Political Economy / Johns Hopkins University Studies in Historical and Political Science. Baltimore: Johns Hopkins University, 1884. .

В то же десятилетие в Великобритании аргументация против laissez-faire , выдвигавшаяся идущими в ногу со временем экономистами, строилась в основном на выявлении теоретических исключений из правил, а не на исторических исследованиях. Генри Сиджвик в «Принципах политической экономии» (1-е изд. – 1883, 2-е изд. – 1887) отмечал, что хотя большинство современных комментаторов по экономическим вопросам по-прежнему считают доводы в пользу laissez-faire в сфере международной торговли, то есть в пользу одностороннего введения свободы торговли, «столь же очевидными и неоспоримыми, как математическое доказательство», эта сфера представляет собой исключение, и «лишь немногие фанатики сегодня могли бы использовать подобные формулировки при обсуждении каких-либо других конкретных приложений общей доктрины laissez-faire ». Прежние представления о том, «что личные интересы индивидов всегда будут направлять их к производственной деятельности, наиболее способствующей обогащению и благосостоянию общества, к которому они принадлежат», и связанная с ними убежденность в «гармонии интересов каждого в отдельности промышленного класса и интересов всего общества», заявлял Сиджвик, «в нашу эпоху утратили свое влияние на умы». Вместо этого «экономисты в целом признают необходимость вмешательства государства для развития производства», по крайней мере в некоторых случаях [35] Sidgwick H. Principles of Political Economy / 2nd ed. London: Macmillan, 1887. P. 487–488. В главе 14 мы рассмотрим аргументы Сиджвика о свободе торговли как теоретическом исключении. .

Сиджвик был одним из ведущих утилитаристов. Доктрина утилитаризма – основная идея которой состоит в том, что нам следует стремиться к наибольшему счастью для наибольшего числа людей – стала набирать популярность после выхода «Введения в основания нравственности и законодательства» Иеремии Бентама (1789). В начале XIX века идеи Бентама активно развивал Джеймс Милль. Хотя сами Бентам и Милль считали свободный рынок наилучшим средством достижения максимального счастья, утилитаризм, по сути дела, предписывал экономистам не присваивать преимущественного статуса никаким политическим принципам вроде laissez-faire . Вместо этого каждую предлагаемую государственную меру они должны анализировать прагматически, выясняя, будут ли социальные выгоды от ее реализации превосходить социальные издержки. Руководствуясь утилитаристским подходом, экономисты классической школы второй половины XIX века, такие как Джон Стюарт Милль и Генри Сиджвик, начали рассматривать все большее количество сфер деятельности как исключения из laissez-faire , где государство вполне могло бы способствовать росту чистой социальной выгоды [36] О роли утилитаризма Бентама в падении популярности идей laissez-faire у британских экономистов после Адама Смита см.: Frankel Paul E. Moral Revolution and Economic Science: The Demise of Laissez-Faire in Nineteenth-Century British Political Economy. Westport, CT: Greenwood Press, 1979. В главе 7 мы уделим больше внимания этому сюжету. .