Галина Беляева - Альфа и Омега бизнесменов из 6 «Б»

— Реклама — распространение информации о товарах или услугах с целью продажи их потребителю, — прочитал он.

Далее следовало «Reclame» в переводе с французского значит выкрикиваю. Андрей громко икнул.

Как-то по телевизору он услышал вкрадчивый голос, предлагающий попробовать пицу «Наслаждение», найти в ней золотой шарик, послать его по указанному адресу и выиграть кучу денег. Он пробовал — пица оказалась дрянь. Андрей чуть не лопнул, запихивая в рот очередной кусок, но золотого шарика так и не нашел. Далее последовали рекламные компании чипсов, шоколада, сухой лапши и чего-то еще. Тогда он решил подойти к делу с размахом. Составил список всех компаний, которые обещали своим покупателям денежные призы — от маек и сумок до «крупных денежных выигрышей». Но ему упорно не везло. В конце концов, Андрей начал подозревать, что здесь что-то не так. Кстати, претензии к качеству товара тоже назывались французским словом — рекламация.

Директор предприятия задумался. С момента создания «Альфа и Омега» прошло почти две недели. Но им так и не удалось заполучить ни одного клиента. Он поднял голову. Баян Баяныч уже выключил магнитофон и теперь пытался выяснить, какой музыкальный инструмент солировал.

— Радио, газеты, телевиденье, отпадают, — между тем рассуждал ученик. — Вряд ли мы сможем позволить себе такую роскошь. К тому же глупо кричать об этом на всю школу. Так и до директора недолго докричаться.

— Беляев! Может, ты ответишь? — бесцеремонно прервал его мысли Баян Баяныч.

— Труба? — наобум брякнул Андрей.

Светка Быстроглазова громко хихикнула.

— А у меня слуха нет, — поняв свою оплошность, нашелся он.

— В таком случае жду тебя в субботу на занятии хора. Будем развивать слух, — проникновенно сообщил Геннадий Егорович.

После занятий компаньоны собрались в офисе предприятия. Татка была уже там. Садик не работал — отключили отопление.

— Молодец, Байбак! — хлопнул его по плечу Андрей. — Ловко ты Перкина…

Губы Байбакова растянулись в довольной улыбке.

— Я бы ни в жизнь не согласился поставить на спор свой плеер, — честно признался Ваня.

Улыбка стала еще шире.

— Вот только жаль, что Лешке придется расстаться со своим сокровищем, — скрестив на груди руки, заметила Настя.

Байбак сразу скис, вдруг осознав, какую глупость он совершил:

— Что же мне делать?

Настя молча полезла в портфель, выгрузив перед Лешкой целую груду учебников.

— Правильно! — вдруг не своим голосом заорал Андрей. — Не надо ни газет, ни телевиденья, когда у нас есть Лешка!

— Ты о чем? — подозрительно посмотрел на него Ваня.

— Нам нужна реклама? — продолжал истошно вопить директор предприятия. — Вот Лешка и будет нашим товарным знаком!

— Свежее решение, — насмешливо заметила Настя. — Конечно предприятию, начинающему завоевание рынка, без рекламы не обойтись, но Лешка…

— Не хочу я быть никаким знаком, — недовольно проворчал Байбаков.

— Не волнуйся, — Андрей раскрыл знакомую книжку. — Вот послушай: «Товарный знак продукта — его отличительный признак, средство продвижения на рынке». Теперь ты в надежных руках!

— Это-то меня и пугает, — тяжело вздохнул Лешка.

— Байбак рекламный агент? — Ваня Русланов недоверчиво посмотрела на простодушную физиономию будущего рекламщика. — Он же двух слов связать не может.

— Он научится, — вступилась за брата Татка. — Ведь, правда, же, Лешь?

Байбаков смущенно кивнул.

Очередь была за Лешкой. Ему предстояло сколотить клиентуру. Клиенты должны были обеспечить бизнесменам постоянный доход и, как следствие, процветание. Поэтому в случае его провала, все предприятие могло вылететь в трубу.

— Завтра литература. Капиталина Ивановна будет спрашивать стихотворение о Родине, — посмотрев в дневник, сообщил Ваня.

Настя раскрыла и придвинула к Байбаку потрепанную книгу с библиотечным штампом.

— Читай!

— В.К. Тредиаковский «Стихи похвальные России», — послушно начал Байбак. — Виват Россия, виват драгая. Виват, надежда. Виват, благая…

— Не бубни! Читай с выражением, — прервала его Настя.

Лешка принялся читать снова, но уже через пять минут взмолился:

— Не могу я больше! У меня от этого Тредиаковского мозги дымятся.

— А ты водички попей, — простодушно предложила Татка.

Байбаков беззвучно застонал.

— Я научу тебя одной хитрости, — заговорчески произнесла Бодрова. — Сначала надо выучить последнее предложение, потом предпоследнее. Идти снизу вверх. А повторять текст наоборот — сверху вниз.

— Давай, давай, грызи гранит науки, — подбодрил партнера Ваня.

Стиснув зубы, Байбак придвинув к себе книгу с таким видом, будто, в самом деле, собирался вцепиться в нее зубами.

В среду Вадька пришел в школу в прекрасном расположении духа. Усевшись за свою парту, он бросил насмешливый взгляд в Лешкину сторону. Байбаков ответил тем же, отчего в глазах у него запрыгали веселые чертики. Звонок прозвучал как вызов на поединок.

Капитолина Ивановна заняла свое обычное место и, не раскрывая журнала, обвела взглядом класс:

— Кто готов?

Перкин нетерпеливо заерзал на месте в ожидании, когда голова Лешки, положенная на гильотину знаний, скатится к его ногам. Байбак изо всех сил вжался в парту, но тут же ощутил на себе три пары негодующих глаз.

— М-можно м-мне? — заикаясь, отозвался он.

Классный руководитель 6 «Б» удивленно подняла брови, да и класс был поражен ничуть не меньше. Не было случая, чтоб Байбаков сам вызвался отвечать.

Тем временем Лешка вышел к доске и, немного помявшись, произнес:

— Это. Как его? Тредиаковский. Вот.

Ребята дружно прыснули, но под строгим взором учителя тут же стихли.

Говорил Лешка медленно, словно шел по тонкому льду, но слова произносил правильно и без запинок. Когда Байбаков добрался до слов «прославить все то, что в тебе мило», Капитолина Ивановна открыла журнал и впервые в жизни поставила ему пятерку. Физиономия Байбака просияла как тульский самовар. С победным видом он двинулся к своему месту. Друзья, представляющие группу поддержки, дружно зааплодировали. До конца недели оставалось три дня.

В четверг можно было расслабиться — француженка заболела. В пятницу Лешка поразил воображение Гали-Вали познаниями в области структуры почв. Это было тем более удивительно, что, по мнению учителей, Байбак был совершенно не способен усваивать учебный материал.

Между тем одноклассники начали делать ставки на участников спора. При этом число Лешкиных сторонников увеличивалось с каждым уроком. Что касается Перкина, он ходил мрачнее тучи и лишь злобно шипел. Приближалась суббота — последний, решающий день.