Александр Агеев - Цепочка вечных ценностей

Медведевский ответ, при всем реализме диагностики, пафосен: у нашей страны и каждого из нас огромные возможности, "которых не было и в помине 20, 30, тем более 100 и 300 лет назад". Общий ориентир - переход на следующую ступень цивилизации ненасильственными методами, убеждением и т.п. Более конкретно - речь идет о превращении экономики в "умную", с акцентом на энергоэффективность, ядерные и информационные технологии, развитие наземной и космической инфраструктуры, производство медицинского оборудования и медикаментов, агропромышленный комплекс и Вооруженные силы. Высказаны и императивы - стимулировать научно-техническое творчество, поддержать молодых ученых и изобретателей, пригласить на работу лучших ученых и инженеров из разных стран мира и т.п. "Изобретатель, новатор, ученый, учитель, предприниматель, внедряющий новые технологии, станут самыми уважаемыми людьми в обществе", - убежденно заявляет Президент, ясно понимая, что всему этому цивилизаторству будут мешать "влиятельные группы продажных чиновников и ничего не предпринимающих "предпринимателей"", которые "хорошо устроились" и "собираются до скончания века выжимать доходы из остатков советской промышленности и разбазаривать природные богатства, принадлежащие всем нам".

Итак, с одной стороны, громадье намерений, более чем масштабных: ни больше ни меньше как установка на цивилизационный переход! По сравнению с ним "переход к рынку", отнюдь не приведший к желаемым результатам, кажется всего лишь слабой репетицией, даже не генеральной.

С другой стороны - совершить этот переход предполагается "не спеша", развивая демократию и методом убеждения. Нет сомнения, задача благородна, вполне в духе вековых чаяний лучших умов и России, и мира в целом.

Как ответит страна на этот призыв? Достаточно ли этих констатаций и постановок, чтобы всколыхнулись мощные, но серьезно подавленные и разрозненные творческие энергии нации, чтобы она захотела совершить цивилизационный переход?!

Главный вопрос сегодня - не в способности государственной машины, бизнеса и общества воспринять замыслы Президента как руководство к действию. Главное даже не в наличии финансовых ресурсов, не в достаточности и компетентности кадрового потенциала для инновационного развития. Критичны сегодня два вопроса.

1. Как поведет себя наша общероссийская "обида души"? Какого объема, в каком виде и кому персонально она предъявит счет, прежде чем и если эти энергии обретут позитивную социальную энергетику?

2. Каким должно быть жертвоприношение этому новому цивилизационному переходу? Что или кого и кто принесет в жертву? Можно все это инновационное и социальное чудо совершить благодушно, "не спеша", путем убеждения?

И Конфуций, и А.С. Пушкин, цитируемые Президентом, не относятся к когорте пламенных революционеров. Правда и то, что переходы в завтра происходили, бывало, и без обильного аккомпанемента кровью. И, случалось, достигали успеха "реформы сверху". Но никогда не было успешного цивилизационного переустройства без активного, часто головорезного участия энергий "обиды души". Революционные циники ее умело и беспощадно эксплуатировали, романтики наивно надеялись на лучшее в человеке. Реалисты учитывали фундаментальные ценности общества, среди которых особую роль играли и жажда свободы, и потребность в справедливости.

Вот и снова модернизация. За последние 120 лет - третья или четвертая, в зависимости от методики счета. Первая, между прочим, осмысливалась Д.И. Менделеевым, в то время крупным государственным чиновником, по нынешним меркам - как минимум в ранге Э.С. Набиуллиной. Менделеев, принципиально старавшийся не "мараться капиталами", чей голос слышали "в сферах административных и предпринимательских", выступал за интенсивное развитие промышленности и сельского хозяйства, полагая главной пружиной перехода в "сложнейший промышленный этап" необходимость "дать исход накопляющимся образованным людям", которые в ином случае, если им не открыть возможности предпринимательства, окажутся среди "недовольных" и "смотрящих в разряды политических искателей приключений". Кроме того, ясно понимался и такой довод индустриализации, как факт, что "по обе стороны от нас - теснее жить… а в почве и стране нашей много завидного, всем людям надобного. И если мы сами не пустим его в мировой оборот - позарятся, пожалуй"…

Менделеев, обосновывая в свое время "ножницы цен" на продукцию аграрную и промышленную для ускорения перехода, надеялся, что риск социальной "передряги" удастся проскочить. Но когда 27 января 1904 г. ему принесли сообщение об объявлении войны Японией, он проговорил: "Война, война… это что… идет страшнейшая революция". И в самом деле, за первую индустриальную модернизацию начала ХХ в. Российская империя заплатила миллионами жизней, Гражданской войной, геополитической катастрофой и своей смертью.

Сюжеты и смыслы научно-технологических проектов индустриализации конца 1920-1960-х гг. в целом хорошо известны. Будучи идеологически во многом и отчасти справедливо скомпрометированным, тот мощный рывок продолжает питать жизнеспособность страны и сегодня, хотя выражение "индустриально-сырьевой гигант" теперь произносится с ноткой вины и сожаления. Эти волны индустриализации сопровождались массовой социокультурной переработкой населения, созданием кадрового плацдарма развития страны. Но стоит напомнить, что шла она отнюдь не во всем в согласии с менделеевскими заветами, обессилив сверх меры, например, аграрный сектор, подорвав стимулы для малого предпринимательства и ремесел, поощряя де-факто презрение к производительному труду и подъему покупательной способности населения. Совсем иначе представлял ученый и государственное устройство, систему управления развитием и роль личности. Ему казалось, что Россия в целом доросла до требования свободы, "соединенной с трудом и выполнением долга"… Стоит, правда, обратить внимание на наблюдение Александра Блока: "На наших глазах интеллигенция, давшая Достоевскому умереть в нищете, относилась с явной и тайной ненавистью к Менделееву…"

Призывая 12 ноября 2009 г. общество к новой модернизации, следуя менделеевскому желанию "вытянуть всю канитель российских проблем", Президент РФ акцентировал курс, основанный на ценностях демократии: "Создадим умную экономику… вместо архаичного общества, в котором вожди думают и решают за всех…" Вот тебе, бабушка, и Юрьев день - доразвивались, спустя век оставшись "архаичным обществом"… А основа медведевского оптимизма - "мы одной крови с теми, кто победил" в той войне… Хотя не мы - те, кто построил нефтегазовые мощности, ядерное оружие и всю индустриальную инфраструктуру.