Евгений Перов - Бурундучок по имени Сим. Сим в лесу

– Плота? – переспросил Сим.

– Плота. А на чём же ещё ты собираешься до моря доплыть?

Сим быстро заморгал, выражая, полнейшую растерянность.

– Что значит «доплыть»?

Ондатр повернулся к Скоку.

– Ты вроде говорил, что он смышлёный малый.

– Как до дела дойдёт, сами всё увидите. Просто для него это сюрприз.

Ондатр фыркнул.

– Сюрприз или нет, но работа нам предстоит большая. Мало того, что нужно плот соорудить, так ещё и из этого салаги корабельщика сделать.

– Послушай, Сим, – Скок наконец решил объяснить растерянному бурундучку свой план, – ты ведь по-прежнему хочешь вернуться на свой остров?

Сим кивнул.

– Который находится посреди моря, так?

Сим снова кивнул, на этот раз более осторожно.

– А ты знаешь, куда впадают все реки?

Сим качнул головой.

– В море, разумеется, – с важным видом вставил Ондатр. – Каждый, кто живёт в Реке, это знает.

– А кто, как не господин Ондатр, лучше всех разбирается в мореходстве?

При этих словах господин Ондатр смущённо крякнул.

Сим почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы. Вместо ответа он обнял Скока.

В тот же день началась работа.

Господин Ондатр действительно знал, как строить плоты. Он тщательно отбирал и проверял каждое брёвнышко, что притащили бельчата и Сим к берегу реки.

Наконец, когда собралось тридцать идеально ровных брёвен ( пожалуй, мы с вами сочли бы их просто палками ) началась их обработка. Для этого господин Ондатр с помощью своего хвоста отмерял необходимую длину и перегрызал бревно, укорачивая его. Бельчата и Сим тем временем занимались поисками прочной верёвки и паруса.

Что оказалось совсем не простым заданием. Естественно – где в лесу найти такие необычные предметы?

С верёвкой помогла Сорока. Птица славилась тем, что тащила себе в гнездо всякую всячину. По стечению обстоятельств у неё нашелся моток ярко-желтой бечёвки, очень прочной на вид. Прыг хотел стащить верёвку, но Скок отругал брата, сказав, что так дела не делаются. И выменял её на четыре ореха, семь желудей и свою самую большую ценность – осколок зеркала.

Парусом стал пустой пакет, который кто-то из людей выбросил на одной из тропинок ( надеюсь, вы никогда так не делаете ).

Господин Ондатр верёвку и парус одобрил, и работа продолжилась. Грохот, лязг, стук дерева и борьба задумки с практикой. День за днём в воздухе мелькали древесная стружка, куски бечёвки и хвосты. Господин Ондатр колотил камнем по брёвнам, что-то бормотал себе под нос, отмерял заново, отрезал (в его случае – отгрызал), расшвыривал лишние кусочки, снова колотил камнем, опять ругался и переделывал.

Наконец контуры плота начали вырисовываться, и через семь дней и ночей с начала работы господин Ондатр объявил, что строительство завершено. Но оставалось кое-что ещё до того, чтобы считать плот готовым. Требовалось намазать его воском , чтобы во время плавания дерево не впитывало в себя влагу.

Но работа по добыче воска тянула на отдельное приключение .

Где в лесу взять воск, кроме как у тех, кто его делает?

Сим и бельчата из засады наблюдали за старым деревом, из дупла которого вылетали пчёлы.

– Ну, кто попробует договориться? – спросил Прыг.

Разумеется, никому из троицы этого делать не хотелось. Мало того, что никто не знал пчелиного, так ещё предстояло лезть в гущу роя, рискуя быть ужаленным

– Давайте тянуть жребий, – предложил Скок.

Сим проглотил горький комок.

– Я пойду, – дрожащим голосом сказал бурундучок. – Вся эта суматоха из-за меня, значит, мне и идти.

Возможно, в другой, менее скверной ситуации, бельчата и воспротивились бы такому решению, но страх перед пчёлами был слишком велик.

– Постарайся не делать резких движений, – посоветовал Скок.

– И не говори сразу, чего хочешь, – добавил Прыг.

– Если что, сразу беги к Реке, – сказал Скок.

– Мы прикроем, – Прыг похлопал Сима по плечу.

Собрав всё своё мужество, бурундучок направился к улью.

Чем ближе он подходил, тем страшнее ему становилось. С каждым шагом гул от тысяч маленьких крыльев делался громче, летающие тёмными тучами туда-сюда пчёлы – больше и опаснее.

Поначалу пчёлы не обращали никакого внимания на карабкающегося по дереву бурундука. Но по мере того как Сим приближался к дуплу, всё больше и больше жёлто-полосатых насекомых зависали в воздухе, наблюдая за незваным гостем.

Когда до дупла оставалось совсем чуть-чуть, изнутри вылетело с десяток особо крупных и особо страшных пчёл. Они замерли прямо перед мордочкой Сима, так близко, что бурундучок чувствовал движение воздуха, создаваемое без устали жужжащими крыльями.

Сим с замиранием сердца посмотрел на ничего не выражающие фасеточные глаза насекомых, на их толстые брюшки, на длинные и острые жала.

– Добрый день! – Любую беседу принято начинать с приветствия, ведь так? – Хорошая погода, не правда ли?

Пчёлы ответили жужжанием.

– Я хотел бы кое-что у вас попросить, – Сим решил, что чем раньше он перейдёт к делу, тем лучше. Уж очень ему не терпелось поскорее убраться подальше от этих пчёл. С воском или без.

Жужжание стало громче и, как показалось бурундучку, суровее.

– Господин Ондатр помогает строить мне плот, чтобы я смог вернуться домой, на остров в море. И для этого нам нужно немного воска.

Пчёлы посмотрели друг на друга, на вход в дупло, на Сима.

– У-жж-би-жж-рай-жж-ся! – одна из них угрожающе двинулась вперёд.

Сим не был уверен, что пчёлы поняли его верно, но оставаться здесь и проверять он не собирался.

– Всего вам доброго, – бурундучок развернулся и поспешно принялся спускаться.

Сим так торопился, что в какой-то момент зацепился когтем за кору и отломил кусочек. Дерево оказалось настолько старым и трухлявым, что Сим увидел чернеющую пустоту. Пчёлам очень не понравилось, что бурундучок ломает их дерево – зловещее жужжание усилилось и провожало его до самой земли. Лишь потом пчёлы отступили

– Ну, что они сказали? – спросил Скок.

– Велели убираться, – с грустью ответил Сим. И тут ему вспомнилось трухлявое дерево. – Хотя… кажется, я знаю способ, как нам заполучить немного воска. Но придётся дождаться ночи.

Бурундучок и бельчата прильнули друг к другу, и Сим поведал свой план.

Наступила ночь. Лес погрузился в тёмную дрёму. Деревья стояли безмолвными тенями, пряча в густых ветвях луну. В небе то и дело бесшумными призраками проносились летучие мыши в погоне за ночными насекомыми.