Ричард Овери - Сталин и Гитлер

Тесное единение партии и вооруженных сил привело к возникновению у советских военных совершенно других амбиций, чем у германской военной элиты. В 1927 году начальник Штаба РККА Борис Шапошников опубликовал основное исследование нового советского генералитета под названием «Мозг армии». За исходную точку зрения он взял допущение, что Красная Армия не должна равняться на довоенную германскую армию, заявляя о своей главенствующей роли в политике или жизни общества. Вместо этого, утверждал он, армия должна стать отражением социалистического общества, частью которого она является. Роль Генерального штаба была, собственно, функциональной: «Подготовка армии к победам на театре военных действий…» 85. Подчеркивание чисто технических прерогатив вооруженных сил повлекло за собой полное подчинение армии советскому государству и в конечном итоге партии. Но такой подход привел к усилению требования к армии и военно-морскому флоту создать хорошо обученные дееспособные вооруженные силы. Одним из ведущих сторонников профессиональной армии был Тухачевский. Он выступал за создание современной, хорошо обученной и большей по численности армии, которая бы обладала более широкой автономией в пределах узкой сферы организации, планирования и технологии вооруженных сил.

Начало реформирования и профессионализации вооруженных сил в 1930-х годах, происходившее в тени зарождающейся сталинской диктатуры, немедленно вызвало ответную реакцию. Инициативу взяло в свои руки военное руководство, чьи взаимоотношения с комиссаром обороны Климентом Ворошиловым непрерывно ухудшались. Ворошилов был одним из членов ближнего круга Сталина, не обладал ни достаточным военным опытом, ни пониманием дела. Он не доверял тем, кто осуществлял реорганизацию вооруженных сил, так как этот процесс увеличивал дистанцию между военными функционерами и их соглядатаями от партии. Первой проверкой на прочность этих изменившихся отношений стал план Тухачевского, касающийся расширения армии, представленный в 1930 году лично Сталину. Сталин отверг предложение как «немарксистское» и сделал замечание Тухачевскому за то, что тот представил «чисто военные» аргументы, не увязанные с экономическим и социальным положением в стране 86. Два года спустя Сталин отступил и одобрил действия по перевооружению, назначив Тухачевского руководителем программы в качестве начальника вооружений РККА. Тухачевский собрал вокруг себя группу военных – сторонников модернизации, преданных его идее создания полноценно профессиональной, технически хорошо обученной армии, оснащенной современным оружием и с должным уровнем дисциплины.

Эти реформы стали вызовом жесткому политическому контролю над вооруженными силами. В 1934 году партия согласилась удалить политических комиссаров из всех армейских полевых формирований, вследствие чего влияние Политического управления РВСР (ПУР) ослабло. В 1935 году были восстановлены дореволюционные воинские звания, включая высшее звание маршала. Тухачевский был среди первых пяти командиров, которые получили его наряду с Ворошиловым 87. В апреле 1936 Тухачевский был назначен первым заместителем народного комиссара обороны. Той же весной сторонники профессиональной армии безуспешно пытались уволить Ворошилова по причине его некомпетентности и неспособности руководить оборонным ведомством. В течение 1936 года впервые с момента революции баланс сил в вопросах обороны сместился в пользу вооруженных сил, отодвинув партию на задний план 88.

В Германии ситуация сложилась почти прямо противоположным образом. Пользуясь относительной автономией и находясь в рамках институтов, где процесс координации уже привел к нескольким вторжениям в ее вотчину, германская армия обнаружила, что теряет независимость. Первоначально положение армии защищала сохранившаяся президентская система. В первое время положение Гитлера на посту рейхсканслера не было достаточно прочным, чтобы бросить вызов фон Гинденбургу, даже если бы Гитлер пожелал того. Вместо этого армия получила значительную степень независимости в построении планов перевооружения и реорганизации вооруженных сил, после того как в декабре 1933 года было принято решение нарушить Версальский договор, утроив численность 100-тысячной армии 89. Гитлер назначил своим первым военным министром полковника Вернера фон Бломберга, офицера, уже поспособствовавшего организации скрытого перевооружения Германии перед 1933 годом, который воспринял идеи Гитлера о перевооружении с большим энтузиазмом. В 1934 году фон Бломберг был назначен председателем новообразованного Совета Обороны Рейха, объединившего командующих войсками и гражданских министров. Но в отличие от Революционного Военного Совета в Советском Союзе фон Бломберг надеялся использовать его как инструмент расширения интересов военных и их влияния на гражданские институты. Он преуспел, убедив Гитлера назначить уполномоченного по военной экономике для наблюдения за мобилизационными приготовлениями. Этот пост был отдан Ялмару Шахту, министру экономики, хотя фон Бломберг предпочел бы военного комиссара. В ноябре 1935 года фон Бломберг опубликовал «Руководство по унитарной подготовке обороны рейха», которое ясно давало понять, что оборона является исключительной функцией вооруженных сил в случае, если начнется война 90. Фон Бломберг, так же как и Тухачевский, с которым он встречался во время советско-германского обмена персоналом в конце 1920-х годов, был сторонником модернизации армии, видевшим армию как профессиональный инструмент, а ее руководителей – как технических функционеров особого порядка. Он не желал вмешиваться в политику, но надеялся, что и политики не будут вмешиваться в дела армии.

Смерть президента Гинденбурга 2 августа 1934 года привела к политическим изменениям, которые в конечном итоге возбудили более широкие амбиции немецких генералов. В тот же день фон Рейхенау разослал всем частям вооруженных сил указания дать персональную клятву верности Гитлеру. Многие старшие офицеры восприняли эти указания без энтузиазма. Новая клятва требовала от солдат «безусловного повиновения» Адольфу Гитлеру до самой их смерти. Республиканская же клятва обязывала солдат «защищать германскую нацию и ее законные институты» 91. Помимо этого Гитлер объединил посты канцлера и президента в один пост фюрера и стал с технической точки зрения верховным главнокомандующим вооруженными силами. В один миг армия потеряла защиту своего президентского патрона и получила в качестве своего номинального командующего лидера национал-социалистической партии. Хотя Гитлер удосужился заверить армейское руководство в том, что он гарантирует «существование и неприкосновенность» армии, взаимоотношения между политическим руководством Третьего рейха и вооруженных сил изменились 92.