Колин Крауч - Как сделать капитализм приемлемым для общества

В 1990-х годах Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) открыто выступала за то, чтобы лишить трудящихся защиты от конкуренции на рынке труда. Но уже в 2006 г. она отстаивала необходимость повышения квалификации работников и поиска путей примирения потребности рабочих в защищенности с обеспечением гибкости рынка. Еще через пять лет ОЭСР, как и Дж. Стиглиц, выражала обеспокоенность углубляющимся неравенством, порождаемым преобладающей экономической политикой. Между тем Европейский союз (ЕС), которому удавалось поддерживать равновесие между общей приверженностью неолиберальной экономической политике и некоторым уважением к так называемой социальной Европе, похоже, смог найти более конструктивный компромисс. Имеется в виду идея достижения баланса между гарантиями занятости и гибкостью рынка труда, или «гибких гарантий» (fexicurity), первоначально заимствованная из датской и голландской социальной политики и политики занятости (они подробно рассматривались в научной литературе, посвященной проблемам государственной политики, такими учеными, как Рууд Маффелс и Тон Вилтхаген). Вместо атаки по всем направлениям на все виды защиты прав трудящихся сторонники этого подхода проводят разграничительную черту между политическими программами, направленными только на защиту меньшинства трудящихся, которые уже имеют работу, что затрудняет работодателям осуществление инноваций и изменений, и политическими программами, предусматривающими оказание рабочим помощи в том, чтобы справиться с изменениями в обстановке доверия и социальной защищенности. В первую группу входят политические программы, направленные на обеспечение прав рабочих, которые позволяют избегать увольнений и сокращений; вторую группу образуют политические программы, предусматривающие назначение высоких пособий по безработице и помощь в поиске рабочих мест и переобучении. Мы еще не раз вернемся к этой теме, так как она представляет собой пример различия между оборонительной и напористой социал-демократией. В то же время на момент написания книги Европа свернула с этого перспективного пути. Так попытки обобщения идеи гибких гарантий занятости, позволяющие едва ли не каждому гражданину претендовать на их получение, привели к тому, что общепринятое в ЕС определение стало чрезмерно общим и почти бессодержательным. Например, в датской модели главную роль играют сильные профсоюзы, что вместе с некоторыми другими характеристиками рынка труда обеспечивает доверие трудящихся по отношению к способности и готовности институтов оказывать им помощь. Довольно сомнительно, что в отсутствие такой базы доверия формальным институтам удастся добиться своих целей. Но этот фактор не нашел отражения в официальной политике гибких гарантий занятости ЕС.

Впрочем, были вещи и похуже. В 2008 г. правительство Греции обратилось к ЕС, Европейскому центральному банку (ЕЦБ) и МВФ (так называемой «тройке») с просьбой о массированной поддержке с целью защиты от кризиса, связанного с государственным долгом, который, в свою очередь, был вызван глобальным финансовым кризисом. Условия этой сделки (согласно «Меморандуму о взаимопонимании», подписанному в феврале 2012 г.) ознаменовали собой возврат к незамысловатому неолиберализму 1990-х годов. Греция взяла на себя обязательства отказаться от большинства инструментов регулирования рынка труда и защиты его участников, а также ограничить роль коллективных переговоров (а значит, и профессиональных союзов), посвященных установлению размеров минимальной оплаты труда. Основная цель условий, оговаривавшихся в разделах о рынке труда, состояла в том, чтобы греческие трудящиеся оказались под воздействием конкурентных сил глобального рынка труда и могли использовать только преимущество низкой цены труда; следовательно, Греция должна была забыть о повышении квалификации и улучшении качества своей рабочей силы. Единственный интерес, проявленный «тройкой» к проблемам инфраструктуры (таким как транспорт и обеспечение энергией), состоял в обеспечении гарантий приватизации этих областей. Тем самым создавались возможности получения прибыли европейскими корпорациями, как будто только это и было нужно для обеспечения модернизации мощностей. Анализ документа позволяет сделать вывод, что «тройка» не проявила ни малейшего интереса к модернизации экономики Греции как таковой.

Аналогичный подход применялся и в отношении других столкнувшихся с трудностями европейских стран – Ирландии, Италии, Португалии и Испании. Его использовала и не входящая в еврозону Великобритания. С наступлением кризиса ЕС, ЕЦБ, МВФ и многие политические деятели из разных стран мира начали относиться к дискуссиям, в которых рассматривались такие сложные вопросы, как достижение конкурентоспособности посредством модернизации, как к «лишнему багажу», вернувшись к истокам неолиберализма. Кризис, вызванный невероятной алчностью и безответственностью крупнейших мировых частных банков, был назван кризисом государственных финансов, и на помощь банкирам были призваны массы простых налогоплательщиков.

Правда, условия спасения Греции включали и несколько действительно полезных реформ, необходимых для эффективного функционирования государственных институтов (по-настоящему важная для этой страны проблема). Следует упомянуть и о некоторых нежелательных для богатейшей элиты Греции положениях (важные шаги по недопущению уклонения от налогов, коррупции, а также чрезмерно высоких прибылей от поставок фармацевтических товаров). Дополнительные требования к реформе относительно того, как представители основных профессий должны были вести хозяйственную деятельность, соответствовали и неолиберальной, и социал-демократической программам. Однако основное бремя стратегии сокращения издержек должны были нести простые трудящиеся, прежде всего государственные служащие (учитывая, что это одна из немногих групп, члены которой не имеют возможности уклониться от уплаты налогов). Не вызывает сомнений, что государственных служащих ожидают сокращения заработной платы и увольнения, поскольку их довольно легко произвести. Гораздо более трудными являются такие задачи, как обеспечение уплаты налогов в полном объеме богатыми людьми и огромным количеством самозанятых граждан Греции, искоренение коррупции и значительное повышение эффективности в сфере предоставления общественных услуг. Учитывая, что Греция по-прежнему должна будет закупать на мировых рынках сырье и полуфабрикаты, достижение ценовой конкурентоспособности возможно только посредством сокращения расходов на труд и социальную политику. Тем самым греческим трудящимся отрезан путь к напористой социал-демократии, выступающей за государственные инвестиции в труд и другие факторы производства. Они вынуждены либо вести оборонительные бои, защищая свои права, которые сами по себе не слишком велики, а значит, должны быть ориентированы в будущее, либо смириться с необходимостью длительной жесткой экономии до тех пор, пока более низкие затраты на труд не позволят вступить в конкуренцию со странами Восточной Европы и Дальнего Востока. Вряд ли греческая элита согласится разделить эту судьбу со своим народом. Поскольку основу ее богатств составляет хозяйственная деятельность в сфере морских перевозок, а огромные денежные средства хранятся в безопасных налоговых гаванях, национальная элита является офшорной в буквальном и в метафорическом смыслах.