Сергей ГОРОДНИКОВ - НАРОДНОСТЬ, НАРОД, НАЦИЯ...

Чтобы спасти государственную власть, император Константин перенёс столицу в Восточную, эллинистическую часть империи, где распространялось и набирало влияние среди населения греческое христианство, предлагающее выстраивать народные общественные отношения внутри единого имперского пространства. В 325 году он созвал первый Вселенский собор, на котором были утверждены догматы христианского вероучения, как государственной религии. С этого времени начались Средние Века, нарастало наступление нового, идеалистического исторического строя и становление господства народных общественных отношений . Греческое христианство позволило укрепить, усилить императорскую власть в Восточной, Византийской империи, отразить там внешние угрозы для европейской цивилизации.

Но императорская государственная власть в ублюдизированной Западной Римской империи рухнула под давлением окружающих империю варварских племён, носителей ярко выраженной родоплеменной жизненной силы. Она не смогла возродиться ни в каком виде, и Западная Европа на сотни лет была отброшена к господству родоплеменного варварства, закономерному следствию распада цивилизационных социально-общественных отношений языческого строя в условиях господства семейных собственников. Достижения древнегреческой и римской языческой цивилизации возрождались и распространялись во всей Европе посредством греческого христианского мировоззрения. Это происходило, как в Западной Европе, которую прежде частью освоили, частью начинали осваивать римляне, так и в Восточной Европе, где впервые в холодном климате средней и северной полосы создавались государства местных племён славян и германцев. Поэтому за исключением Византийской империи идеалистический строй в Европе оказался не отягощённым эволюционной преемственностью с языческим строем и приобрёл самые выраженные черты.

Схожие причины кризиса языческих государственных отношений вызывали упадок и смену языческого строя идеалистическим строем и в других субконтинентальных пространствах Евразии, где возникли древние земледельческие цивилизации. Но на этих пространствах прежний языческий строй не разрушил земледельческих общинных отношений, а потому и идеалистический строй развивался иначе, преобразуясь из языческого строя с сохранением его хозяйственных, цивилизационных застойных традиций кастовых государственных отношений и общинного земледелия. Тем не менее ход преобразования языческого строя в идеалистический строй имел общие закономерности.

Во времена расцвета языческого строя растущая зависимость хозяйственной деятельности и производства от товарообмена, устремления общественно-государственной власти навязывать свои интересы соседям, стали причиной войн ради захвата одними государствами других, что вело к созданию государствами с наиболее сильными воинскими соединениями полиэтнических империй. В таких полиэтнических империях государственная власть должна была постоянно поддерживать своё физическое насилие за счёт произвола чуждого этническим общественным отношениям чиновничьего управления и многочисленных военных подразделений, для пополнения которых понадобилось привлекать всевозможных наёмников. Государственная власть в языческих империях неуклонно теряла общественно-государственное содержание и становилась неустойчивой. Она гибла либо из-за мятежей, вследствие возбуждения местных бессознательных традиций родоплеменных общественных отношений, либо в войнах с сильной, непосредственно опирающейся на традиции этнической родоплеменной общественной власти общественно-государственной власти. Гибель имперской государственной власти влекла за собой распад этнической государствообразующей народности на местные племена с господством родоплеменной общественной власти, что обуславливало быстрое очищение племён от ублюдизированных, потерявших общинное архетипическое умозрение элементов. Если эти племена вновь объединялись общественно-государственной властью, которая вновь создавала из них государствообразующую народность, возрождённое подчинение инстинктов личного самосохранения инстинктам родового, общинного самосохранения среди этнической народности делало эту общественно-государственную власть сильной и воинственной, готовой вновь вести войны и завоевания. Так было, например, с Персией.

В позднюю эпоху языческого строя, по мере роста соприкосновения и столкновения хозяйственных, торговых интересов многочисленных государств непрерывно возрастала неустойчивость межгосударственных отношений. Следствием стало частое возникновение и исчезновение государств и народностей, учащающиеся разрушительные войны между государствами. В конце концов самой воинственной государственной властью в субконтинентальном цивилизационном пространстве создавалась субконтинентальная империя, и несколько субконтинентальных империй пришли в соприкосновение.

В субконтинентальных империях Евразии и на Севере Африки многообразие религиозных языческих верований не позволяло выстроить единую языческую мифологию, приемлемую всем вовлечённым в имперское пространство этносам. В отличие от Римской и Византийской европейских империях, где общинные отношения и языческая религиозность вытеснялась рационализмом семейных и личных собственников, в земледельческих империях противоречия между государственной властью и родоплеменными общественными отношениями продолжали играть важнейшее значение. Эти противоречия обострялись до предела, а именно до такого состояния, когда их могло сдерживать только вооружённое, оторванное от этнических общественных отношений насилие. Всё существование таких империй стало зависеть от состояния военного насилия, от противоборства организующих его группировок или отдельных лиц. Полная зависимость всех сторон жизни империй от внутреннего военного противоборства, от военно-бюрократического существа государственной власти не позволяло выстроить долгосрочное целеполагание развитию государственных отношений, оно заставляло империи жить сиюминутными интересами, не связанными с цивилизационными интересами, превращалось в паразитирование на прежних достижениях языческих цивилизаций. В субконтинентальных империях нарастали признаки цивилизационного упадка и разложения, растущего влияния необщественных сил, подчинения требующих долгосрочного целеполагания производственных интересов сиюминутным спекулятивно-коммерческим интересам, что поощряло ублюдизацию и способствовало захвату собственности не имеющими архетипического умозрения, не связанными общественно-производственными отношениями прослойками населения. Тем самым в империях исчезали необходимые, получаемые через производство средства жизнеобеспечения для подавляющего большинства населения, а потому теряла смысл сама имперская государственная власть и нарастала её неустойчивость.