Чарльз Хайэм - Братство бизнеса. Как США и Великобритания сотрудничали с нацистами

Функ безуспешно пытался уйти от ответственности за проведение операций с золотом. Он стремился опровергнуть Пуля в том, что золото влилось в оборотный капитал. Даже просмотрев фильм, в кадрах которого были запечатлены ни много ни мало 77 отправленных партий золотых зубов, обручальных колец и других награбленных ценностей, он продолжал упорно отрицать предъявляемые ему обвинения.

На каком-то этапе он вдруг заявил, что все золото попало в «Рейхсбанк» вообще по ошибке. Его ложь прозвучала столь абсурдно, что вызвала смех сидящих в зале. Когда обвинитель Томас Додд сказал ему: «На этом золоте кровь! И вы знали об этом еще в 1942 году, не правда ли?», Функ вяло ответил: «Я не совсем понимаю, о чем идет речь».

15 мая 1946 года Пуль занял место на скамье свидетелей. Согласно показаниям Пуля, он протестовал, когда происходили подобного рода «поставки», поскольку считал их «затруднительными» и «неудобными». Любопытные эпитеты! Он добавил, что его «протесты» были «обусловлены соображениями об оказании содействия СС» и особенно тем – это важно подчеркнуть, – что «переправляемое имущество принадлежало рейху».

Тогда помощник прокурора процитировал отдельные строки из материалов следствия: «Одно из первых указаний на источник (золота) было обнаружено на пачке счетов, где стоял оттиск резинового штампа «Люблин». Это случилось в начале 1943 года. В другой раз на документах стоял штамп «Освенцим». Все мы знали, что это местонахождение концентрационных лагерей. В десятой партии в ноябре 1942 года появились золотые коронки. Количество их непрерывно росло».

В октябре 1945 года сенатский комитет по военным делам представил новые материалы о деятельности Пуля. Были зачитаны его письма Функу от марта 1945 года из Швейцарии. В них раскрывались факты отчаянных и небезуспешных попыток нейтрализовать результаты работы, проведенной в том же месяце комиссией во главе с Лочлином Карри и Орвисом Шмидтом. Пуль оказывал постоянный нажим на Маккитрика и Швейцарский национальный банк, с тем чтобы обеспечить переправку в Швейцарию награбленного нацистами золота. Из писем явствовало, что Маккитрик после беспощадного разоблачения норвежской делегацией на конференции в Бреттон-Вудсе в панике стал искать обходные каналы для получения золота. Согласно выработанному плану, награбленное немцами золото стало поступать непосредственно в хранилища являвшегося держателем акций БМР Швейцарского национального банка, который превращал это золото в нужную для Германии валюту. Поскольку Швейцарский национальный банк был связан с американцами обязательством не укрывать это золото, операции по его обмену на валюту для маскировки оформлялись в виде платежей американскому Красному Кресту и германским дипломатическим миссиям в Швейцарии. По иронии судьбы, генерал Роберт К. Дэвис, глава нью-йоркского отделения Красного Креста, оказался одновременно и председателем радиовещательной сети «Трансрадио», совладельцами которой были и нацисты. Вплоть до 1943 года германская миссия в Берне покупала продукцию американской компании «Стандард ойл» для отопительных систем и автомобилей, которые ей поставляли и ремонтировали американские дочерние компании. Итак, тонны золота, «выстиранные» до неузнаваемости и замаскированные любыми путями, продолжали поступать в Швейцарский национальный банк до конца войны.

Уступая сильному давлению со стороны министерства финансов США, БМР в 1948 году согласился наконец передать союзникам ничтожную толику награбленного золота – всего 4 млн долларов.

Несмотря на массу улик, свидетельствующих о закулисном сговоре Пуля – Маккитрика, последний ничуть не пострадал. Более того, клан Рокфеллеров и Уинтроп Олдрич предоставили ему ответственный пост вице-президента «Чейз нэшнл бэнк». Этот пост он занимал в течение нескольких лет после войны. После всех перипетий «коллеги» встретились вновь в 1950 году, когда Маккитрик пригласил Пуля в США в качестве своего почетного гостя. Что касается БМР, то, вопреки решению Бреттон-вудсской конференции, он не был ликвидирован и процветает по сей день.

Рокфеллеровский «Чейз нэшнл банк», позже переименованный в «Чейз Манхэттен бэнк», к моменту событий в Перл-Харборе был самым могущественным финансовым учреждением в Соединенных Штатах. Через этот банк осуществляла расчеты с Германией компания «Стандард ойл оф Нью-Джерси», также принадлежавшая Рокфеллерам. Помимо «Чейз нэшнл», Рокфеллеры использовали независимый «Нэшнл сити бэнк оф Нью-Йорк» (НСБ), клиентами которого, кроме «Стандард ойл», были такие компании, как «Стерлинг продактс», «Дженерал анилайн энд филм», СКФ и ИТТ. Кстати, глава последней Состенес Бен входил и в совет директоров НСБ. Делами филиала «Стандард ойл» в Германии заправляли Карл Линдеманн и Эмиль Хельфферих, входившие в «Кружок друзей рейхсфюрера СС Гиммлера», члены которого – промышленники и банкиры – оказывали финансовую поддержку гестапо. Линдеманн и Эмиль Хельфферих были также близкими друзьями и коллегами упоминавшегося барона Курта фон Шредера из БМР.

Наибольшим доверием у главы «Чейз нэшнл бэнк» Уинтропа Олдрича, свояка Джона Рокфеллера, пользовался вице-президент банка Джозеф Ларкин, который отвечал за ведение дел в Европе и играл видную роль в «братстве».

Благодаря стараниям Дж. Ларкина отделения банка «Чейз нэшнл» продолжали функционировать в течение всей войны не только в нейтральных странах Европы и Южной Америки, но и в занятом нацистами Париже. После Перл-Харбора именно через парижский филиал банка с полного одобрения его нью-йоркских владельцев и под «руководством» Ганса-Иоахима Цезаря, правой руки Эмиля Пуля в «Рейхсбанке», осуществлялось финансирование деятельности германского посольства и других нацистских ведомств в оккупированной Франции.

Главу «Чейз нэшнл» Уинтропа Олдрича, как и большинство членов «братства», отличала своего рода политическая шизофрения, делавшая его способным сочетать в себе несовместимое, когда этого требовали интересы большого бизнеса. С одной стороны, он содействовал военным усилиям Великобритании, собирая в ее пользу миллионные пожертвования, за что в 1942 году был принят премьер-министром и самим монархом. Но, с другой стороны, тот же Олдрич с непостижимым двуличием закрывал глаза на сотрудничество «Чейз нэшнл» с нацистами в оккупированном Париже.

Джозеф Ларкин весьма походил на Олдрича. Те же безупречные манеры, необычайная элегантность, внешняя холодность и, главное, та же преданность «братству». Воспитанный в религиозной семье, ревностный католик Ларкин получил из рук папы Пия XI в 1928 году Большой крест рыцарей Мальтийского ордена. Он был ярым сторонником генерала Франко, а значит, и Гитлера. Моргентау впервые заподозрил Ларкина в профашистских симпатиях в октябре 1936 года, когда Фернандо де лос Риос, посол республиканской Испании в США, желавший поражения Франко, обратился в «Чейз нэшнл» с просьбой открыть счет на 4 млн долларов. Деньги были необходимы для формирования Интернациональной бригады имени Линкольна, призванной оказать поддержку законному испанскому правительству. Ларкин категорически отказался выполнить эту просьбу.