Ицхак Адизес - Интеграция: Выжить и стать сильнее в кризисные времена

Речь идет не только о бизнесе. Причина любой проблемы — дезинтеграция. Всякий раз, когда у вас возникает проблема, что-то распадается на части.

Что мы говорим, когда беспокоимся о ком-то или о чем-то? «Этот человек просто разваливается». «Эта семья разваливается». «Эта компания разваливается». «Эта страна разваливается». Или иногда: «Он совсем расклеился». Все эти выражения обозначают дезинтеграцию.

Я обнаружил любопытную закономерность. Чем выше скорость изменений, тем выше процент разводов. Семьи распадаются. Компании распадаются. Государства распадаются. Покажите мне город, где жизнь течет без перемен, и я покажу вам место, где процент разводов чрезвычайно низок. Покажите мне город, где происходят стремительные изменения, и я покажу вам место, где процент разводов весьма высок. О какой бы системе мы ни говорили — о вас как о представителе рода человеческого, о семье, о бизнесе или об обществе, — любая из них подчиняется одним и тем же закономерностям.

Почему во время кризиса распадается так много семей? Потому что в такой период нужно решать проблемы быстро и разумно, а к этому готова далеко не каждая семья. Во-первых, супруги должны решить, что делать. При этом выявляется разница стилей. Один рассуждает так, другой иначе. Кроме того, существуют различия в потребностях и интересах, которые тоже делают свое дело. Все вместе вызывает колоссальный стресс, поскольку улаживать разногласия приходится в спешке, а это увеличивает стресс, а значит, усиливает боль.

Возьмем финансовый кризис, который начался в США в 2008 году. В течение последних десяти лет многие люди брали ипотечные кредиты, не считаясь со своими возможностями. Они полагали, что стоимость их домов будет расти, что оправдает риск. Банки давали кредиты, руководствуясь теми же соображениями. При этом они выпускали ценные бумаги, обеспеченные пулом ипотек, и продавали их на рынке. Покупатели страховали портфель ипотечных бумаг от риска дефолта. Страховые компании шли на рассчитанный страховой риск, получая за это огромные страховые премии, и в свою очередь перестраховывали собственные риски.

Казалось бы, все прекрасно.

Однако на самом деле при этом происходила дезинтеграция процесса работы с риском. Раньше весь риск брал на себя банк, теперь же риск распределяется между заемщиком, банком, инвесторами рынка ценных бумаг и страховыми компаниями. Когда риск мигрирует и дробится на множество частей, никто не в состоянии оценить общую картину, а тем более держать происходящее под контролем. Кредитная система развалилась.

Я помню, как несколько лет назад спросил одного банкира: «Как можно продавать ценные бумаги, обеспеченные пулом ипотечных кредитов? Откуда людям знать, каково качество этих кредитов?» Мне казалось, что люди, которые покупают ценные бумаги с подобным обеспечением, не в состоянии оценить свой риск, поскольку невозможно определить качество кредита, пока он не выплачен.

Банкир сказал: «Они проверяют их выборочным методом».

Что ж, как сказал когда-то Марк Твен, «есть ложь, наглая ложь и статистика». Существует бесчисленное множество способов манипулировать статистикой. Даже проведя выборочную проверку, вы не знаете, сохранятся ли прежние условия в будущем, как долго экономика будет расти и, следовательно, когда настанет час расплаты.

И когда пузырь на рынке недвижимости лопнул и цены на внутреннем рынке упали, проявился эффект домино: все ипотечные бумаги внезапно были признаны рискованными, и никто не располагал ресурсами, которые позволяли бы покрыть этот риск.

Я считаю, что причиной кризиса была не жадность. Не стоит поносить жадность, ведь она в сущности — движущая сила экономики: без жадности люди не трудились бы в поте лица, наращивая капитал и созидая империи. Кроме того, в экономике, основанной на конкуренции, недостаточно «жадных» руководителей увольняют, если те не используют любую возможность заработать деньги для своей компании.

Я считаю, что причиной кризиса стало изменение структуры финансовых рынков и инструментов, что привело к дезинтеграции, которой не уделялось должного внимания. Почему? Потому что в истории не было прецедентов, которые заставили бы тех, кто стоял у руля, быть начеку и вовремя принять упреждающие меры. В итоге рядовая проблема превратилась в аномальную проблему, а со временем переросла в кризис.

Практический вывод номер четыре: причина любых проблем — дезинтеграция, к которой приводят изменения.

Кризис — это проявление длительной дезинтеграции, на которую не обращали внимания.

Если вы считаете это утверждение правильным, мы можем продолжать, поскольку согласие с диагнозом облегчит поиски лекарства.

Что делает механик, когда вы оставляете свою машину в автосервисе, прося провести диагностику? Он ищет поломку — то, что распалось на части! Как он ремонтирует машину? Он вновь соединит то, что утратило целостность. Как целитель поступает с проблемами, на которые вы жалуетесь? Он помогает вам вновь стать единым целым! Интересно, что слова «исцелять» и «целостный» имеют один корень. Вот почему психолог противопоставляет заболеванию цельность, а отзываясь о ком-то одобрительно, мы говорим: «Это цельный человек!» Восхищаясь чьей-нибудь семьей, мы говорим: «Здорово! Это по-настоящему сплоченная семья!» А порой приходится слышать: «Вся страна объединилась».

Практический вывод номер пять: любые проблемы суть проявление дезинтеграции.

Чем вылечить дезинтеграцию? Интеграцией .

Запомнить это чрезвычайно важно: если изменения приводят к дезинтеграции, а дезинтеграция порождает проблемы, каково решение?

Интеграция.

Организация с высоким уровнем интеграции выдержит бурю лучше, чем та, что разваливается. У сплоченной семьи больше шансов пережить кризис, чем у недружной.

Но как добиться интеграции?

Самый эффективный подход, который принесет вам первый приз, — заниматься этим заблаговременно, а не задним числом. Другой, менее действенный метод — второй приз — позаботиться об интеграции систем, реагируя на случившееся, после того как радар обнаружил проблему. Утешительный приз получает тот, кто, несмотря на тревожные сигналы, игнорирует проблему, пока не наступит кризис, и лишь тогда принимается за ее решение. Тот, кто сидит сложа руки и позволяет кризису погубить организацию, не получит ничего.

Идет ли речь об упреждающей интеграции или о мерах, которые принимаются задним числом, вам нужно проделать одну и ту же работу. Единственное различие — это скорость, с которой придется действовать и уровень сложности задачи. Чем больше вы тянете время, не противодействуя дезинтеграции, тем больше вам придется работать «под огнем» и тем сложнее будет лечение. Чем дольше вы сидите сложа руки, тем больше подсистем вовлекается в процесс и тем сложнее становится проблема.