Сафи Бэколл - Безумные идеи. Как не упустить кажущиеся бредовыми идеи, способные выигрывать войны, искоренять болезни и менять целые отрасли

К концу 1940 года Лумис собрал дюжину лучших инженеров и физиков в одном из неприметных зданий МТИ. Перед ними стояла задача разработать радарную систему, которая использовала бы микроволны с длиной волны, измерявшейся десятками сантиметров, вместо радиоволн с длиной волны в десятки и сотни метров. Чем короче волна, тем выше разрешение. Работавшие в диапазоне радиоволн системы, изобретенные в военно-морской лаборатории (а потом независимо от них и в Британии), могли обнаруживать корабли и самолеты. Микроволновые системы способны были разглядеть и перископ подводной лодки, и летящий снаряд. Но еще более важным их преимуществом был размер. Длина волны определяет размер антенны. Поэтому микроволновая печь помещается на кухне, а радиомачта – нет. Если бы исследователям удалось построить микроволновые радарные системы, их можно было бы сделать портативными и разместить на любом судне, самолете и даже грузовике.

Пока Лумис работал над радаром, команда в Англии приближалась к завершению создания радарной системы в национальном масштабе. Стимулом к изобретению англичанами радара стали отчасти публичные призывы к министерству авиации провести исследования по использованию лучей смерти в качестве оружия. Эти запросы исходили от мало известного в ту пору бывшего члена правительства, который повсюду пророчествовал о возможных воздушных атаках на Лондон. Его звали Уинстон Черчилль. К концу 1930-х годов вдоль всего британского побережья выстроилась цепь радарных антенн.

После того как осенью 1939 года Германия маршем прошлась по Польше, а к весне 1940 года расправилась с остальной Европой, Гитлер обратил свое внимание на север. В июне Черчилль заявил в парламенте: «Полагаю, скоро начнется битва за Британию… Гитлер знает, что выиграть войну он может лишь одним способом – сломив наше сопротивление и захватив этот остров».

Слова, сказанные Черчиллем в продолжение этого выступления, считаются, пожалуй, самыми известными в ХХ веке: «Так давайте же засучим рукава и примемся за работу для того, чтобы, даже если Британская империя и Содружество просуществуют еще тысячу лет, люди все равно продолжали помнить нас и говорить об этом времени: “То был их звездный час!”».

В июле Гитлер перешел в атаку. Его генералы рассчитывали на то, что люфтваффе, вдвое превосходившее по количеству самолетов Военно-воздушные силы Англии, в течение двух-четырех недель обеспечит превосходство в воздухе, как это было повсюду в континентальной Европе. Они разрабатывали планы по вторжению в Британию сухопутных сил (операция «Морской лев»), которое должно последовать за победой в воздухе.

Победы так и не случилось. Цепь радарных антенн позволяла английской авиации обнаруживать вражеские самолеты еще до того, как они приблизятся к побережью. Данные разведки позволяли англичанам сосредоточивать свои ограниченные силы на направлениях атак. Пятнадцатого сентября (с тех пор эта дата отмечается в Англии как День битвы за Британию) были сбиты 144 немецких пилота, в то время как потери англичан составили только 13 человек. Один летчик немецкого бомбардировщика, чья эскадрилья за час потеряла треть состава, писал: «Если нам предстоят еще миссии, подобные этой, то шансы выжить будут равны нулю».

Спустя два дня Гитлер отложил вторжение в Англию на неопределенный срок. К концу октября немецкие налеты практически закончились. Это было первое поражение Германии в той войне.

В то время англо-американские отношения были весьма деликатными. Американцы все еще официально соблюдали нейтралитет, и изоляционисты оказывали на Франклина Рузвельта мощное давление, чтобы убедить его держаться подальше от войны. Американский посол в Лондоне Джозеф Кеннеди повсюду распространял слухи, что Англия вскоре сломается под ударами Германии (один из британских дипломатов называл Кеннеди «образцом двурушника и пораженца»). Вдобавок был разоблачен как германский шпион сотрудник посольства, имевший полный доступ к секретной переписке Черчилля и Рузвельта.

И все же 6 августа 1940 года Черчилль направил в США группу британских ученых. Они должны были поделиться всей имеющейся у них информацией о радарах с Альфредом Лумисом и его командой.

Эта технологическая информация придала мощный импульс работе Лумиса, и уже вскоре стала совершенно очевидна потребность в чем-то совершенно новом.

В феврале 1941 года, спустя четыре месяца после поражения Германии в воздушной войне над Британией, Гитлер издал очередную директиву. Если Германии не удалось поставить Англию на колени бомбежками, надо уморить ее голодом, установив блокаду. Главным средством достижения этой цели должны были стать подводные лодки. К несчастью для союзников, длинноволновые радары, использовавшиеся против авиации, оказались бессильны против них. Их антенны требовали слишком много энергии и были слишком тяжелыми для установки на суда и самолеты. Звуковые локаторы тоже вряд ли могли что-то противопоставить гитлеровским подлодкам: их радиус действия был слишком мал. Кроме того, сонары не способны были обнаруживать подводные лодки на поверхности.

Потери союзников стремительно росли. Если в 1939 году было потеряно 750 тысяч тонн грузов, то в 1941 году эта цифра выросла до 4,3 миллиона тонн. Каждый месяц подводные лодки топили больше кораблей, чем союзники успевали построить. И урон становился все больше.

К концу года, 11 декабря, то есть спустя четыре дня после Пёрл-Харбора, Гитлер объявил Соединенным Штатам войну. Он дал разрешение вице-адмиралу Карлу Дёницу, командовавшему подводным флотом, топить американские корабли в Атлантике.

В отличие от Великобритании, США не приходилось в последнее время иметь дело с вражескими подводными лодками. Яркие огни парков развлечений и казино отражались в ночных водах океана, привлекая к побережью командиров немецких субмарин. Один из немецких офицеров, пораженный контрастом с Европой, где по ночам вводилось затемнение и царила кромешная тьма, писал: «На фоне огней мы видим силуэты кораблей во всех деталях. Их буквально подносят нам на блюдечке: угощайтесь, пожалуйста!»

Тринадцатого января капитан Райнхард Хардеген, командовавший подводной лодкой дальнего действия U-123, прокрался в нью-йоркскую гавань. Вскоре после полуночи он заметил приближающийся к порту корабль со всеми включенными бортовыми огнями. Хардеген посмотрел в бинокль и сказал вахтенному офицеру: «Это танкер. Огромный». Подводная лодка под его командованием слегка отошла к югу, чтобы обеспечить нужный угол атаки. С дистанции 800 метров были запущены две торпеды. Им понадобилась минута, чтобы в полной тишине добраться до танкера. Затем раздался взрыв такой силы, что субмарина покачнулась. В небо взметнулось огромное пламя, после которого в воздухе повисло черное, мрачное грибовидное облако высотой 150 метров. Танкер «Норнесс» водоизмещением 9577 тонн стал первой жертвой целой серии атак, предпринятых у американского побережья, в ходе которых горстка подводных лодок уничтожила или повредила почти 400 судов. Погибло почти 5 тысяч пассажиров и членов команд.