Вера Иванова - Мисс «Я все могу!»

– К-кто там? – отважилась наконец на вопрос Танюсик.

– Это я, – донесся до нас тихий несчастный голос. – Это я, Оля.

– Бескрайняя? – оторопела я.

– Да. Она самая.

– А почему ты плачешь? – спросила Танюсик. – Из-за того, что мы тут сейчас про тебя наговорили?

– Из-за этого то-о-же! – всхлипывания усилились и переросли в настоящие рыдания. – А еще из-за платьев и из-за того, что мой рюкзак нараспашку, и в нем как будто кто-то рылся!

Натыкаясь на стулья и сумки, мы пробрались к Оле. Она сидела в платье прямо на полу, обхватив руками колени, и плакала так жалобно, что мы вмиг забыли о своих проблемах.

Плюхнувшись рядом, мы принялись ее утешать:

– Оль, ну не плачь! Мы ж не со зла говорили, а для дела, – с раскаянием объяснила Танюсик.

– Просто мы из-за платьев рассердились, – добавила я и тут же пожалела об этом – Оля заплакала еще сильнее.

Танюсик ткнула меня локтем в бок и быстро проговорила:

– Да мы уже забили на эти платья. И ты забей!

Оля на минуту затихла, а потом сказала:

– Девчонки, спасибо вам. Вы такие чуткие! Только тут уж ничего не поделаешь. Я не про платья, а про себя.

– А почему ничего не поделаешь? – вырвалось у меня, и Танюсик снова ткнула меня в бок.

Но Оля ответила – и с такой безнадежностью, что по коже пробежали мурашки:

– Он меня разлюбил.

И тут ее словно прорвало – она заговорила быстро, взахлеб, глотая слова и перебивая рассказ всхлипами.

Оказалось, что Олин парень, с которым она встречалась уже полгода, сегодня на балу танцевал с другой. А с самой Олей потанцевал всего два раза!

– А я так готовилась к этому балу, так готовилась! Платье два месяца шила. А потом оказалось, что оно мне маловато, так я целую неделю почти ничего не ела, чтобы в него влезть! А на прическу вчера все карманные деньги угрохала – два месяца копила! Туфли у подруги одолжила… А он с этой мымрой в кудряшках танцует!

– А тут еще вы в этих платьях одинаковых, – продолжала она. – Такой позор! Я понятия не имею, как это случилось. Я этот «Весенний сон» честно сама придумала и смоделировала, от первого до последнего стежка! Оно мне во сне явилось, я даже дату помню – седьмое мая.

– Теперь понятно, почему ты его так назвала, – кивнула Танюсик.

– Ну да… Мы как раз в этот день с Темиком познакомились… Темик – это мой парень. И когда тебе, Сашуля, шила, никому не показывала! Оно должно было быть уникальным, а тут… Целых три сразу… Я как увидела, чуть в обморок не грохнулась.

– Мы тоже, – не сдержалась я, за что получила очередной тычок. И правильно! Что-то Сашуля сегодня на редкость бестактная! А Танюсик – на редкость драчливая…

– А потом… Он опять ее пригласил, эту дуру рыжую. Представляте? Это при том, что мы с ней рядом стояли, и на нас все смотрели, весь зал! Так опозорил меня… При всех!

– Гады они все, – неожиданно всхлипнула рядом Танюсик.

Я тоже вдруг почувствовала, что глазам стало горячо, а носу – мокро.

– Ага! Все до одного! – поддержала я и крепко сжала Танюсикову руку.

А Оля продолжила:

– А потом… Появились вы… И все в «Весенних снах». Я вас не узнала сперва, из-за масок, но все равно это было последней каплей… Я еще в начале бала, когда увидела Лиду в этом платье, решила, что это ты, Сашуля, ей одолжила. И еще удивилась, ты же сказала, что сама хочешь его опробовать. А тут еще два платья… Короче, я прибежала сюда и разревелась. А потом вы пришли… И столько про меня наговори-и-ли!

Оля снова начала хлюпать носом, и мы с Танюсиком принялись дружно ее утешать.

– Неужели я и вправду такая, как вы сказали? Сутулая и косолапая? И ногами шаркаю?

– Ну… Есть немого, – признала Танюсик.

– Но совсем чуть-чуть, незаметно! – попыталась сгладить ситуацию я.

– Но вы-то заметили! Значит, и он заметил… И как я нос чешу, и как чихаю… Темик такой наблюдательный! А если я еще и храплю по ночам… Это вообще кошмар! – и Оля снова залилась слезами.

– А что… у вас это уже актуально?! – насторожились мы с Танюсиком.

– Ну да! Мы познакомились-то с ним в походе! Наши палатки рядом стояли – мы были вместе с подругой, а он – с другом! Там все так слышно, вы не представляете…

– Знаешь, если парень любит, ему все твои недостатки кажутся милыми и симпатичными! – отрубила я, и снова невпопад – Оля зарыдала еще сильнее и едва слышно переспросила:

– А если разлюбит?

«Если разлюбит? Упс!» – подумала я, вспомнив, что могу появиться на физкультуре в мятой футболке… Или в носке с дыркой…

– Упс! – ойкнула рядом Танюсик – наверное, и ей припомнилось что-то в этом роде…

«Какая же я сегодня неловкая, чесслово! – отругала я себя. – Что ни скажу, все невпопад».

– Он все равно не может точно знать, ты это храпела или твоя подруга, – рассудительно заметила Танюсик. – В палатках все слышно, но ничего не видно!

Танюсиковы слова успокоили Олю, и она наконец-то перестала плакать.

И в этот момент дверь с шумом распахнулась, и в комнату ворвалась плачущая Лида.

– Что? Что случилось? – бросились мы к ней.

– Я… Я искала Олю, а тут объявили белый танец…

– Ну и что?

– Я его пригласила, а он мне отказал…

– Кто?

– Смыш!

– Как это?

– А вот так! Выбрал какую-то лахудру с рыжими кудряшками… Мы с ней одновременно к нему подошли…

– Бедненькая, – Танюсик наощупь подвела Лиду к Оле, усадила рядом и сказала:

– Девчонки, знакомьтесь! Вы теперь подруги по несчастью, вам есть о чем поговорить.

В ответ жертвы мужского коварства обнялись и еще сильнее залились слезами.

И тогда Танюсик не выдержала и спросила дрожащим голосом:

– А… Сеня? Ты не заметила, его пригласил кто-нибудь?

– Д-да… – после колебания ответила Лида.

– Кто?! – в голосе Танюсика послышалась паническая нотка.

– Кира.

– И он не отказал?!

– Нет. Сейчас как раз танцуют.

После этого известия убитая Танюсик пристроилась к девчонкам, и теперь уже они ревели в три голоса.

Настала моя очередь.

– А Леха? Он тоже танцует? – с испугом выдохнула я и, хотя вокруг было темно, зажмурилась в ожидании ответа.

– Очень сожалею, но – да, – донесся до меня слабый голос Лиды.

– И с кем же?! – затрепетала я.

– С какой-то шатенкой размера икс-икс-эль, – пришло мне в ответ.

Это был конец света. Леха, мой Леха танцует с какой-то великаншей! Число плачущих увеличилось до четырех. Предатели! Они все до одного предатели!

– Что… что же нам теперь делать? – проплакала Оля.

– Не знаем, – проплакали Танюсик и Лида.

Но я не собиралась реветь тут до конца бала. И я прекрасно знала, что нам надо делать!

– Короче, так. Мы должны исключить парней и организовать новое Братство.

– Какое? – испугалась Оля.

– Девчачье. Пусть у нас будет не братство, а девичник.