Ха Джун Чхан - 23 тайны: то, что вам не расскажут про капитализм

В 1970-х годах многие западные дипломаты называли Советский Союз «Верхней Вольтой с ракетами». Серьезное оскорбление — я имею в виду, для Верхней Вольты (переименованной в 1984 году в Буркина-Фасо), на которую навесили ярлык типичный нищей страны, в то время как она находилась даже не в самом конце мирового рейтинга бедности. Тем не менее, прозвище емко отражало проблемы советской экономики.

Страна была в состоянии отправить человека в космос, но ее жители стояли в очередях за основными продуктами питания, такими как хлеб и сахар. Страна с легкостью штамповала межконтинентальные баллистические ракеты и ядерные подводные лодки, но не могла произвести нормальный телевизор. Сообщалось, что в 1980-х годах на втором месте среди причин, вызвавших наибольшее число пожаров в Москве, стояли — хотите верьте, хотите нет — взорвавшиеся телевизоры. Лучшие российские ученые были не менее талантливы, чем их коллеги в капиталистических странах, но жизнь остальной части страны не соответствовала тому же капиталистическому стандарту. В чем же было дело?

В погоне за коммунистическими идеалами бесклассового общества, основанного на коллективной собственности на «средства производства» (например, машины, фабричные здания, дороги), СССР и его коммунистические союзники стремились к всеобщей занятости и полному равенству. Поскольку никому не разрешалось владеть средствами производства, практически всеми предприятиями управляли профессиональные управленцы (за небольшим исключением, вроде мелких ресторанчиков и парикмахерских), что препятствовало появлению дальновидных предпринимателей, таких как Генри Форд или Билл Гейтс. При господствующих политических убеждениях о всеобщем равенстве существовало строгое ограничение уровня заработной платы, которую может получать руководитель предприятия, сколь угодно успешного. То есть, хотя система очевидно была способна разработать передовые технологии, руководителям предприятий недоставало стимулов, чтобы направлять их на производство товаров, действительно нужных потребителю. Политика всеобщей занятости любой ценой приводила к тому, что для дисциплинарного воздействия на работников директора не могли использовать самую страшную угрозу — увольнение. Отсюда и небрежность в работе, и прогулы — когда Горбачев пытался реформировать советскую экономику, он часто говорил о проблемах трудовой дисциплины.

Конечно, это не означает, что в коммунистических странах никто не был заинтересован работать хорошо или ответственно управлять компанией. Даже в капиталистических странах мы не все делаем только ради денег (см. Тайну 5), но коммунистические страны больше полагались на альтруистические стороны человеческой натуры, и не без некоторого успеха. С особенной романтикой относились к строительству нового общества на заре коммунистической эры. Патриотизм в Советском Союзе во время Второй мировой войны и сразу после нее тоже имел огромный размах. Во всех коммунистических странах было немало добросовестных директоров и рабочих, которые из профессионализма и самоуважения все делали как следует. Кстати, к 1960-м годам идеалистическая уравниловка раннего коммунизма уступила место реализму, и прогрессивная оплата труда стала нормой, смягчая (но ни в коей мере не снимая) проблемы стимулирования.

Несмотря на это, система по-прежнему функционировала плохо из-за неэффективности коммунистической централизованной системы планирования, которая считалась более эффективной альтернативой рыночной системе.

Коммунистическое обоснование централизованного планирования основывалось на довольно здравой логике. Карл Маркс и его последователи утверждали, что фундаментальная проблема капитализма — противоречие между общественным характером процесса производства и частным характером собственности на средства производства. В процессе экономического развития — или, на марксистском языке, развития производственных сил, — продолжает развиваться разделение труда между компаниями, и в результате компании начинают все больше зависеть друг от друга — то есть, усиливается общественный характер процесса производства. Но, несмотря на растущее взаимодействие между компаниями, утверждали марксисты, сами компании по-прежнему остаются в частных руках, отчего координировать действия этих фирм становится невозможно. Конечно, изменения цен обеспечивают некоторую фактическую координацию между решениями фирм, но достаточно ограниченную, а дисбаланс между спросом и предложением, созданный подобными, если использовать немарксистские термины, «дефектами координирования», возрастает, выливаясь в повторяющиеся экономические кризисы. Во время экономического кризиса, продолжает марксизм, тратится большое количество ценных ресурсов. Многие нераспроданные продукты выбрасываются, машины, производившие не нужные более вещи, идут в утиль, а рабочих, умеющих и желающих работать, сокращают из-за недостатка спроса. С развитием капитализма, предсказывали марксисты, это системное противоречие будет нарастать, и, как следствие, экономические кризисы будут становиться все более и более тяжелыми и глубокими, пока наконец, они не обрушат всю систему.

Напротив, при централизованном планировании, утверждали марксисты, все средства производства находятся в собственности всего общества, и в результате деятельность взаимозависимых производственных единиц может быть скоординирована заранее, в виде единого плана. Когда любая потенциальная ошибка координирования исправляется до того, как она совершена, экономике не приходится переживать периодические кризисы, чтобы сбалансировать предложение и спрос. При централизованном планировании экономика будет производить только то, что необходимо. Никакие ресурсы ни в какой момент времени не будут простаивать, поскольку экономические кризисы прекратятся. Поэтому централизованная система планирования будет управлять экономикой намного более эффективно, чем рыночная система.

Так, по крайней мере, гласила теория. К сожалению, на практике централизованное планирование показало себя не слишком хорошо. Главной проблемой стала организационная сложность. Возможно, марксисты и были правы, считая, что развитие производственных сил, повышая взаимозависимость различных сегментов капитала, приводит ко все большей необходимости централизованного планирования. Но они не осознали, что оно же усложняет устройство экономики, делая задачу централизованного планирования более трудной.

Централизованное планирование оправдывало себя, когда цели были сравнительно небольшими и понятными, что видно по успехам начального этапа советской коллективизации, где главным было произвести сравнительно небольшое число основных продуктов в больших объемах (сталь, трактора, зерно, картофель и т. д.). Но по мере того, как экономика развивалась и появлялись все более разнообразные продукты, реальные и потенциальные, планировать ее централизованно становилось все труднее. Конечно, с развитием экономики возможности планирования также увеличились, благодаря развитию административных навыков, математических методов планирования и компьютеров. Но развития возможностей планирования оказалось недостаточно, чтобы справиться с растущей сложностью экономического устройства.