Константин Федотов - Невероятные приключения Октопуса

- Ты здесь, в нашем замке, мой дорогой Октопус, - услышал он словно из неведомых глубин донёсшийся до его сознания нежный и безумно любимый голос.

- В нашем замке? – машинально повторил Октопус, словно вдумываясь в смысл сказанного.

- В замке короля осьминогов, - ответил всё тот же нежный голос.

«Это она! Она! – восторженно неслось в мыслях Октопуса. – Это моя любимая! Она жива! Она говорит со мною!»

- Неужели это был какой-то кошмарный сон? – подумал он и непроизвольно выразил эту мысль вслух всё на том же странном и загадочном языке. То был язык, на котором он уже и не помышлял когда-либо заговорить, но с некоторых пор снова научиться говорить на нём было его заветной мечтой. Столь же вожделенной мечтой, какой было для него вновь услышать голос, который продолжал отвечать ему:

- Что ж, если это и сон, то самый прекрасный сон на свете. Потому, что теперь мы снова вместе, мой дорогой Октопус, и теперь уже не расстанемся никогда.

Октопус с трудом приоткрыл глаза и огляделся. Перед его блуждавшим затуманенным взором предстала знакомая комната. Это место было так близко и дорого Октопусу, что он, на минуту прикрыв глаза, вновь открыл их и снова, теперь уже внимательно, осмотрел всё, что его окружало. То, что он увидел, к его невыразимой радости, окончательно убедило его в том, что находился он там, где уже давно мечтал оказаться – в спальне прекрасной принцессы. Здесь же была и сама хозяйка этих роскошных апартаментов. Она задумчиво склонилась над Октопусом, с тревогой вглядывалась в его глаза.

- Это ты! – воскликнул Октопус, опьянённый дивным восторгом. – Неужели это не сон? Неужели я снова вижу тебя?! Вижу живой и здоровой?! Снова слышу твой милый голос?!

- Как я рада, что ты пришёл в себя! – промолвила прекрасная принцесса, и в глазах её отразилось некое подобие улыбки. Если бы осьминоги умели улыбаться, то в тот момент принцесса, несомненно, подарила бы Октопусу очаровательную улыбку. Но, к сожалению, осьминогам не дано такое открытое и удивительное проявление чувств, и она лишь продолжала глядеть на Октопуса с невыразимой нежностью.

Всё ещё пребывая во власти сладостных грёз, Октопус хотел протянуть руку, чтобы дотронуться до своей невесты… Но тут он увидел, что по направлению к прекрасной принцессе медленно потянулось осьминожье щупальце. Пораженный Октопус попытался оглядеть себя и тут он увидел, что его крепкого и здорового человеческого тела с руками и ногами как не бывало. Теперь туловище его превратилось в прежнее головоногое тело осьминога, от которого, как и полагается, отходили щупальца.

И тут он начал припоминать, как произошло его чудесное превращение. Он вспомнил прекрасную принцессу, распластанную на этом ужасном большом блюде, стоявшем перед ним на столе бедного рыбака. Вспомнил, что, увидев её тогда, от горя позабыл обо всём на свете. Вспомнил, как стремительно выбежал из рыбацкой хижины, держа в руках блюдо, на котором безжизненно лежала его невеста. Как оживил свою невесту, прикоснувшись к ней волшебным кольцом. И, главное, он вспомнил, как, желая отпустить прекрасную принцессу в воду, он нагнулся, и в этот момент его волшебный талисман – жемчужина с гравировкой в виде буквы «О» – соприкоснулся с одной из граней остроконечной короны принцессы.

Уже тогда Октопус смутно понял, что с ним произошло, но, поскольку он долго был в беспамятстве, свершившееся ушло в закутки сознания. Теперь же он осознал вполне, что свершилось то, к чему он, сам не отдавая себе отчёта, стремился в продолжение всего периода, который ему довелось пробыть в облике человека – он снова стал осьминогом.

Вспомнил Октопус, что когда-то его отец говорил ему, что талисман его в виде жемчужины с именной гравировкой обретёт волшебные свойства после соприкосновения с двумя предметами, каждый из которых сделан из уникальных видов золота. Так оно и произошло. В первый раз, когда помощник капитана прикоснулся к талисману своим кольцом, Октопус чудесным образом превратился в человека. Во второй же раз после соприкосновения волшебного талисмана с концом короны прекрасной принцессы он вновь стал осьминогом.

- Какое чудо! – воскликнул он потрясённо. – Неужели это всё же свершилось? Неужели я и вправду стал осьминогом, как прежде?

Принцесса ничего не ответила, лишь едва заметно кивнула головой и продолжала смотреть на Октопуса с невыразимой нежностью.

В этот момент в дверном проеме спальни прекрасной принцессы показалась голова Доносчицы.

- О, я вижу, наш гость пришёл в себя! – приветствовала Октопуса старая русалка в своей манере. – Что ж, сударыня, - обратилась она к королевской дочери, – прошу вас и вашего кавалера пожаловать к столу. Все ваши сёстры уже собрались. Ждём только вас.

И Доносчица, грациозно вильнув хвостом, величественно выплыла из спальни принцессы.

Когда прекрасная принцесса и Октопус явились к столу, то увидели, что стол убран черным жемчугом. За столом уже сидели семь дочерей короля осьминогов – старших сестёр прекрасной принцессы. Они сидели тихо и смирно. У каждой из них на одном из щупалец было надето по кольцу с черной жемчужиной. Все тарелки и бокалы на столе также были отделаны чёрным жемчугом.

Октопус немало удивился такому нововведению, но виду не подал. Он поздоровался с сёстрами своей невесты и сел за стол подле прекрасной принцессы.

Старшая дочь короля осьминогов отдала приказ подавать на стол, чему Октопус был также весьма удивлён – ведь к столу ещё не явился сам хозяин замка – грозный король осьминогов. И он решился спросить, почему король до сих пор не появился за столом, у одной из русалок, разносивших блюда.

- Неужели вы так ничего и не знаете? – удивилась русалка. – Наш хозяин умер от горя, когда узнал, что его дочь - наша милая младшая госпожа - попала в рыбацкий невод. Хозяин не смог вынести такой утраты – слишком уж сильно любил он своих дочерей.

- Что ж, примите мои соболезнования, - сказал Октопус, и, нежно обняв щупальцем свою невесту, прижал её к себе. Он не питал особой симпатии к королю осьминогов, от которого в своё время ему пришлось натерпеться немало плохого. Но он без памяти любил прекрасную принцессу и искренне сочувствовал ей в её горе.

Тут Октопус заметил, что его коварного соперника, который состязался вместе с ним за сердце прекрасной принцессы, также нет среди присутствующих. Октопусу было интересно, где его соперник и что с ним, и он спросил об этом русалку.

- Вы, должно быть, имеете в виду того молодого осьминога, что какое-то время жил в этом замке и мечтал стать королевским зятем? – уточнила русалка. – Того, который оставался здесь даже тогда, когда сами вы таинственно исчезли?