Александр Аузан - Договор-2008

Правопорядок, который мы должны оплачивать своими налогами, — это не только правосудие, это еще и безопасность. С безопасностью, конечно, сложнее — как с продуктом всего государства и, прежде всего, исполнительной власти. Мы затеяли большое экономическое исследование по безопасности осенью 2004 г. после Беслана, когда опросы «Левада-центра» показали, что 59 % наших сограждан согласны на отмену судебного ареста, на ограничения выезда из страны, на массовые депортации и т. д. для обеспечения безопасности. Для нас стало ясно, что начинает возникать схема договора: мы отдаем права — вы нам даете безопасность. И это возможная схема.

Эта схема возможна, но это не единственно возможная схема, поэтому мы стали разбираться, что же происходит в реальности со спросом и предложением безопасности. Ведь предложение безопасности исходит не только от государства: есть охранные фирмы, торговля оружием, охранные сигнализации, железные двери, щенки питбулей и т. д. Есть предложение, связанное с общественным поведением, с милыми старушками в подъезде, которые должны если не обеспечить безопасность, то все знать про тех, кто ходит в подъезд…

Что показало исследование, которое мы проводили с «Левада-центром»? Исследование дало результат, сильно отличный от того, что было осенью 2004 г. Конечно, прошел год, сопоставимость неполная, но обнаружились три возможных схемы договора о безопасности. Первая, самая распространенная. Напоминаю цифру: 68 % доверяют защиту безопасности не государству, а родным, близким, знакомым, друзьям, товарищам по работе. Мы готовы тратить время, платить взаимной заботой, чтобы эти люди нас защищали. Я бы сказал, что это немного наивно. Мне это напоминает очень старый, уже забытый детский фильм «Айболит-66», где была фраза: «Если к вам в квартиру ворвался разбойник, позовите соседей. Соседи всегда смелые». Это наивный вариант, причем люди сами осознают наивность этого варианта. Тут, скорее, возможно зализать раны, если у человека что-то произошло.

Эти же люди говорят, что они бы предпочли другой вариант — рыночный. Они бы предпочли купить безопасность за деньги по формуле «железная дверь, помповое ружье, щенок питбуля». Этот вариант популярен среди жителей крупных городов, среди молодежи. А остальные говорят, что тоже на него бы пошли, если бы были деньги. Но он не так хорош, как кажется не первый взгляд. Почему?

Возьмем железную дверь. Мы в конце 2005 — начале 2006 гг. провели обследование в пяти самых разных городах страны, южных, северных, очень больших, не очень больших. И оказалось, что железная дверь страшно популярна. 57 % подъездов в этих городах закрыты железной дверью. А как вы думаете, сколько из этих железных дверей заперты? Практически был один случай на эти пять городов, когда наш исследователь-интервьюер не смог попасть в подъезд. Потому что либо код нацарапан, либо просто дверь не запирается, либо в любую квартиру человек звонит, и ему открывают дверь. Издержки на установку двери — это пустяки по сравнению с издержками времени и внимания на эксплуатацию. Ключи потерял, кошка вышла погулять, «я ненадолго в магазин, кирпичиком прислоню» — эти двери открыты. Они не играют большой роли. Они закрыты на площадках. А там они играют большую роль, потому что нападение хулиганов или воров — не такая большая вероятность, как пожар. Вот пожаробезопасность снижается.

Я не буду говорить про щенков питбуля и помповые ружья. Но обязательно скажу еще об одном. Конечно, в сфере безопасности есть то же самое явление, когда сферу якобы государственной деятельности заполняет такой странный бизнес, который перекрещен с государством. Возьмем знаменитые «тревожные» кнопки, которые после Беслана были, в основном, за деньги родителей установлены практически во всех школах. Давайте на пять секунд задумаемся: а зачем? Предположим, не дай Бог, что террористы захватили школу. Благодаря тревожной кнопке что происходит? Они ведь уже захватили. Ну, на пять, ну, на двадцать секунд раньше правоохранительные органы и специальные службы узнают о том, что это произошло. И что? А то, что была проведена огромная коммерческая операция по стране. Кто-то получил очень неплохие доходы. Поэтому рынок есть рынок, в нем есть свои провалы, асимметрия, введение в заблуждение, использование административного ресурса. Не только же ЕГАИСу этим заниматься!

Какой же остается вариант? Третий, самый непопулярный в России — что государство должно обеспечивать безопасность. Мы к нему проявляли, конечно, несомненный интерес, потому что исследования в разных странах показывают, что, в принципе, все-таки государство эффективнее решает вопросы безопасности, чем общество или частный рынок. Я могу привести чисто российское доказательство этого факта. От противного. Начало 90-х гг. Кто крышует начавшуюся на улицах наших российских городов торговлю? Криминальные группировки. Помните всхлипы 90-х гг. о том, как бессильны милиция и специальные службы, что у них нет техники, бензина, у них ничего нет, у них низкие зарплаты, а у криминальных группировок есть все.

Скажите, а кто крышует сейчас торговлю на улицах наших городов? Правоохранительные органы. Появилось понятие «красная крыша». Это не только милиция, но это те самые, у которых «ничего»: ни бензина, ни техники. У них действительно не было ни бензина, ни техники, но они конкурентоспособны, потому что они имеют национальную связь, имеют возможность опираться (когда нужно) на писаный закон, понятный закон, они образуют более или менее единую систему. В этом смысле они конкурентоспособны в обеспечении безопасности.

Поэтому нам, конечно, был интересен этот третий, «государственный» вариант обеспечения безопасности. И тут люди как раз резко делятся. Потому что большинство из тех, кто уповает на государство в защите и безопасности, хотят простого. «Уберите черных. Не пускайте в страну. Введите порядок, если нужно, и пусть будет комендантский час». Это, я бы сказал, дешевый вариант. Дешевый на входе, потому что от человека ничего не требуется. Кстати, по опросу видно, что люди, которые этого требуют, сами наименее склонны к какому-либо действию, они говорят: «Пусть делают». Это вариант гораздо более дешевый на входе, чем второй вариант, когда люди требуют от государства эффективной защиты при использовании парламентского контроля, судебных механизмов и т. д.

Но тут выход дороже, чем вход. Почему? Мне уже приходилось уже говорить, что дело не в специфике российского государства, это общемировое явление. Эффективность воздействия на преступное поведение прежде всего связана с двумя факторами. Это вероятность наступления санкций и уровень самой санкции. Но если мы смотрим с общественной позиции на эти сомножители, а потом смотрим с позиции власти, то у нас будет совершенно разное отношение к множителям. Потому что обществу очень важно, чтобы наказали того, кто опасен (высокая вероятность санкций), а для власти это очень дорого, это же надо действительно его поймать, потом иметь дело с мерзавцами-адвокатами, им доказывать, а они будут этого негодяя выкручивать из процесса и т. д. И не ударь его, хотя понятно, что это он, негодяй, все совершил. Дорого это.