Ульрих ван Зунтум - Невидимая рука. Экономическая мысль вчера и сегодня

Сегодня в пользу рыночных решений проблемы окружающей среды высказываются даже партии зеленых, хотя изначально они с большей симпатией относились к директивным запретам и предписаниям. Среди причин такого переосмысления также, видимо, можно назвать возможность дополнительного привлечения в бюджет значительных средств за счет экологических налогов. В той мере, в какой при этом дело идет о целевых отчислениях, эти средства будут преимущественно использованы на цели охраны окружающей среды. И напротив, налоги, даже если их введение главным образом мотивировано соображениями экологии, в соответствии с так называемым бюджетным принципом универсальности по определению не являются целевыми сборами.

Также нет оснований для того, чтобы средства, полученные за счет экологических сборов, были затем вновь использованы в интересах улучшения охраны окружающей природы. Их функция состоит в том, чтобы обеспечить расходование ограниченных природных ресурсов, таких как чистый воздух или чистая вода, в терпимых пределах. Однако эту функцию они выполняют независимо от того, как конкретно происходит их распределение. Разумеется, эти денежные поступления могут быть также потрачены, например, на создание природного парка. Но объем мероприятий несравним с объемом средств, поступающих в бюджет за счет экологических налогов. И потом, зачем ставить размер природного парка в зависимость от финансовых поступлений из какого-либо определенного источника?

При определенных условиях вполне разумной мерой было бы введение экологических налогов с одновременным снижением других налогов, чтобы не слишком увеличивать налоговое бремя на экономику и граждан. В этом случае поступления в казну вообще не увеличатся, и вопрос об их целевом использовании отпадает.

Никак не оправданным представляется использование экологических налогов для регулирования потребления в политических целях, за исключением тех случаев, когда такой подход оправдан непосредственно задачами охраны окружающей среды. Если, например, экологические соображения диктуют повышения цены на бензин, то тогда такая мера должна быть распространена на все остальные виды использования минерального топлива, а также на все остальные энергоносители в зависимости от степени их участия в загрязнении окружающей природы. Нет ни экологических, ни экономических соображений в пользу того, чтобы, например, повышать цену на бензин и одновременно дотировать цены на уголь, как это в течение длительного времени имело место в Германии. Экологические налоги только тогда выполняют свою функцию, когда они взимаются последовательно и без каких-либо политических резонов.

Помимо этого необходимо постоянно держать в уме возможные альтернативные меры. Так, было бы не очень разумно вводить налог на парниковые газы только в одной-единственной стране. В ответ на такую меру соответствующие промышленные предприятия могут перенести производство за рубеж и оттуда продолжать загрязнять атмосферу. Страна, которая в этом случае выступит в роли «застрельщика», только понесет убытки за счет сокращения рабочих мест и нисколько не приблизится к поставленной цели уменьшения нагрузки на окружающую среду.

Здесь мы в очередной раз сталкиваемся с проблемой безбилетника, но уже на международном уровне. Для каждой отдельной страны представляется более рациональным пропустить вперед другие страны в деле охраны климата. Таким образом, можно получить определенные выгоды, не участвуя при этом в расходах на соответствующие мероприятия. Эту проблему можно решить только на основе международных соглашений. В идеальном случае опять-таки можно было бы выдавать отдельным странам сертификаты на право выброса в атмосферу определенных количеств углекислого газа. Тогда в соответствии с этими сертификатами правительства должны будут ограничить вредные выбросы в своих странах.

Следует учитывать, что первоначальный выпуск таких международных сертификатов создаст немалые проблемы при их распределении. Если эти сертификаты будут продаваться с аукциона, то тогда, возможно, более бедные страны почувствуют себя заранее обделенными. Также нельзя организовать такое распределение исключительно в зависимости от размера населения страны, так как с таким принципом вряд ли согласятся промышленно развитые страны. Найти справедливое решение проблемы распределения квот будет не просто. Тем не менее необходимо сделать все возможное, чтобы в этом вопросе прийти к согласию на международном уровне. Даже не вполне удовлетворительное распределение сертификатов было бы в любом случае лучшим решением, чем дальнейшее загрязнение окружающей среды в международной конкурентной борьбе.

Вряд ли можно найти другой экономический вопрос, который вызывал бы столько споров, как вопрос о справедливой заработной плате. На протяжении столетий экономисты ломали себе голову над этой проблемой, предлагая зачастую совершенно различные ее решения. Одним из заслуживающих внимания подходов является формула «естественного уровня заработной платы» Иоганна фон Тюнена, как он сам ее назвал. До наших дней Тюнен по праву считается одним из величайших экономистов в истории политической экономии, который, в частности, внес большой вклад в развитие теории капитала и размещения производительных сил. Он так гордился своей формулой, что даже завещал выгравировать ее на своем надгробном камне. И сегодня ее можно прочитать на могиле экономиста перед церковью небольшого городка Белиц. При этом многие экономисты считали, что именно кладбище является наиболее достойным местом для ее сохранения.

Свою формулу заработной платы Тюнен открыл на основе одной интересной теоретической модели, которая сильно перекликается с более поздними идеями крупного теоретика капитала Ойгена Бём-Баверка (1851–1914). Он исходил из того, что рабочие в принципе в любое время имеют возможность сами стать капиталистами. Для этого им только необходимо образовать группу и совместно использовать свои сбережения для того, чтобы приобрети машины и материалы, использовать которые будут затем другие рабочие, которых они позднее наймут на условиях повременной оплаты.

При этом, согласно Тюнену, возникал конфликт целей, имея в виду оптимальный размер заработной платы. Высокая заработная плата, с одной стороны, привела бы к тому, что рабочие были бы в состоянии создать значительные накопления и поэтому относительно легко собрать необходимый капитал. При этом, однако, было бы также необходимо распределить будущую прибыль между относительно небольшим числом «рабочих-капиталистов». С другой стороны, высокая заработная плата обернулась бы позднее более высокими издержками при оплате труда наемных рабочих, что привело бы к постепенному уменьшению общего объема прибыли.