Валерий Квилория - У собачьего древа

– Хватай! Держи! – заревело хором всё стадо, отчаянно махая широченными крыльями.

«Так это же Фу-Фью с группой захвата», – догадался Лера.

Задрал свой полосатый хвост и устремился вниз, надеясь под прикрытием барханов уйти от преследования.

Через несколько мгновений он уже нёсся над самой землёй. Ослы действительно отстали. Во-первых, Лерина шуба цвета золотистого металлика делала его незаметным на фоне песка. Во-вторых, ослы оказались медлительными и неповоротливыми из-за своих громадных крыльев.

Отлетев на безопасное расстояние, он взвился под небеса и взял курс на Мурзиков Причал. Вскоре явилась новая беда. Со стороны солнца налетело стадо верблюдов и стало пикировать [60]на него с пронзительным свистом. Лера попытался ускользнуть, но всё напрасно. В отличие от ослов, верблюды сделали себе крылья перепончатыми, как у хищных птеродактилей [61]. Благодаря этому они были намного быстрей и маневренней.

– Теперь я точно пропал! – в ужасе прошептал Лера.

Вдруг один из барханов выстрелил по пикирующим верблюдам мощной струёй песка. В мгновение ока верблюдов расшвыряло по всему небосклону. Не успел Лера удивиться, как бархан вздыбился, и он увидел Шуркиного десятиэтажного помощника. В это время подлетела стая ослов во главе с преобразованным Фу-Фью. Великан зачерпнул громадной ладонью несколько тонн песка, прицелился и швырнул его в ослиную стаю. Когда песчаное облако рассеялось, ослов в небе не было. Их отбросило на склон ближайшего бархана, и они катились по нему, кувыркаясь, словно кукольные.

Почему песчаный человек ушёл так далеко от водонапорной башни, оставалось только догадываться. Возможно, на него повлияли инопланетяне, а возможно – молитвы отца Иоанна. А может быть, Шурка что-нибудь неверно рассчитал, или опять сработала Лерина интуиция. Как бы там ни было, но у Леры появился шанс спастись. Ни минуты не медля, он

помчался к берегу океана. Правда, теперь ветер дул ему в хвост, и он с трудом держался на воздушных волнах, которые уже не поднимали, а, наоборот, толкали его вниз. А тут ещё верблюды пришли в себя, перегруппировались и снова ринулись в атаку. Заметив это, песчаный великан побежал следом. Он прыгал громадными прыжками с бархана на бархан, срывал по дороге одиноко растущие кактусы и метал их в верблюдов. Свои колючие снаряды он бросал так метко, что всякий раз из-под небес падал наколотый на кактус верблюд.

Наконец, вдали показалось побережье океана. Вот уж различимы дома города, дворец и распахнутое окно в верхнем этаже башни. Лётного опыта у Леры не было, поэтому он даже не представлял, каким образом приподоконниться. «Надо в окно попасть и на шторе повиснуть», – думал он, изо всех сил удерживая себя в нужном направлении. Башня стремительно увеличивалась и вскоре стала громадной и необъятной. Метров за двадцать Лера вдруг обнаружил, что его снесло ветром в сторону, и он сейчас ляпнется о кирпичную стену. Испугавшись, он поднял правую лапу. Тотчас его закрутило в штопор и со всего маху бросило в дворцовый фонтан. Шум от падения был таков, что переполошил весь Мурзиков Причал. Сам же дворец снизу доверху обдало брызгами. Стоящая у фонтана стража едва не захлебнулась от накрывшей её волны.

Очнулся Лера в комнате на верхнем этаже башни. Рядом на ковре сладко посапывал абсолютно сухой Шурка. На пороге топтались придворные, перед ними расхаживал взад-вперёд хмурый воевода.

– А! – воскликнул он, увидев, что Лера открыл глаза. – Проспались, ваше величество?!

– Да я и не спал вовсе, – потряс головой Лера.

– Безобразие! – не слушая его, воскликнул Василий Петрович. – Мы держим ваше величество под домашним арестом, а вы шастаете под небесами, как какая-нибудь безродная ворона!

– Я над пустыней летал, – попытался объясниться Лера.

– Опять на беззащитных мышек охотились?

– Какие же в пустыне мышки? – вступилась за Леру одна из придворных кошечек.

– Тогда на песчанок или тушканчиков [62]! – наседал воевода.

– Я на разведку летал! – выкрикнул Лера и, разобиженный недоверием, выгнул грудь и гордо задрал хвост.

– Настоящий царь, – умилились поклонники сильной власти.

– Тиран, – закачала головами демократически настроенная часть придворных.

– Сидеть! – неожиданно для себя зашипел окончательно возмущённый Лера.

И придворные, и воевода, все как один, сели.

– Теперь слушайте, – сказал Лера уже спокойным голосом. – К Мурзикову Причалу летят ослы с верблюдами. Когда прилетят, обязательно нападут на город.

– С каких это пор ослы с верблюдами стали летающими? – не поверил один из придворных.

Остальные принялись хихикать и тоже выражать своё недоверие. Неожиданно на сторону царя встал воевода.

– Цыц! – прикрикнул он. – Коты тоже не летают. Но, как вы сами изволили убедиться, – показал он на Леру, – наш царь парил под небесами уже дважды.

– Летающие коты – это ещё допустимо, – загалдели придворные. – Но только не ослы с верблюдами. Такого просто не может быть! А если может и они наступают на Мурзиков Причал, то это нарушение Кошачьей конвенции. Они не имеют права на нас нападать!

– Надо сообщить об этом в Лигу Разумных Существ! – возмутилась одна придворная кошка.

– Мы пропали! Что делать? – заплакали другие слабонервные кошечки.

– Да мы их хвостами заметём! – закричал воевода.

Шерсть на Василии Петровиче встала дыбом, глаза вспыхнули воинственным огнём. Никто ещё и хвостиком не шевельнул, а он уж в два прыжка добрался до подоконника и высунулся в окно.

– Эй, эге-гей! – завопил воевода во всё горло. – Подданные его царского величества! Все под мои знамёна! Отечество в опасности!!

За считанные минуты под дворцом собралось столько котов и кошек, что яблоку было негде упасть.

– Постойте, – попытался урезонить Лера воинственного Петровича.

Но тот и ухом не повёл.

– Вы, ваше величество, – только и сказал он, – царь. Вот и царствуйте на здоровье. А охрана внешних границ забота воеводы. Во время войны я вам не подчиняюсь.

Воодушевлённые призывами воеводы, жители Мурзикова Причала стали готовиться к битве с ослино-верблюжьей армией. Из генерального штаба во все концы земного шара полетели телеграммы. Василий Петрович призывал на помощь близких и дальних родственников из семейства кошачьих: львов и тигров, гепардов и леопардов, рысей и каракалов, ирбисов и кугуаров, манулов и онцилов, оцелотов и сервалов, ягуаров и ягуарунди [63].

– У нас сила, мы им покажем! – бахвалился он.