Юрий Александров - СССР: логика истории.

Однако основоположники марксизма создавали свою теорию в условиях недостатка информации. Они досконально изучили современный им капитализм, но по понятным причинам не могли располагать доступными нам теперь сведениями о его последующем развитии и опыте построения реального социализма. Поэтому они ошиблись в определении тенденции развития капитализма, связав ее с огосударствлением, а не коллективизацией собственности на средства производства. В духе вполне естественного для молодой теории революционного романтизма Маркс и Энгельс считали, что капитализм дряхл и гибель его близка. Они полагали, что после мировой пролетарской революции устранение свойственных буржуазному способу производства противоречий, ликвидация частнокапиталистической собственности и отчуждения непосредственного производителя от средств производства обеспечат гигантский скачок в темпах роста общественных производительных сил. Беспрепятственное развитие экономики, свободное от накладываемых капитализмом ограничений, должно было, по мысли основоположников, после относительно непродолжительного переходного периода позволить осуществить на практике истинно коммунистические принципы функционирования общества: бесклассовую структуру, безденежное, бестоварное, централизованное и планомерное производство. Высочайший уровень развития производительных сил и сознательное отношение всех граждан к труду обеспечат возможность распределения производимого продукта в соответствии с потребностями членов общества. Надежды на такое развитие событий позволили основоположникам марксизма рассматривать коммунизм в качестве ближайшей цели человечества.

Столь оптимистический взгляд на будущее развитие общества не мог побудить Маркса и Энгельса уделить переходному этапу между капитализмом и коммунизмом — социализму то внимание, которое он действительно заслуживает. В результате они представили социализм как неполный коммунизм, его первую, низшую фазу и наделили социализм почти всеми атрибутами коммунизма, включая общенародную форму собственности на средства производства. Впрочем, во всем многотомье трудов Маркса и Энгельса проблеме социалистического производства и распределения посвящено всего несколько страниц, в основном в “Критике Готской программы” (1875 г.).

У большевиков во главе с В. И. Лениным не было оснований пересматривать эти теоретические положения, поскольку только непосредственное строительство реального социалистического общества могло предоставить необходимую информацию и заставить внести коррективы в господствовавшие представления о социализме. Поэтому марксистский идеал посткапиталистического общественного устройства в духе “Критики Готской программы” оказал огромное, определяющее влияние на политику Советского государства в первые годы его существования, вплоть до нэпа.

Великая Октябрьская социалистическая революция явилась закономерным итогом развития капитализма, попыткой революционного выхода из того кризиса, который переживал капиталистический способ производства в начале века. Этот кризис возник в связи с ростом производительных сил и изменением характера груда. В первые месяцы после революции, до лета 1918 г. большевики проявляли здоровый прагматизм и не стремились форсировать темпы национализации промышленности и торговли. В качестве альтернативы рыночным механизмам регулирования экономики Ленин наметил организацию всеобщего учета и контроля за производством и распределением, заложив тем самым теоретический фундамент будущей административно-командной системы. Действенной заменой капиталистической конкуренции производителей предполагали сделать социалистическое соревнование. При решении проблемы создания эффективной трудовой мотивации большевики основной упор делали на моральные стимулы, сознательность рабочих и пробуждение у них чувства хозяина предприятия.

Национализация промышленности почти исключила влияние механизмов рынка на процесс формирования стоимости рабочей силы и способствовала утверждению волюнтаристского подхода к определению величины оплаты труда. Вследствие этого обстоятельства тенденция уравнительности распределения проявила себя с самых первых шагов Советской власти. Утопичность уравнительного подхода к проблеме оплаты труда выявилась очень быстро, и объективная экономическая и социальная реальность поставила большевиков перед необходимостью внесения коррективов в свою экономическую политику.

Однако обострение продовольственной проблемы нарушило естественный ход событий и тем самым сыграло роковую роль в судьбе страны. Недооценив последствия введения жесткой хлебной монополии, большевики в известной мере спровоцировали выступление кулачества и части среднего крестьянства против Советской власти. Получив в их лице массовую социальную базу, контрреволюция развязала крупномасштабную гражданскую войну.

Гражданская война, разруха и постоянная угроза массового голода предопределили вынужденный характер мер, предпринятых Советской властью в рамках политики военного коммунизма. Но одновременно эти меры явились результатом веры большевиков в возможность осуществления быстрого перехода к коммунизму и их желания форсировать этот переход. В итоге режим военного коммунизма оказался наиболее последовательной практической реализацией положений классического марксизма, касающихся устройства посткапиталистического общества.

Военно-коммунистические методы помогли Советской России выстоять в гражданской войне. Но после ее окончания быстро проявилась их полная неадекватность жизненным реалиям. Благодаря диалектическому гению Ленина большевики нашли в себе силы коренным образом изменить политику. Была проведена частичная денационализация промышленности с переводом части предприятий в госкапиталистический сектор, произошел отход от принципа уравнительности в оплате труда, разрешена частная торговля и “реабилитированы” товарно-денежные отношения. Несмотря на эти радикальные перемены, основные положения классического марксизма о сущности и устройстве социалистического общества, наиболее полно изложенные в “Критике Готской программы”, не подвергались сомнению. Нэп рассматривался не в качестве модели социализма, а лишь как переходный этап к нему, как вынужденное чрезвычайными обстоятельствами временное отступление к капитализму. Вместе с тем кооперативный план В. И. Ленина, выдвинутый им в конце жизни, на рубеже 1922–1923 гг., был им самим охарактеризован как “коренная перемена всей нашей точки зрения на социализм”. Объективно нэп и особенно кооперативный план Ленина означали начало отхода от догм классического марксизма в части, касающейся устройства социалистического общества, и движение в направлении создания концепции нового социализма.