Уильям Энгдаль - Финансовое цунами

В каждом случае, будь то крах фондовой биржи в октябре 1987 года, азиатский кризис 1997 года, дефолт российского государства в 1998 году и последующий крах фонда Long-Term Capital Management (LTCM) или отказ внести технические изменения в контролируемые ФРС биржевые гарантийные депозиты для охлаждения фондового пузыря dot.com , или стимулирование им ипотеки с переменной ставкой (когда ставки были минимальными), Гринспен использовал последующие кризисы, большинство из которых было вызвано, в первую очередь его широко известными комментариями и политикой учетных ставок, чтобы продвинуть программу глобализации рисков и либерализации регулирования рынков и разрешить тем самым беспрепятственное функционирование крупных финансовых учреждений.

В этом истинное значение кризиса, который сегодня разворачивается в США и на мировых рынках капитала. 18 лет пребывания в должности Гринспэна могут быть охарактеризованы как переваливание финансовых рынков их одно кризиса в другой, более крупный, чтобы выполнить основополагающие требования Больших Денег, определяющих повестку дня Гринспена. На данном этапе остается неясным, является ли революция секьюритизации Гринспэна проваленной операцией, означая конец и доллара и глобального доминирования долларовых финансовых институтов на многие десятилетия вперед.

Решительное сопротивление Гринспэна всем попыткам Конгресса установить хоть какие-то минимальные правила о внебиржевой торговле деривативами между банками и гарантийных депозитов при покупке акций на заемные деньги, его неоднократная поддержка секьюритизации низкокачественного высоко-рискованного ипотечного кредитования; его неустанное десятилетнее давление по ослаблению и окончательной отмене ограничений Гласса-Стиголла на банки, владеющие инвестиционными банками и страховыми компаниями, его поддержка бушевских сокращений налогов, которые раздували дефицит бюджета с 2001 года, его поддержка приватизации целевого фонда социального обеспечения, чтобы направить эти триллионы долларов наличности своим приятелям на Уолл-Стрит - все это было хорошо спланированным приведением в исполнение того, что некоторые сегодня называют революцией секьюритизации, созданием мира, Новых Финансов, в котором риски будут отделены от банков и размазаны по всему миру до такой степени, что никто не сможет определить, где находится реальная опасность.

Когда он снова вернулся в 1987 году в Вашингтон, человек тщательно подобранный Уолл-Стритом и крупными банками для воплощения своей Гранд-Стратегии, Алан Гринспен был уолл-стритовским консультантом, в чьих клиентах был среди прочих и влиятельный JP Morgan Bank . Прежде чем стать главой ФРС, Гринспен уже заседал в советах некоторых наиболее могущественных корпораций в Америке, в том числе Mobil Oil Corporation, Morgan Guaranty Trust Company и JP Morgan & Co. Inc. В октябре 1987 года его первым экзаменом должна была стать манипуляции фондовыми рынками с использованием тогда еще новых рынков деривативов.

В октябре 1987 года, Гринспен возглавил аварийную спасательную операцию на фондовом рынке после краха 20 октября при помощи вкачивания огромные вливаний ликвидности для удержания рынка на плаву, и при помощи закулисных манипуляций на рынке через чикагский фондовый индекс деривативов при неявной поддержке гарантиями ликвидности ФРС. С того события в октябре 1987 года, ФРС дала совершенно ясно понять крупным участникам рынка, что они по определению на жаргоне ФРС являются «слишком большими, чтобы разориться». Не страшно, если банк рискует десятками миллиардов, спекулируя с маржой на рынке тайских батов ( денежная единица Таиланда — прим.перев. ) или на рынке dot.com . Гринспен дал ясно понять, что в критический момент нехватки ликвидности он всегда рядом, чтобы спасти своих банковских друзей.

Крах в октябре 1987 года, в течение которого произошло невиданное ранее резкое падение Dow Industrials на 508 пунктов, был отягощен новыми моделями компьютерных торгов, на основе так называемой теории Black-Sholes Option Pricing ( Модель оценки стоимости опционов на основе цены и степени неустойчивости соответствующего фондового инструмента, цены исполнения, процентной ставки и времени, остающегося до окончания срока действия опциона — прим.перев. ), теперь деривативы оценивались и торговались на рынке точно так же, как фьючерсы на свинину раньше.

Крах 1987 года сделал ясным, что на рынках не существует никакой реальной ликвидности, когда она необходима. Все финансовые менеджеры пытались сделать одну и ту же вещь в одно и то же время: играть на понижение фьючерсов по биржевым индексам в тщетной попытке хеджировать свои позиции.

По словам Стивена Зарленга ( Stephen Zarlenga ), который как трейдер находился в нью-йоркских биржевых залах во время кризисных дней в 1987 году: «Они создали крупное обесценивание на фьючерсном рынке… Участники арбитражных сделок, которые купили у них с большой скидкой фьючерсы, оборачивались и продавали основные акции, прижимая рынок наличных вниз, подпитывая процесс и в, конечном итоге, обваливая рынок».

Зарленга продолжал: «Некоторые из крупнейших фирм на Уолл-Стрите обнаружили, что они не могли остановить участие своих предварительно запрограммированных компьютеров в этой автоматической торговле деривативами. Согласно частным сообщениям, они были вынуждены выдергивать их из розетки или отрезать провода к компьютерам, или находить другие способы отключить их от электричества (были слухи об использовании пожарных топоров из холлов), так как невозможно было прервать программы, посылающие приказы на торговые площадки».

«На нью-йоркской фондовой бирже в определенный момент в понедельник и во вторник серьезно рассматривалось полное закрытие на несколько дней или недель и делалось это открыто… Именно в этот момент… Гринспен сделал нехарактерное объявление. Он сказал в самых недвусмысленных выражениях, что ФРС предоставит кредиты в распоряжение брокерского сообщества, если понадобится. Это был поворотный момент, поскольку именно недавнее назначение Гринспэна в качестве председателя ФРС в середине 1987 года было одной из первых причин для рыночных распродаж». [3]

Важным в октябрьском однодневном крахе 1987 года являлся не уровень падения. Важно то, что 20 октября ФРС без публичного объявления вмешивалась через доверенных дружков New York bank Гринспэна при JP Morgan и в других местах, чтобы манипулировать восстановлением рынка за счет использования новых финансовых инструментов, называемых деривативами.

Видимой причиной восстановления рынка в октябре 1987 было то, что чикагские фьючерсы MMI( Major Market Index ) на голубые фишки Нью-Йоркской фондовой биржи начали идти выше номинала в полдень во вторник, в то время, когда одна за другой закрывались позиции по Dow .