Николас Шэксон - Люди, обокравшие мир. Правда и вымысел о современных офшорных зонах

4. Налоговая реформа в странах, не являющихся офшорами, – в этой сфере бесконечно много возможностей, и я сосредоточусь только на двух самых многообещающих решениях, на которые почти не обращают внимания.

Первое из этих решений – налогообложение стоимости земли 5. И тут мне придется сделать короткое отступление от главной темы. Уличный музыкант, расположившийся на оживленной центральной улице, заработает намного больше музыканта, играющего на окраине города. Дополнительный заработок, полученный в лучших местах и превышающий заработок, который можно было бы получить на других подходящих для уличного музицирования точках, не имеет ни малейшего отношения к усилиям или виртуозной игре музыканта, – это чистый нетрудовой рентный доход 6. Если правительство строит крупную железнодорожную линию, владельцы собственности, находящейся вблизи от новых станций, замечают, что их собственность растет в цене, хотя сами они не прикладывают к этому никаких усилий. Для них это тоже чистый нетрудовой рентный доход. Правильный подход к нетрудовой естественной ренте заключается в следующем: такие доходы надо облагать налогами по повышенной ставке (и использовать полученные за счет этого повышения деньги либо для снижения налогов в других районах, либо для увеличения расходов). Это налог не на собственность, а на землю. Совершенно неважно, что определенный участок, на котором расположена первоклассная недвижимость, принадлежит скрывающемуся за лихтенштейнской компанией российскому олигарху. Стены возведены на земле, а с нее можно взимать налог. Поскольку земля недвижима, этот налог не утечет в офшоры. Этот налог поощряет наилучшее использование земли, вознаграждает за такое использование и позволяет снижать арендные платежи по сравнению с тем уровнем, на котором они были бы без налога на землю.

Огромную долю своей прибыли финансовый сектор извлекает из недвижимости и стоимости земли. Обложите налогом рентный доход от земли – и получите изрядный кусок этого финансового бизнеса, как бы его ни переформатировали в офшорах. Когда в 1911 году Питтсбург стал одним из первых городов, принявших этот налог вопреки массовому противодействию богатых землевладельцев, это имело драматические и позитивные последствия: если вся остальная Америка до краха 1929 года погрязла в земельных спекуляциях, цены в Питтсбурге выросли всего лишь на 20 %. Введение этого налога в Гаррисберге в 1975 году привело к существенному возрождению центра города. Этот налог просто администрировать, он прогрессивен (бедные платят меньше), и он особенно полезен для развивающихся стран.

Второе решение, которым пренебрегают, касается стран, богатых ископаемыми. В офшорную систему постоянно катятся волны награбленных или грязных нефтяных денег, вызывающие искажение глобальной экономики. Радикальное, хотя и спорное предложение заключается в обращении потока таких денег вспять путем прямого распределения большой доли сверхдоходов, получаемых благодаря природным ресурсам, между всеми жителями без каких-либо исключений. В настоящее время такое распределение осуществляется лишь в немногих местах вроде Аляски, но оно возможно и в других странах, даже бедных. Осуществление этой меры привело бы к выводу из офшоров сотен миллиардов долларов, полученных за счет разграбления минеральных ресурсов, и принесло бы огромную непосредственную пользу населению стран, природные ресурсы которых подвергаются разграблению.

5. Лидерство и односторонние действияявляются естественным следствием налоговой реформы в странах, не являющихся офшорами.

После событий 11 сентября 2001 года американские законодатели попытались внести в закон о борьбе с терроризмом (известный как Патриотический акт) более жесткие положения о борьбе с отмыванием денег. В залах заседаний конгресса мигом испарилась благовоспитанность, а сотрудники банков и аппарата конгресса стали устраивать шумные марши и демонстрации 7. В числе прочего банковские служащие отстаивали офшорные банки, надежно скрывавшие за подставными лицами и попечителями реальных собственников и управляющих. После того как сенатор Фил Грэмм похоронил одиннадцать законопроектов, сенатор Карл Левин, возглавивший наступление сторонников прозрачности, возобновил атаку и на фоне всеобщего ужаса перед терактами 11 сентября все же добился успеха. Были приняты примечательные положения, гласившие, что ни один американский банк не может принимать переводы из зарубежных офшорных банков, и ни один иностранный банк не может переводить в США деньги, полученные из офшорных банков. Как считает Раймонд Бейкер, результатом принятия этих положений стало то, что «количество офшорных банков, привыкших к слабому управлению (а таких банков было тысячи), сократилось до нескольких десятков… Одним движением пера законодателей была почти полностью устранена серьезная, исходящая от глобальной финансовой системы угроза целостности экономической системы». Международные соглашения – хороший способ решения подобных проблем, но и лидерство может сотворить чудеса.

Как только корпорации или физические лица чувствуют угрозу своему бизнесу: высокое налогообложение, слишком строгое регулирование, введение большей прозрачности, уголовная ответственность – они моментально начинают шантажировать правительства тем, что выведут бизнес в офшоры, и государственные чиновники слишком часто дают богатым то, что те хотят получить. Но этим дело не ограничивается. Любые попытки перекрыть офшорные лазейки вызывают подобный шантаж со стороны финансистов.

Последний кризис ясно показал, что значительная часть финансовых услуг действительно вредна, так что если определенные элементы финансовой отрасли будут выведены из города, городу же будет лучше. Хорошие проекты всегда найдут финансирование независимо от того, наводнена ли ваша страна иностранными финансистами или нет, и местные банкиры могут быть лучшими инвесторами, поскольку они знают своих клиентов. Облагайте финансовую отрасль налогами и регулируйте ее в соответствии с реальными потребностями экономики, игнорируйте вопли о том, что капитал и банкиры убегут в офшоры, – и вы создадите тенденцию к вытеснению тлетворных элементов финансового бизнеса и сохранению полезных. Лидерство – это главное. Односторонние действия могут быть вполне успешными.

6. Борьба с посредниками и частными пользователями офшоров.

Швейцарский парламентарий Рудольф Штрам изучил все эпизоды, когда Швейцария под давлением извне ослабляла свой режим банковской тайны, и пришел к выводу, что это всегда приносило хорошие плоды.