Юлия Прудько - Никак

Коуч-рыбак почему-то насчитал в социуме именно семь таких рек, но глобально их точное количество не имеет значения. В каждом из этих водоемов есть:

– создания, которые гребут изо всех сил;

– создания, которые гребут как могут, – они составляют то самое планктонное большинство;

– и те, кто, покорно сложив плавники, плывет по течению, не вдаваясь в детали маршрута.

В погоне за социальным успехом многие пытаются обогнать тех, кто плывет первыми. Но это ошибка! Настоящий рост личности и ее глубинная трансформация (Алиса уже который день выражалась на высоком наречии осознанности и не планировала униматься) происходит тогда, когда меняешь свое родное болото на незнакомый устрашающий голубой океан. Когда заплываешь за буйки территории, которую уже освоил.

В какой-то момент Алиса представила, что если бы осмелилась все же сунуться в реку прекрасных русалок в мини-бикини, то, скорее всего, просто вскоре вышла бы из нее и пошла в качалку. А через пару месяцев вернулась к ундинам с вполне конкретным количеством кубиков на прессе и выразительной ягодичной мышцей в области хвоста.

Потом ей бы точно стало скучно с ними, и она бы даже осмелилась подумать о соседстве в одной реке с триатлонцами. Пару раз, конечно, выхватив случайного леща их атлетическими пятками, рано или поздно она смогла бы им составить достойную конкуренцию во время взятия Ла-Манша. Потом, очень вероятно, в поисках бол́ьшей дозы саморазвития она бы закончила киснуть с айронмэнами-любителями и погребла в сторону профессионалов – на дорожку к тренеру. Но даже если через годы самопрокачки она бы и не превзошла учителя, то совершенно точно, погрузившись после тренерской реки в любую из уже пройденных, ощутила бы в них себя рыбой-звездой.

Накладывая кальку теории семи рек на свою реальность, Алиса наглядно видела, что ее бурливая жизнь уже вынесла ее из привычного русла. Но во́ды новой – более сложной, более широкой, более непредсказуемой – реки еще не омыли свежий (слишком розовый для московского ноября, как мы помним) Алисин педикюр.

Нахлынувшие размышления заставили ее забыть обо всем остальном, в том числе о собственном телефоне. Когда Алиса очнулась, сообщения в нем буквально выплескивались за бортик экрана. Привычный свайп обнаружил содержимое входящих от Карины – одной из ее немногочисленных подруг. Месяц назад та чудом и контрабандой унеслась в далекие края Латинской Америки, где Амазонка и Аяуаска текли рекой, а каждый новый день сулил такие объемы самопознания, которые мог вынести только самый подготовленный воин света и адепт просветления. То есть Карина.

Испытывая на себе все достижения древних цивилизаций в области духовных самокопаний, Карина вела для Алисы регулярный отчет в мессенджерах. Детально описывала встреченных ею шаманов, вкусовые качества предлагаемых ими зелий и те сюрреалистичные картинки, которые наблюдала после в своем сознании и где-то там под ним. За месяц дистанционного общения с подругой Алиса уже неплохо разбиралась в ключевых обрядах шаманизма, чуть-чуть понимала на перуанском диалекте и отличала лианы по степени силы их психотропных спецэффектов.

Однако сегодняшние сводки с берегов Амазонки ярковыраженно отличались от уже привычных латино-американских былин. Выяснилось, что в недрах местных джунглей Кариной был обнаружен шаман Анатолий, оказавшийся в Перу 60 лет назад куда большим чудом и контрабандой, нежели она сама, – прямиком из Якутска. Отогревшись на улицах Лимы, Анатолий ушел в глубинку, обосновался на свежескошенной бамбуковой вилле и стал одной из главных и, как следствие, богатейших достопримечательностей региона. Чтобы вернуться к экзотическому якутскому шаману, туристы по традиции бросали деньги – но не монетки в Амазонку, а вполне себе хрустящих Бенджаминов – аккурат [7] Бенджамин Франклин – американский политический деятель, который был не только крайне талантливым изобретателем, дипломатом, философом, писателем и ученым, но и очень симпатичным парнем! Иначе с чего бы его портрет поместили на самый популярный и вожделенный бумажный носитель – стодолларовую купюру. к бамбуковому порогу.

Каким тайным знанием Анатолий наделил Карину, из ее сбивчивого повествования было не ясно, за исключением того, что подруга в отдельном сообщении, начинавшемся с трех восклицательных знаков, повелевала:

«Алиса, очень важно, запиши себе и поставь ежедневное напоминание! Чтобы нырнуть в поток изобилия, нужно собрать семь купюр по 500 рублей, но не обычных, а с изображением парусника на обороте. Такие встречаются редко, но встречаются. Глаз теперь со сдачи не своди!»

Свои сообщения Карина подкрепила предметным изображением корабликов, безмятежно сплавляющихся по реке пятисотрублевого изобилия. И дополнила собственными визуальными материалами по теме – где она, ныряя с яхты в ультрамариновую гладь Тихого Океана, улыбалась настолько лучистым восторгом, что Алиса даже не смогла испытать приступ зависти. «Мир бездонный!» – подписала свое простое человеческое счастье такими же простыми словами Карина.

«Воистину», – кивнула Алиса и, резким волевым движением избавившись от гнета полотенца, решительно направилась в хамам.

– Ну понятно. Тут вообще все очень очевидно. У тебя Луна в Скорпионе пошла на второй цикл, – раскатисто урча трубочкой, допивала свою мутно-зеленую порцию здоровья позолоченная загаром Карина. Вчера вернулась из Перу. – Энергетическое поле вязкое, вялое. Аура вся в пятнах. Пятая чакра забита, а Свадхистхана вообще на одном честном слове держится.

Алиса многозадачничала:

– внимательно слушала эзотерический анамнез подруги;

– думала о том, существуют ли химчистки для ауры;

– усмиряла свой гнев относительного того, что проводит вечер пятницы в веджи-аскезе вместо того, чтобы в каком-нибудь баре пытаться уместить в устах двухъярусный бургер;

– смиренно вела раскопки в своей миске риса (приготовленного на пару́ и на тибетской мантре), не теряя надежды вдруг внезапно откопать там сюрприз от шефа – стейк Рибай, например.

С чакрами у Алисы, возможно, дела и правда обстояли не очень, но оптимизм был неистребим.

Алиса дружила с Кариной со времен института. И это была безусловная любовь, на которую не влияли ни Каринины тантра-трипы, ни пятичасовые доклады о сути мироздания на ломаном санскрите, ни стойкая привычка, где бы она ни находилась, раскинуть йога-коврик и воткнуться в ширшасану – при первом же зове космоса. В театры и на выставки Алиса брала Карину всегда с опаской, в надежде, что космос в этот промежуток времени не выйдет с ней на связь.