Марина Дяченко - Слово Оберона

– Лена?

Я наскоро вытерла глаза и только потом обернулась:

– Да, ваше величество?

– Что скажешь?

Я собралась с духом.

– Я виновата перед вами и прошу прощения. Я понимаю, почему вы не хотели, чтобы я туда ходила. Там страшный мир, очень страшный и гадкий, но я… я должна еще раз туда пойти. Привести последнего принца, для Стеллы.

Он долго молчал. Наконец заговорил, и от звука его голоса у меня мороз продрал по коже:

– По какому праву ты, маг дороги, взялась выполнять за меня мое Обещание?

У меня язык прилип к гортани.

– Почему ты сочла себя вправе рисковать своей жизнью ради клятвы, которую я дал в здравом уме и твердой памяти? Или я ребенок, неспособный позаботиться о себе? Или я дурак, который не ведает, что творит?

– Нет, нет, ваше величество!

– Нет? А ты знаешь, что случилось бы, если бы вы с Уймой погибли? Я казнил бы Гарольда. Он об этом знает.

– А? – у меня ноги разъехались, как у теленка, я мешком сползла с подоконника.

– Да! Ваш поступок еще кое-что прояснил – Гарольд не может быть королем. Он не понимает некоторых вещей. И я не уверен, что он их поймет с годами. Что было бы, если бы ты погибла?! Представь: мне осталось жить несколько лет, наследника нет и не предвидится, впереди – нарушение Обещания… Что было бы с Королевством? Вернее, так: что сталось бы с миром, в котором больше нет Королевства?!

Вот теперь я не просто плакала – я рыдала. В три ручья.

– Ваше ве… Я не… Да мне… я просто хочу, чтобы вы жили! И Гарольд тоже, потому что… Мне все равно, что будет с обеща… Даже если вы меня проклянете, прогоните… я все равно добуду принца… хоть из какой дыры… потому что вы не умрете. Я не хочу, чтобы вы умирали! Пусть меня жарят на медленном огне, но вы не умрете!

– Старый я дурак, – шепотом сказал Оберон. – Как я мог выдернуть тебя из твоего мира? Я думал, ты взрослая…

И он повернулся, чтобы уходить, но тут же вернулся. Постоял надо мной. Взял подмышки и поднял с пола.

– Лена… слушай. Да не реви ты… послушай меня. Ладно. Иди сюда.

Он легко вскочил на подоконник и вытащил меня за собой. Я не успела ничего понять, когда он вдруг оттолкнулся ногами и взмыл над окном, и летучая мышь, пролетавшая мимо, в ужасе шарахнулась в сторону.

Я вывалилась из окна следом за ним и повисла на его руке – на высоте десятиэтажного дома.

Он не прикладывал никаких усилий, просто плыл себе в воздухе и смотрел на луну, но любая ласточка рядом с ним казалась бы неуклюжей трудягой. Я долго не могла сосредоточиться: то висела на его руке мертвым грузом, то начинала извиваться, как червяк на крючке. Мы были уже над городом, когда я наконец отыскала нужное настроение. Моя грудь наполнилась воздухом, я сделалась легче, еще легче, еще – и совсем потеряла вес, выровнялась и полетела рядом с королем-волшебником.

Он летел к морю, все набирая и набирая скорость. Скоро ветер засвистел у меня в ушах. Я старалась не отставать, и это оказалось неожиданно легко – ведь Оберон держал меня за руку. Я летела даже быстрее, чем тогда, когда наш огненный шар снижался над землями гмурров. Я протыкала воздух, как иголка, далеко внизу мелькали огни города, потом блеснула речная гладь, потом сигнальный огонь на мачте корабля. Мы летели над морем, оно было, как сморщенный мокрый шелк. Высоко, почти в зените, стояла ущербная луна.

Потом Оберон сбросил скорость. Остановился совсем. Мы зависли над морем, и я снова испугалась.

Оберон указал вниз, и я увидела крошечный островок. Скалу, выглядывающую из моря, всю в белом венчике прибоя, как лысый старикашка.

Мы стали снижаться. Оберон первым коснулся скалы. Я опустилась и чуть не упала. Он удержал меня, убедился, что я твердо стою, и только тогда выпустил мою руку.

Слезы высохли, но глаза жгло, будто огнем. Это от ветра, сказала я себе.

– Садись.

Я послушно села на выступ скалы. Здесь, внизу, ветер стих, и слышны были только волны, равномерно хлюпающие о камень.

– Послушай, глупая девчонка. Ладно, ты победила. Мне некуда отступать. То, что ты сделала, могло погубить Королевство. Но ты такая, что… ты спасла его. Значит, и мне придется… кое-что сделать. Ни при каких других обстоятельствах я бы на это не пошел.

Я никогда в жизни не видела такого Оберона. Он был смущен. Он решался на что-то, стоившее ему колоссальных усилий. И причиной этого была я!

– Ваше величество…

– Помолчи, ладно? У меня есть тайна. Она не только моя. Я открою ее тебе и только тебе. Ни Гарольд, ни Уйма, ни даже твоя мама не должны об этом знать.

– Я клянусь!

– Не клянись, этого не нужно. Лена…

Он замолчал, и я вдруг испугалась, что он скажет: да ничего. Я пошутил. Полетели домой.

– Лена, – начал он заново. – Александр, которого ты хорошо знаешь, принц Александр, мой сын… он подменыш.

– Кто?!

Я ждала чего угодно, только не такого признания.

– Подменыш. Это значит, что едва он родился – его подменили.

– Кто?!

– Есть такие существа. Да ты и раньше, наверное, слышала. Подобные случаи бывали много раз, и еще, к сожалению, будут. В те дни на Королевство напали, началась война, я уехал защищать дальние границы. Мать Александра болела, а нянька проявила беспечность. Она надеялась, что никто ничего не заметит, но когда я вернулся – с первого взгляда разгадал подмену.

Оберон замолчал.

– Ну тогда все ясно, – сказала я дрожащим голосом.

Король посмотрел на меня так холодно, что я чуть языком не поперхнулась.

– Ничего не ясно. Александр – мой сын, я его вырастил и отвечаю за его судьбу… бесславную, если честно. И ты не скажешь ему ни слова. Ни при каких обстоятельствах.

– Да, ваше величество, – пробормотала я покорно.

Оберон снова замолчал. Я ждала, пока он соберется с мыслями.

– Много лет после этого я искал… другого своего сына. В том месте, куда его утащили еще младенцем.

– Нашли?!

– Да, – глаза Оберона вспыхнули. – Давно нашел. Давно за ним слежу. Сейчас он учится на третьем курсе авиационного университета в трех остановках метро от твоей школы.

– Что?!

– Ты никому ничего не скажешь, – снова предупредил Оберон.

– Это значит…

– Это значит, что по рождению он настоящий принц.

– Вы заберете его сюда? В Королевство? Вы наконец-то заберете…

– Никогда я его не заберу, – в голосе Оберона скрипнул полярный холод. – У него есть родители, мама и папа, бабушка и дедушка, которые обожают его, а он их. У него есть будущее, потому что он очень толковый и работящий парень. Я с ним даже никогда не заговорю.

– Но почему…

– Подумай своей глупой головой почему. Подумай о нем. И подумай об Александре.