Чарлз Уилэн - Голая экономика. Разоблачение унылой науки

Состояние экономики также имеет значение. В 2001 г. найти работу было легче, чем в 1975 или 1932 г. Прилив действительно поднимает все лодки: для бедных людей экономический рост — очень хорошая вещь. Однозначно. И наоборот, спад или стагнация экономики обычно оказывает самое разрушительное воздействие на работников, находящихся в уязвимом положении. Но Даже при максимальной высоте прилива малоквалифицированные работники судорожно хватаются за все, что держится на поверхности, тогда как работники более высокой квалификации попивают коктейли на своих яхтах. Успешно развивающаяся экономика не превращает работников парковок в университетских профессоров. Это чудо совершают инвестиции в человеческий капитал. Приливами управляют макроэкономические факторы, но качество лодки определяется человеческим капиталом.

Рассмотрим гипотетический пример. Вообразите, что утром в один из понедельников мы выведем на угол Стейт-стрит и Мэдисон-стрит в Чикаго 100 тыс. человек, бросивших школу. Это было бы социальной катастрофой. Государственные службы испытали бы предельное, а то и запредельное напряжение; преступность бы резко возросла. Предприниматели опасались бы размещать свои компании в центре Чикаго. Политики умоляли бы правительство штата или федеральное правительство о помощи: « Либо дайте нам достаточное количество денег, для того чтобы оказать поддержку этим людям, либо помогите нам избавиться от них ». Когда лидеры бизнес-сообщества в Сакраменто, штат Калифорния, решили избавиться от бездомных, одним из решений проблемы было предложение бездомным автобусного билета в одну сторону, чтобы они убрались из города [68] Evelyn Nieves . Homeless Defy Cities' Drives to Move Them // New York Times, 1999, December 7. . (Как говорят, то же самое сделали в Атланте перед Олимпийскими играми 1996 г.)

Теперь представим, что на тот же самый угол вывели бы 100 тыс. выпускников лучших американских университетов. На угол Стейт и Мэдисон прибывают автобусы, из которых выходят адвокаты, врачи, художники, генетики, программисты и множество других умных людей, обладающих правильной мотивацией, разнообразными навыками и знаниями. Многие из них немедленно нашли бы работу. (Помните, человеческий капитал воплощает не только знания, полученные в учебных заведениях, но еще и упорство, честность, созидательность — добродетели, которые способствуют нахождению работы.) Некоторые из этих высококвалифицированных выпускников создали бы собственные компании — предпринимательское чутье определенно является важной составляющей человеческого капитала. Некоторые из собранных в центре Чикаго выпускников уехали бы в другие места — высококвалифицированные работники более мобильны, нежели малоквалифицированные. В некоторых случаях компании переместились бы в Чикаго или открыли бы в этом городе свои отделения и предприятия для того, чтобы воспользоваться этим временным избытком талантов. Ученые мужи-экономисты впоследствии описали бы эту причуду с разгрузкой автобусов, наполненных высококлассными специалистами, как благодеяние для экономического развития Чикаго, весьма похожее на то, которое создали волны иммиграции, способствовавшие развитию Америки.

Если этот пример выглядит надуманным, возьмем Naval Air Warfare Centre (NAWC) в Индианаполисе — предприятие, которое в конце 1990-х годов производило передовое электронное оборудование для ВМФ. В процессе сокращения военных расходов это предприятие, на котором работало около 2600 человек, было предназначено к закрытию. Нам всем известны подобные истории. Сотни или тысячи людей теряют работу; компании, находящиеся в тех же районах, что и закрывающиеся предприятия, начинают увядать из-за существенного сокращения покупательной способности местного населения. Кто-нибудь выходит к телекамере и говорит: «Когда (столько-то) лет назад завод закрылся, этот город начал умирать». Но у NAWC была совершенно другая история [69] From Boots to Electronics: Shutting Military Bases // The Economist, 1997, June 21. . Одним из самых ценных активов этого предприятия была его рабочая сила, 40 % которой составляли инженеры и ученые. Проницательные местные руководители, возглавляемые мэром Стивеном Голдсмитом, поверили, что завод можно продать частному покупателю. Заявки на участие в торгах подали семь компаний, а победителем торгов стала компания Hughes Electronics.

В пятницу в январе 1997 г. сотрудники NAWC разошлись по домам как государственные служащие, а в следующий понедельник 98 % из них пришли на работу как служащие компании Hughes, a NAWC превратился в HAWC. Управляющие Hughes, у которых я брал интервью, сказали, что ценность приобретенного предприятия заключается в работающих на нем людях, а не просто в кирпичах и цементе заводских корпусов. Hughes приобретала огромный человеческий капитал, подобный которому было бы нелегко найти где-либо еще. Эта история резко контрастирует с историями закрытия предприятий, воспетыми Брюсом Спрингстином. В этих историях увольняемые рабочие, имеющие ограниченное образование, обнаруживают, что как только завод/шахта/фабрика закрывается, их узкие специальности «теряют стоимость». По оценке Роберта Топела, специалиста по экономике труда, квалифицированные работники в долгосрочной перспективе лишаются 25 % своих доходов в случае вынужденной смены работы в связи с закрытием предприятий.

Теперь самое время разделаться с одним из самых вредных понятий, бытующих в государственной политике, — «совокупная потребность в рабочей силе». Это ошибочное представление о том, что в экономике существует фиксированный объем работы, которую необходимо выполнять, и следовательно, каждое новое рабочее место должно появляться за счет исчезновения другого рабочего места. Если я безработный, утверждают сторонники этгого ошибочного подхода, то найду работу только в том случае, если кто-то другой станет работать меньше или вовсе не будет работать. По представлению французского правительства, мир работает в соответствии именно с таким законом. Но это не так. Новые рабочие места возникают всякий раз, когда человек предлагает миру новый товар или новую услугу, находит лучший (или более дешевый) способ производства старых товаров и услуг.

Статистика подтверждает этот тезис. В 1990-е годы экономика США создала десятки миллионов новых рабочих мест, включая фактически все рабочие места, связанные с Интернетом. (Некоторые из этих рабочих мест все еще существуют.) Во второй половине XX в. в рабочую силу влились миллионы женщин, однако по историческим стандартам уровень безработицы по-прежнему низок. Сходным образом огромные волны иммигрантов, которые на протяжении всей истории Америки прибывали в эту страну в поисках работы, не приводили к долгосрочному росту безработицы. Вызывают ли такие притоки работников рост краткосрочной безработицы? Несомненно. Некоторые рабочие теряют работу или же их заработки снижаются в тех случаях, когда они вынуждены конкурировать с новыми работниками. Но в итоге рабочих мест появляется больше, чем исчезает старых. Помните: новым работникам надо тратить свои заработки в других секторах экономики, что создает новый спрос на продукты других секторов. Экономический пирог не просто режут по-иному — он становится больше.