Василий Поздышев - Протоколы киотских мудрецов. Миф о глобальном потеплении

Поэтому наш выбор должен быть сделан, исходя из понимания — что такое теория глобального потепления, что такое Киотский протокол и как это совпадает с национальными интересами.

Безусловно, числиться в клубе «цивилизованных» — очень лестно. Правда, если бы и уровень жизни и социальной защиты населения был такой же, как в США, Японии или Франции, тогда мы были бы там по праву.

Рамочную конвенцию ООН Россия приняла «за компанию» с другими 186 государствами (она вступила в силу еще в 1994 году). Промышленность, лишенная финансирования и заказов, переживала явный спад, выбросы СО 2сокращались сами собой, поэтому российское правительство с легкостью взяло на себя обязательство сохранять эмиссии на «советском» уровне 1990 года до года 2012-го. То есть, признало отсутствие экономического роста и среднего уровня жизни, относительно советских времен до 2012-го…

Потом кто-то в том правительстве высказал мысль, что, поскольку выбросы СО 2с развалом промышленности будут сокращаться сами, то на этом еще и «заработать можно» — квоты продавать.

Простим ему это. У того правительства, очевидно, были иные задачи и не было времени разобраться и понять, как это соотносится с экономическим ростом.

Потом Россия использовала тему Киотского протокола как карту в переговорах, в том числе по вступлению в ВТО.

Наконец, в 2004 году в результате долгих переговоров с Евросоюзом правительство России приняло решение ратифицировать Киотский протокол, что дало Киотскому процессу настоящий толчок — так как квота вступивших стран превысила 55 %, протокол «вступил в действие».

Сейчас, в предварительных переговорах по поводу «Киото-2» (новое соглашение, которое должно определить квоты по сокращению после 2012 года) Россия пытается выговорить себе денежную компенсацию «за сибирские лесные массивы», которые очищают атмосферу от углекислого газа: «Мы лес рубить не будем, а вы нам за это деньги платите».

Официальная позиция российского правительства — «Россия поддерживает «киотский процесс», но «киотские обязательства вызывают у правительства озабоченность». Это двойственная позиция. Зачем поддерживать процесс, смысл которого — ограничить темпы роста экономики и, соответственно, благосостояния?

Трудность принятия принципиальной позиции заключается в том, что после решения правительства о его ратификации ни один из министров, ни МИД, ни Минпромэнерго, не смогли дать внятных комментариев по поводу этого решения.

Затем, нефтяной и газовый сектор — единственная пока основа российской экономики.

И вроде можно было бы дать отдельным компаниям поучаствовать в рынке секестрации СО 2. Выгода для отдельных компаний вполне понятна.

Ну и, наконец, основная проблема России в том, что население ее, в отличие от Индии, Китая и Бразилии — не растет, а драматическим образом сокращается. В том самом, знаменитом 2050 году (когда «весь лед растает») население России будет уже меньше, чем Японии — не 140 миллионов (как сегодня), а всего 120. Можно, конечно, надеяться, что энергопотребление в связи с этим расти не будет и выбросы СО 2— тоже. А на этом «можно заработать»…

Но основная трудность в принятии обоснованной позиции в этом «противоборстве старого и нового мира» в том, что Россия — не страна с развитой экономикой и не страна с экономикой растущей. Россия — еще свежий, и самый крупный, обломок империи — СССР. Наверное, поэтому Россия никак не может определить направление своих интересов для принятии позиции.

Весь вопрос в том, что Россия хочет сделать за эти сорок-пятьдесят лет?

Если мы хотим:

— существенно повысить тарифы на электричество и тепло (поскольку оно в России почти все «ископаемое»);

— ограничить возможность своего экономического роста до 2050 года рамками отведенных нам «квот на рост»;

— платить уже развитым странам «дань» за превышение разрешенного нам роста при благоприятной мировой конъюнктуре;

— принять отведенное нам место низкозатратного производителя энергетического и промышленного сырья.

Если мы хотим всего этого — тогда нам надо включаться в борьбу с глобальным потеплением, принимать позицию развитых стран, подписывать «Киото-2» и все дальше по разработанному плану. Нам даже могут дать компенсацию за сибирские леса, там все равно скоро людей не останется деревья рубить.

Если мы хотим самостоятельно определять развитие нашей экономики и повышать рост реального уровня жизни населения — тогда нам надо принимать свою, независимую позицию и думать в первую очередь о наших доходах.

Не надо забывать, что Россия, владеющая 20 % мировых запасов «ископаемого топлива» (уголь, нефть и газ), является одновременно и крупным его потребителем и экспортером.

Если население будет сокращаться — будет сокращаться внутренний спрос, значит, надо наращивать экспорт. Из чего сегодня состоит наш экспорт? Почти на 70 % из углеводородов. Из этого — почти 80 % идет в Европу. А Европа уже приняла курс на сокращение использования углеводородов и снижения энергозависимости.

Киотский протокол-2 только ускорит международный курс на срочное снижение потребления ископаемого топлива. А это ускорит падение российского экспорта. Зачем же нам самим это подписывать?

Но то, что свершилось, уже не повернуть — нам надо приспосабливаться к изменению потребления в Европе и развивать экспорт в Индию, Китай и страны Африки. Там потребление ископаемого топлива будет расти. Им ископаемые энергоресурсы жизненно необходимы.

Никто не спорит, что надо развивать возобновляемую энергетику, что надо повышать экологичность производства, продолжать рационализировать природопользование. Но все это надо развивать последовательно, без паники и без траты огромных средств на борьбу с СО 2.

Страны ЕС хотят повысить потребление электричества и тепла из возобновляемых источников энергии — очень хорошо. Россия (без серьезных инвестиций) может частично ЗАМЕНИТЬ продаваемое в Европу ископаемое энергетическое сырье на НЕИСКОПАЕМОЕ:

Не хотите уголь — пожалуйста: у России 20 % мировых лесов и ежегодно миллионы тонн отходов лесной промышленности (обычно, по привычке, зарываемые в землю — метан, кстати, все это эмитирует, а метан — еще хуже, чем углекислый газ в смысле парникового эффекта…). Вместо того чтобы деньги в землю зарывать, Россия может поставлять на европейские ТЭЦ вместе с углем любую биомассу — стружку, гранулы, брикеты, торрифицированное дерево. Им это будет нужно в огромных количествах.

Не хотите нефть, дизель и бензин? В придачу к лесам у России около 8 % мировых сельхозугодий, пригодных для выращивания биоэнергетических культур (от сладкого сорго до рапса). Биоэтанол, метанол, биодизель — для производства всей линейки этой продукции у нас есть ресурсная база, нужно только использовать конкурентноспособные технологии. Не надо сейчас закупать немецкое оборудование для производства биодизеля — его еще инженеры Фишер и Тропч изобрели, чтобы делать синтетическое топливо из угля для немецких танков во времена Великой Отечественной. То, что им немецкие танки заправляли, — это не страшно, конечно, а вот то, что процесс старый и себестоимость дизеля очень высокая — это гораздо хуже.